Не следует забывать, что ночь оказалась долгой и ужасной. Слишком долгой и слишком ужасной, чтобы это оказалось преувеличением. Все произошло слишком быстро, слишком, чтобы можно было хотя бы предположить, что произойдет дальше. Будто вмашинном отделении резко затормозили часы. Или даже остановились сами часы. Время остановиль Эт и ыл для нее кошмаром, и она не могла ему сопротивляться, потому что проти всякого ожидания спала епко и видела очень странные сны. Как то есть сны? Нет, она не видела никаких снов. Во сне это просто немыслимо. Во сне все бло как в жизни. А как в жизни? Да, вполне, даже слишком. Потому что дело происходило во сне. Может, и сон, а может, и не сон. Но она точно знала, что все происходящее в сновидении – это она сама, и во сне говорила с кем- то другим. И кто-то другой заставлял ее смеяться, рассказывать об удивительных переживаниях, вспоминать события, происходящие после сна, а потом был длинный сон, в котором они разговаривали о Париже и пели «Марсельезу». То