Рыбалка и коровы
Школу мы благополучно окончили, получили аттестаты и сначала по инерции отгуляли летние каникулы и только в сентябре вдруг поняли, что теперь за нас никто ничего придумывать не будет.
Армия еще только нависала, но не угрожала и надо было искать работу. А пока эта работа искала нас, мы проматывали молодость. И однажды Валерка вспомнил, что давным-давно со взрослыми побывал на озере, где к воде было страшно подходить, потому как там жили такииие окуни и еще какая-то рыба, похожая на щуку, но размерами с акулу.
Такие озера есть и сейчас, но в такой глуши, что нога йети не везде ступала. Ну а «наше» озеро находилось вверх по реке и километрах в 5 от богом забытой деревни. Сейчас, наверное уже забытой не только им.
Эх, молодость! Мы на какой-то посудине с подводными крыльями, курсирующей по нашей Онеге раз в неделю добрались до нужной деревни. Залезли на скользкий глинистый берег и Валерка стал вспоминать, в какой избе были родственники одного из его спутников 7 лет назад. Не вспомнил и пришлось выяснять вместе с аборигенами.
Изба нашлась. Валерку, естественно, не помнили, но люди оказались добрые и рассказали, как добраться до озера и у кого в деревне есть ключи от единственной лодки. Лодка деревянная, самодельная и не самая удобная. Цепь вокруг прибрежной сосны и замок.
Скарба у нас было не много, рыбалку на севере еще не зацепила гонка вооружений. Удочки всегда вырезали из кустов, поплавки из пробок. Но примитивный спиннинги уже были. С катушками, с блеснами.
Рыбалка не успела начаться. Загрузили лодку, отплыли метров на 10 и при первом же неловком движении перевернулись. Глубина метра два, вода уже сильно осенняя… Выбрались на берег, вытащили лодку, но утонуло буквально всё. Насквозь замерзшие и ошарашенные мы даже не помышляли о спасении снастей и даже плыть за качавшимися на небольшой волне удилищами не собирались.
Вернулись, отогрелись, обсохли… Ни магазинов, ни крючков с леской в деревне никогда не было.
А проблема была…
Покинуть деревню мы могли не раньше чем через неделю согласно расписанию.
Через два дня мы ненавидели деревню, а она нас. Вся деревня уже знала о нашем приключении и
на третий день пришла какая-то тетка и предложила нам вариант решения нашей проблемы. Надо было перегнать стадо коров в соседнюю деревню, а там ее родственник на телеге отвезет нас до дороги, где ходят лесовозы, и возможно нам повезет и мы доберемся до города.
А суть была в том, что свободных «пастухов» в деревне не было, а задачу надо было выполнять.
Стадо большое, а нас четверо. Тетка наставница, нас двое, тех еще скотоводов и деревенский дурачок. Такие великовозрастные парни с признаками слабоумия были во многих деревнях, и им тоже надо было чем-то заниматься.
Утром мы вооружились прочными вицами и выдвинулись в указанном направлении. Какая-то тропинка между деревнями была и вся нехитрая пастушеская суть состояла в том, чтобы стадо держалось в пределах обозримого разнолесья. Но все-таки следует признать, что стадо коров гораздо хуже стада новобранцев и удержать их в пределах тропы было далеко не просто. Пара ручьев усугубляла трудности ибо в ручьевинах отдельные коровы застревали по самое вымя и приходилось подолгу их оттуда выковыривать.
Зато километры медленно, но верно убывали, и была твердая уверенность, что к обеду мы пересечем финишную черту.
Мы разбрелись во все 4 стороны, чтобы держать коров в тонусе, страхе и в какой-никакой, но колонне. И вдруг раздался чей-то вопль. Могу с уверенность сказать только, что не мой. На половине пути оказалась давно заброшенная деревня и в подтверждение этому на пригорке, который мы пересекали торчало несколько полуразвалившихся печных труб. Нет, ни на кого эти трубы не упали, а как раз наоборот. Одна из наших подопечных буренок провалилась в картофельную яму.
Для тех, кто в такие ямы не проваливался объясню, что же это за штуковина такая. В земле выкопан достаточно большой погреб, а вход в него сделан, как венец у колодца. Короче, квадратное окно метр на метр. Как туда смогла залезть корова, не понятно. Были предположения, что специально. Туда даже я в свои худосочные 60 килограммов еле влез. А яма глубиной метра два.
Ситуация такова: корова в яме. От ходьбы она устала, ушла в дальний угол и прилегла. Мы в четыре головы склонились над входом в яму и пытаемся соображать. Я, как любитель головоломок, пробую решить и эту, Валерка просто в отрешенном ступоре, женщина в шумной истерике, потому как корову не достать, а ночью ее съедят волки, а вычтут за корову с нее. Один только дурачок веселится чему-то своему. Точнее не один он. Все стадо обрадовалось свободе и вместо того, чтобы собраться у ямы и сопереживать, разбродится во все четыре стороны, хотя правильнее сказать во все 360 градусов, что еще хуже.
Женщина, вернувшись из истерики, заговорила о том, что хорошо бы найти веревку. В лесу, далеко от жилья… Мысль казалась совершенно бесполезной, потому как никакой веревки у нас не было. Но от безысходности мы с Валеркой пошли по давно заброшенной деревне и как бывает только в сказках, я увидел на дереве старые вожжи.
В яму пришлось лезть мне. Я завязал вожжи на шее мирно лежавшей коровы. Первым делом вытащили меня. Потом ухватившись за вожжи вчетвером потащили корову. Она нехотя встала на ноги и подошла к окну. Но пара попыток тащить ее наверх завершилась явными признаками удушения коровы и новой истерикой нашей руководительницы, потому как за задушенную корову с нее вычли бы столько же, как и за альтернативный ужин волков.
В итоге я снова залез в яму и привязал вожжи за талию коровы, а точнее под передние ноги. И мы снова поперли в четыре человечьих силы. Не с первой попытки, но нам удалось уговорить корову высунуть в окно голову и подтянутые к ней передние ноги. И возникла пауза, а на шахматном языке цугцванг. Корова стоит на задних ногах, шея ее с веревкой на уровне земли, но… тянуть ее в сторону бесполезно, а тянуть ее вверх за неимением вертолета или хотя бы какого-то рычага мы не можем.
Пауза затянулась и корова занервничала ибо стоять на задних ногах ее в детстве никто не учил. Невозможно было предположить, что именно нервное возбуждение коровы нас и спасет. Она начала мотать головой, хрипеть и… мотать хвостом.
Помню детскую песенку, как медведь был «доволен неспроста, что родился без хвоста». Корова не медведь. И мы вместе с коровой потом долго радовались, что хвосты коровам купировать еще не догадались.
На этом короткое отступление завершаю. Вернемся к корове. Хотя сейчас вот посетила мысль, что сказка про репку тоже была бы здесь очень уместной.
Но к корове, так к корове. Пока она махала своим хвостом в яме, ситуация продолжала напоминать тупик, но в какой-то момент кончик хвоста вырвался наружу и я поддавшись воплю женщины: - хватай ее за хвост! – схватил.
И мы в очередной раз поперли корову из ямы, хотя я потом везде утверждал, что все-таки это я вытащил корову за хвост. Мы вывернули ее и… лежащая на краю ямы корова судорожно дергала ногами и не собиралась дышать или хотя бы подмигивать.
Лежала она так минут пять и женщина успела отистерить в последний раз. Потом глаза коровы медленно открылись, она вздохнула и с третьей попытки встала на ноги.
Еще одно чудо ждало нас через несколько минут. Проснувшаяся общестадная совесть коров не позволила им насквозь разбрестись по Онежскому району и мы в итоге всех их сдали строго по счету, как и утверждал Кот Матроскин в любимом им мультике.
На этом приключение с коровами благополучно завершилось, ну а за ним и наше путешествие.
На этом можно было бы завершить мои воспоминания, но эта история неожиданно получила свое продолжение через… 34 года. И признаюсь, что тут уже у меня случилась самая настоящая истерика.
Прошло много лет. Так получилось, что я чего-то добился в жизни и однажды ко мне домой приехал журналист, что бы взять интервью.
Мы с ним долго беседовали, я что-то рассказывал и отвечал на вопросы. Среди прочего рассказывал и о детстве в Онеге, как играли в футбол, купались в реке и ловили рыбу.
Молодой человек слушал внимательно и меня не удивило, что он ничего не записывает, потому как и сам я обычно делал так.
Он сфотографировал меня, взял мои старые фотографии и в конце нашей встречи попросил рассказать интересный случай из моей жизни. Я почему-то вспомнил про корову, хотя в жизни было много интересного.
В целом все получилось удачно, легко, весело и мне понравилось.
Сначала напечатали анонс о том, что в воскресном номере будет интервью, а потом опубликовали и само интервью.
Когда я его прочитал, меня начало колотить от смеха, просто не мог остановиться. Представлял описанную картину и снова хохотал.
То, что произошло на самом деле вы уже знаете, а в публикации было написано так:
"В детстве наш герой любил играть с ребятами в футбол. Однажды они играли рядом с картофельным полем и увидели, что на этом поле провалилась корова. У нее торчали голова и хвост и маленький (!) Павлик спас корову, вытащив ее за хвост."
Я представлял поле, на котором может провалиться корова, собственный героизм, не испугавшегося провалиться куда-то вместе с коровой и то, как ребенок тащит корову весом 400-500 кг из условного болота за хвост.
Потом представил, что думают обо мне читатели и это уже было не очень смешно.
Зато после этого я понял, почему на журналистов часто жалуются спортсмены, артисты. И когда они утверждают, что говорили совсем не то, я им верю.