Да, ночь оказалась долгой овой и тяжелой. Но на этом все и закончилось. Оррен теперь работает на Штаба и выполняет самые разные задания, из которых порой и не видно выхода. В общем, я не знаю, чем он сейчас занимается, но он в полной безопасности. Больше в моей жизни ничего интересного нет. А очешь — повони и спроси а. Я давно его не видела. Но на всякий случай я все время держу его в уме… Целую…» И на этом страница обрывалась. И много ее ло таких же брвков. Я смотрел на них, не читая, и слышал голос Оррена в своей голове. Время от времени он, правда, замолкал. И тогда я начинал вслушиваться в слова, которые он произносил, и у меня захватывало дух — я узнавал его интонации, и становилос ясно, что Оррен говоит не по телефону, а по нему же говорит сейчас и со мной. Вот только его голос слегка изменился. Он стал глуше и глубже. Как будто его ушей коснулось электричество. И еще он становился прозрачнее. По моим расчетам, он пробыл здесь около получаса. Я решил посмотреть, чем он там занят, и шагнул назад в номер. Оррен сидел за столом и смотрел на меня, но по его выражению лица ничего нельзя было понять. Наверное, он никогда раньше не видел своего отражения в зеркале. Некоторое время я молча смотрел на него, ожидая, что он что-нибудь скажет. А он сказал: «Орленок! Есть одно дельце. Если ты дашь мне свой телефон, я с тобой переговорю». Я достал мобильный и протянул ему.