Вран вышел из здания и огляделся вокруг. Все пока было тихо и спокойно. Оставив людей дожидаться его не далеко от входа, быстрой тенью скользнул к месту, где они оставили Пчелку. Вот те ящики-сундуки, за которыми они не так давно прятались. Рядом с ними виднелись, как брошенные пыльные мешки два связанных Серых. Но, силуэта девочки он рассмотреть не мог. Он чуть не взвыл от досады. Несносный ребенок!! Ох, уж и всыплет он ей, когда отыщет. Только бы нашлась! Вран стал передвигаться от одной груды ящиков к другой, громким шепотом окликая девочку. Но ее нигде не было. Как сквозь землю провалилась! Время неумолимо катилось к рассвету. Скоро могут проснуться люди-рабы, и, группа стоящих возле входа Ведунов, безусловно привлечет к себе их внимание. В отчаяние, он присел на один из ящиков и мысленно позвал:
- Уголек, где девочка?
Негромкое карканье раздалось совсем рядом, за грудой ящиков, сваленных в одну кучу.
- Да, здесь она …
Вран кинулся туда, все еще пребывая в недоумении. Он же осматривал эти ящики, и не нашел там никого. Как вообще такое возможно?! Достигнув крайнего сундука, на котором спокойно восседал Уголек, он беспокойно огляделся. Потом посмотрел на ворона.
- Ну, и где она? Ты сказал «здесь». Но, «здесь» я ее не вижу.
Уголек посмотрел на него своим янтарным глазом, и тихонько клюнул крышку ящика.
- Внутри. – Последовал бесстрастный ответ. – Она спит.
Вран откинул крышку сундука и с облегчением выдохнул. Девочка лежала, свернувшись калачиком на каком-то тряпье и мирно посапывала во сне. Юноша схватил ее в охапку и быстро побежал обратно, к ожидавшим его людям. Пчелка что-то пробормотала и открыла свои фиалковые глаза, чуть мутноватые от недавнего сна. Вран не стал ругаться на нее, и не стал спускать ее на землю. Не умел он воспитывать маленьких девочек. Так что, не стоило и начинать. Да и передвигаться так быстро, как было необходимо, она вряд ли могла сейчас. Поэтому, девочка осталась у него на руках, и с любопытством крутила во все стороны своей очаровательной головкой.
Ведуны с удивлением взирали на ребенка, сидящего на руках юноши. Наверняка, у них возникло еще больше вопросов. Но, они понимали, что сейчас не время для расспросов. Вран коротко бросил:
- Уходим в горы. – И быстрым шагом направился в сторону темнеющих впереди вершин.
Сзади послышался вопрос одного из спасенных.
- Почему в горы? Там путь сложнее. Ты опасаешься погони?
Вран был раздражен. Он опять покинул сестру в самое неподходящее время. Покинул из-за того, что люди были слабы и не могли бы без его водительства найти путь к спасению. Вопрос одного из них, вызвал почти ярость. Но он, памятуя, через что им пришлось пройти, сдержал себя, и, по возможности, спокойным голосом пояснил.
- Сейчас здесь все взорвется. Видите эту плотину? – Он указал рукой на, закованную в каменный панцирь, реку. – Она может треснуть. И тогда разгневанная река смете здесь все. Поэтому моя сестра сказала уходить нам в горы.
Но, спрашивающий не мог угомониться, и попытался задать очередной вопрос.
- А откуда…. – Но, тут на него зашикали его товарищи по несчастью.
Вран выдохнул. Терпения у него осталось на самом кончике ножа. Можно сказать, совсем не осталось. Он уже еле сдерживался. Если бы ему сейчас задали очередной вопрос, он бы, точно, взорвался. Сейчас его мысли были с сестрой. Почему нельзя было отправить этих освобожденных старых ворчунов одних?! Почему он должен, как нянька возиться с ними в то время, как Веденея там одна?! Перед его внутренним взором встало лицо сестры при их расставании. Чуть сощуренные кошачьи глаза, скорбная складка у плотно сжатых губ. И он услышал ее голос. «Ты должен помочь этим людям. Без тебя они не справятся. Не волнуйся за меня, братишка». И от этого ее чуть насмешливого «братишка», у него защипало в глазах. Он сжал челюсти так, что зубы должны были раскрошиться в песок, и упрямо сделал шаг вперед. И люди последовали за ним, карабкаясь между осколков скал и вывороченных пней.