Пока под статьей о владельце "Листвяжной" летят проклятия в его и почему-то мой адрес, зададимся простым вопросом: а возможно ли вообще добыть этот чертов уголь, раз он важен для экономики, чтобы никто не умер под землей? Короткий и простой ответ: да. Но он не совсем точный.
Более развернутый ответ подразумевают штатную работу специального оборудования - прежде всего пресловутых метановых датчиков. Чтобы они были всегда исправны, откалиброваны, не заклеены изолентой, не замазаны грязью, не залиты водой, не накрыты ватником - и т.д. Чтобы работали специальные пути экстренной эвакуации при тревоге. Чтобы тревога вовремя включалась... Но, к сожалению, гарантий все это не дает.
Выброс метана может быть такого объема, такой мощности и произойти с такой скоростью, что взрыв произойдет в считанные секунды после срабатывания датчиков. Да, датчики помогут в 99% случаев, но в 1% мы все равно получим, как минимум, 50-100 мужиков оставшихся навсегда под землей. Шахты же при этом перестанут окупаться и приносить прибыль.
Выход называется - угольный разрез. Это когда вся почва (горняки ее и все, что не их цель называют "порода") на площади в десятки квадратных километров срезается бульдозером и выкладывается по определенным принципам с помощью экскаваторов в огромные искусственные горы - отвалы. Потом теми же экскаваторами можно просто черпать уголь, грузить в карьерные самосвалы и везти на железную дорогу, а потом в Китай. (Да, уголь в данном случае в основном нужен не России, а Китаю - на него и работа идет).
Эту технологию начали применять в Кузбассе во второй половине 20 века, потому что в Советском Союзе очень устали от регулярных аварий на шахтах. Да, они тогда происходили чаще, и людей в них гибло больше, чем сейчас - это на заметку тем, кто кричит, что нужно "вернуть контроль как в советские времена". К тому же тогда в шахтах работали еще и женщины - страшное дело... Гонка за планом и сверхпланом, перешагивая через людей, была в советские времена. И ничего больше. А директоров взорвавшихся шахт, кстати, и в советские времена не сажали.
Угольный разрез убирает проблему смертельной опасности для горняков, но создает две новых: экологическую и финансовую. Когда огромные пространства превращаются в лунный пейзаж, это влияет на уровень грунтовых вод, окружающие реки, леса. Токсичная угольная пыль с разрезов летит на сотни километров, накрывая целые города (гуглить, например, Киселевск или Прокопьевск). Неправильно сложенные отвалы либо начинают гореть (гуглить "Тулеевский отвал"), отравляя воздух, либо дают оползни, засыпая сельскохозяйственные земли и даже целые реки - как было не так давно на разрезе Кийзасский. Таким образом уголь по-прежнему продолжает отнимать человеческие жизни, но уже не разом под-землей, а постепенно и на поверхности - влияя на здоровье сотен тысяч, а то и миллионов человек.
Экологическую проблему можно решить. Для этого существует такая вещь как рекультивация нарушенных земель - научно обоснованный и тщательно отработанный по всему миру метод восстановления любых исчерпанных разрезов с их отвалами. Например, всемирно популярный курортный остров Пхукет, о котором я уже писал, когда-то представлял собой один сплошной лунный пейзаж из сросшихся между собой разрезов по добыче олова. Рекультивация, начатая в 1970-е годы, всего за десятилетие с небольшим превратила его в отличное место отдыха и жизни.
Но, блин, рекультивация денег стоит. И немалых, если ее проводить как положено, а не просто высадить на отвале сотню-другую кустов облепихи. А вложение денег в рекультивацию резко сокращает прибыль от бизнеса. И нечего тогда становится вывозить в оффшоры. Без вывоза миллиардов в оффшоры же российские сырьевые бизнесмены не видят в принципе смысла чем-нибудь заниматься. И мы оказываемся в первоначальной позиции: зарабатывать сверхприбыли на добыче угля можно только причиняя прямое зло людям.
Тут, по идее, должно выступить в защиту людей государство. Ведь все нормы и правила рекультивации были написаны еще в советские времена и с тех пор только улучшались и дополнялись. Только вот как не выполнялись они в советские времена (привет, опять же, верующим в святой СССР), так не выполняются и сейчас. А так как с работой разрезов не связано настолько острых событий как взрывы в шахтах, даже необходимость публичного обсуждения этой темы до общества не доходит. Ну, в Киселевске том же или Новокузнецке может и доходит, но тоже вяленько. Ведь главный аргумент: если вкладываться в рекультивацию, денег не будет платить вам зарплату! И этот аргумент, абсолютно надуманный, кстати, почему-то всегда воспринимается всерьез.
Сейчас кузбасский губернатор Сергей Цивилев гордится, что добился в долгой войне с РЖД расширения железнодорожных путей на Восток. Цель - вывозить уголь в Китай. Но РЖД сопротивлялись вовсе не из простой вредности. Дело в том, что Китай несколько лет назад принял программу постепенного отказа от энергетического угля. И согласно этой программе большие закупки угля в России будут продолжаться лишь 10 лет. За эти десять лет надо добыть и вывезти на восток как можно больше угля. Потому и рвут всякого рода федяевы и другие владельцы угольных компаний условные жилы, выжимая последние соки из людей и техники: быстрее, больше, еще больше! Через 10 лет рыночное окно закроется, и на балансе РЖД останутся расшитые пути, которые придется либо содержать либо разбираться за наши с вами налоги. Потому что сверхприбыли сырьевых бизнесменов сами знаете будут где. Ну не в технике безопасности действующих шахт и не в рекультивации разрезов.
Федяев будет жить в Марокко, Цивилев министром в Москве, как ему мечтается. А Кузбасс останется с дырами в земле и ядовитой пылью. Да, и не только Кузбасс.
Не знаю, какой вывод тут сделать. Все разговоры об усилении контроля просто смешны. Человек с миллиардами в России договорится с любым проверялкой. А постепенный отказ от угля, который ставят себе целью Китай и Европа, означает и постепенный отказ от самого Кузбасса. Может, заповедник какой из нас сделают. Охраняемая мемориальная территория человеческой глупости, жадности и бесстыдства.