Вернулся Юраня с двумя бутылками «Пятизвездочной». Иван Давидович достал из холодильника початую банку с маринованными огурчиками, буженину, смахнул со стола в ведро надкушенные и подсыхающие кусочки копченой колбасы. Юраня поднял бутылку, поцеловал ее и наклонился над Ваниной рюмкой. Алексей протянул руку к мойке, взял стакан и поставил перед собой.
— Ну что же, будем считать, что это штрафная, — секунду помедлив, согласился Юраня и наполнил стакан наполовину.
— Доливай, — сказал Алексей без выражения.
Иван Давидович внимательно смотрел на Братца.
Юраня пожал плечами и долил стакан до краев.
В кабинете что-то с дробным грохотом упало на пол. В дверном проеме кухни появилась Катька, растрепанная, но казавшаяся совершенно свежей и трезвой.
— С добрым утром! — звонко крикнула она и пригладила рукой густые светлые волосы. — Алешенька! Любимый! Какой ты сегодня хорошенький! — продолжала она выкрикивать, заметив сидевшего со стаканом в руке Братца.
— Да уж, — согласился Иван Давидович.
Алексей залпом, не дожидаясь остальных, выпил водку до дна, закусил куском буженины, встал и подошел к Катьке.
— Катя, поедем ко мне.
— Ой, Леш, ты такой страшный. Ребята, смотрите, какие у него глаза бешеные. Ты не заболел? — Она дотронулась до его лба и хохотнула. — У тебя нездоровый вид.
— Катя, поедем ко мне, ты мне очень нужна.
— Господа, я его боюсь. Он ведь меня ишшр а потом съест.
— Катя, поезжай, — сказал вдруг Иван Давидович. — Видишь, плохо человеку. Помоги ему добраться.
— А выпить?