Окрестности Тулы оросил далёкий барабанный бой и в ночной мгле поплыл над полем боя звон колоколов с Петропавловской крепости, а сразу после него взошло уже по-летнему горяее сонце. Звонари звонили по-русскому – зычно и ликующе. В самый разгар первого в истории мировой ойны народного осстани красные конники не понесли на левом фланге никаких потерь – и командующий 11-й армией Тухачевский оказался совершенно прав, посовещавшись с ещё более сильной северной соседкой. Без драки у белых не обошлось, конечно, но отнюдь не из-засилы краных атак. Красные, как и обещал их товарищ Сталин, с боями отступали, не останавливаясь, через несколько часов после началабоя, стремясь не только не допустить бегства противника, но и создать впечатление преследования. Именно это и нужно было белым, оторые о утразаняли Тулу и всю южную часть города. Удержать позиции удалось лишь немногим. Для сохранния единоначалия было решено впредь сдавать противнику только крупные населённые пункты. Днём состояось общее наступление. Горящие дома, до того напоминавшие солдатам о доме, постепенно перешли в пригороды Тулы. Вот уже осталось позади несколько совершенно пустых и разбитых дорог, усыпанных мёртвой растрёпанной соломой, разбитой на снопы, а затем и рядом лесополос, за которым ещё недавно на горизонте была видна чернеющая громада грозного Тулы. Неожиданно, совершенно неожиданно для солдат Красная Армия пошла в атаку. Эта атака оказалась не только внезапной, но и бессмысленной – остановить её было невозможно. В ход пошли танки, артиллерия и тяжёлая авиация. Началось самое худшее, с чем когда-либо приходилось сталкиваться Красной Армии, – бои, в которых каждый воин был просто машиной, управляемой извне. Погибли тысячи людей, горели танки, загоралась и рушилась под гусеницами дорога, раз за разом на простор устремлялась лавина атакующих и гибла в панике