— И у тебя, татарин, только одна голова. Купца подстрелил, вон унесли его, жив ли, нет ли будет? Пошлет царь орду аль нет — тоже бабушка надвое сказала, а тебя тем временем наверняка разорвут. Погляди!
Посол воровато, быстро поглядел на рычащую толпу. Лицо его посерело. Понял: разорвут.
— Ай, рус! Ай, разбойник! Не хорош! И ты, поп, не хорош: стар, а дерзок.
— Я еще не больно стар, — Сергий на мгновение замолчал, колебался, сказать ли, не стерпел, сказал: — И пока не больно дерзок.
Фома орал вместе со всеми. Был он в первых рядах, напиравших на княжий полк. Стража, не смея пороть людей, понемногу поднимала копья. Фомка все норовил быть поближе кСергию, особенно когда посол подбежал к нему.
— Жми, робята! Отца Сергия забижают!
Толпа надвинулась вплотную, прорвала цепь воинов. Фома воли рукам не давал, но будто невзначай что было силы наступил послу на ногу.
Мурза ойкнул. Стоя на одной ноге, схватился руками за ступню другой. Глаза у него на лоб вылезли.
Кругом захохотали. Фома стоял тут же, улыбался ласково.
— Ай, рус! Ай, вор! У меня в сапог мокро: раздавил в кровь!