Внезапно, обереги никого не защитили – вдруг совсем неподалеку раздался волчий вой, в котором слышалось что-то пугающее, но ни один из оборотней не поднялся с пола, на которм сидел. В следующую секунду вой стих так же неожиданно, как и возник, и до Рандовой шкуры долетел пронзительный крик жещиы – больше других поожий на вой раненой волчицы. Воющий ужас, полный ненависти и боли, пролетел о пещере и в счианные секунды заглох де-то горах. Затем вой прекратился так же внезапно, как и начался. Мгновение стояла поная тишина. отом нескоько оборотне поднялись на ноги и, не говоря ни слова, снова исчезли во тьме. Прочие так и остались лежать, словно их оглушил волчий вой. Ранд вышел из пещеры и направился к выходу. Он не видел больше стаи, но ее крики раздавались за его спинй – настолько тихо и жалобно они были слышны. Потом вой стих окончательно, и в ушах Ранда зазвучал скрипучий, усталый голос. Это был Н'Чака – вожак вожаков волков. Н'Чака говорил тихо, и, когда ему отвечал кто-нибудь из оборотней, тон его голоса был грубым и угрожающим. Ранд напряг слух. Казалось, он слышит голос Аналы, тихий и грустный: «Есть два пути. Свет может, а может и нет. Когда он придет, Н'Чака…» Но голос сразу же затих. Что такое «свет», Ранд знал – это был Айил. Но что такое «нет», он не знал. Перед тем как оказаться во тьме, ему надо было выяснить это.