⇦ предыдущая часть
Заключительная часть интересного повествования.
Сражение у Юргайчен. – Следование к Тильзиту и уничтожение моста на Немане. – Письма атамана Платова. – Награды Платову. – Высочайшая грамота войску Донскому.
По занятии казаками позиции, несколько французских эскадронов, оставляя без внимания деревню Гигарн, пошли возле неё по косогору; засада показалась мгновенно и, ударив во фланг, опрокинула и обратила эскадроны в бегство. Казаки, взяв в плен 1 офицера и 10 рядовых, возвратились на свои места.
После этого неоднократно неприятельские колонны, бросаясь на казаков, старались сбить их с места, но везде были отбиты и прогнаны с большим уроном.
Сражение продолжалось четыре часа. Наступал вечер. Пошёл дождь, и атаман Платов для того, чтобы ввести в заблуждение неприятеля, приказал отряду полковника Уракова развести огни на высотах и на самой линии. Всё предвещало неприятелю, что армия наша находится в близости и готова подкрепить казаков, которые располагаются провести на этом месте ночь.
Такое распоряжение сильно подействовало на неприятеля, который прекратил нападение и стал занимать позицию на высотах Шилупшиксна и по обеим сторонам речки Шилупы.
Во время этих нападений, в плен взято у неприятеля: 6 обер-офицеров, 5 унтер-офицеров и 83 рядовых. В ночь генерал Платов, оставляя при огнях достаточное число казаков, приказал им держать неприятеля всю ночь в тревоге; сам же с полками перешёл в Тауроген, где и остановился.
7 июня генерал Платов, получив известие, что армия переправилась через Неман и осталось только небольшое число обоза на левой стороне, выступил с полками из своей позиции в прежнем порядке.
Наступление дня вывело неприятеля из заблуждения. Французская кавалерия стремительно бросилась за полками и под селение Раукотинен нагнала арьергард, с которым вступила в дело. Казаки отбили нападение и взяли 12 рядовых в плен. Всё предвещало общее дело на всей линии.
Охотники с обеих сторон завели сильную перестрелку; но прибывший парламентёр прекратил сражение, и донские полки последовали к Тильзиту. По переходе через Неман генерал Платов, в силу данного ему повеления, сжёг мост и, расположив полки над рекой, примкнул правым флангом к прусскому корпусу генерала Лестока, а в левую сторону послал несколько казачьих полков, для наблюдения неприятельских движений на левой стороне реки до самого Юрбурга.
В это время офицер Атаманского полка отстал от своего полка. Прискакав к Тильзиту, он видит, что город занят французами и сильное пламя пожирает мост через Неман. Не желая отдаться в плен неприятелю, атаманец перекрестился, пустил свою лошадь в быструю и широкую реку, сам схватился за хвост лошади и переплыл счастливо реку в виду обеих армий. Неприятельские конные егеря, хотя и стреляли по нему, когда он бросился в реку, но ни одна пуля не попала в смелого атаманца. Кто был этот лихой офицер, сведений не отыскано.
Переходом через Неман и уничтожением мостов на этой реке Атаманский полк окончил кампанию 1807 года, так как Император Александр I приказом, отданным 27 июня в городе Тильзите, возвестил русской армии что «жестокая и кровопролитная война, в которой храбрость и мужество российской армии везде и всегда во всей силе являлись, благодарение Всевышнему, прекращена. Неустрашимостью её приобретён вожделенный мир, коим не только неприкосновенность и безопасность пределов империи Российской охранены, но и обеспечены новым приращением, новой естественной гранью»…
Далее говорит приказ:
Возвещая о сём любезно-верному воинству нашему, свидетельствуем оному признательную благодарность к геройским подвигам, неутомимым трудам и рвению, с которыми оно всегда храбро стремилось на все опасности, на все бедствия и саму смерть презирало. Благодарное отечество, наслаждаясь спокойствием и тишиной, будет всегда чувствовать, что помощи Всевышнего и единственно мужеству российского воинства сим обязано, и позднее потомство с благодарностью будет вспоминать деяния, заслуги оного…
Атаманцы, находясь всегда при своём атамане, были ближайшими исполнителями всех его распоряжений: не было дела, не было стычки, в которой бы не участвовал кто-либо из чинов Атаманского полка и, по убеждению самих донцов, где был их неустрашимый атаман, там находился и его полк. День и ночь тревожа неприятеля, казаки надоели Наполеону до такой степени, что в одном из тогдашних бюллетеней, он назвал их ″посрамлением рода человеческого″.
По случаю отступления к Тильзиту, во время которого казаки охраняли от Мюрата и Наполеона всю русскую армию, атаман Платов писал:
Я надеюсь, что Ваше Высокопревосходительство, по начальству Вашему, отдадите мне и войску Донскому справедливость в рассуждении ретирады от Велау даже до Немана реки и города Тильзита: в четырёхдневное продолжение оной ежечасно до самой тёмной ночи сражался я и пред неприятелем ночлеги имел, не допустив себя до бегства и не потревожив, нёс на плечах своего войска авангард князя Багратиона и армия спокойно следовала. Сам Бонапарт шёл следом вблизи, а Мюрат со ста эскадронами шибко стремился, но довольно был удерживаем и неоднократно до пушек прогоняем был. Истину сию подтвердит и неприятель наш. До последнего человека оставался я при переправе Немана, чтобы никого не оставить и не потерять, потом зажёг мост - тем и окончилось.
В своём письме к Императрице Марии Фёдоровне атаман Платов писал:
Всемилостивейшая Государыня, не в похвалу себе, а по истине подданнической донесу: в прошедшие месяцы до сего времени шпиговал их (французов) по Вашему благословению изрядно. Брал много в плен их дерзких штаб и обер-офицеров, а сколько, я и счёт потерял; знает про то главный командующий армией, коему я их доставлял.″
″Гордость, а больше дерзость французов, выбита из головы их; доведены они до изнурения. Кавалерия их дерзкая донскими казаками вся истреблена, а пехоты потеряли они много и много.″
″Сидят они теперь кроме Данцига против нас , как мыши в норах, так и они за реками Алле и Омулеф, оборонительны в окопах, где я с ними 30 апреля, при Рудах и Малге, а 1 мая под Алленштейном делал дела, слава Богу, удачно.
Заслуги казаков в этой войне были вполне оценены Императором Александром I: Его Величество при грамоте изволил пожаловать войску Донскому знамя, на одной стороне которого изображён государственный герб в лаврах, над ними находится Георгиевская лента с надписью: «Верно-подданному войску Донскому за оказанные заслуги в продолжение кампании против французов в 1897 году»; на всех углах изображено вензелевое имя Государя Императора в лаврах. На другой стороне изображён в середине крест с сиянием, на котором находится такая же надпись.
Грамота говорит:
Обращая Монаршее внимание на верность, усердие и отличное мужество Донского войска, коими будучи руководимо, стремилось оно на поражение неприятеля во всё продолжение войны 1807 года против французов, бесстрашно проходя поле смерти и опровергая превосходные силы неприятеля. Мы, в знак особенной Нашей признательности и благоволения к таковым заслугам , Всемилостивейше жалуем войску знамя с изображением на оном в память потомству и случая, за который знамя жалуется (Книга рескриптов 1810 года № 21).
Блаженной памяти Император Александр I, наградив войско Донское за храбрость и неустрашимость, в то же время наградил и войскового атамана Платова. Его Величество пожаловал ему алмазные знаки к ордену Александра Невского, драгоценную табакерку со своим портретом и орден святого Георгия 2 класса.
Прусский же король со своей стороны пожаловал атаману Платову ордена Красного и Чёрного Орлов и драгоценную же табакерку с королевским портретом.
Император Наполеон тоже назначил, в числе прочих наших генералов, атаману Платову орден Почётного Легиона; но… тут произошёл следующий эпизод: граф Платов, узнав о назначенной ему Наполеоном награде, в присутствии французских генералов, сказал: ″Если Император Наполеон пришлёт мне свой орден, то я его не приму и верноподданнически доложу Государю моему, что не за что Наполеону меня награждать: я ему не служил да и служить никогда не буду и за него ни капли крови, ни минуты времени не пожертвую и ничто меня к этому не принудит″…
Ответ донского атамана не мог понравиться гордому повелителю французов, который, при первой встрече с Платовым, выказал ему своё неудовольствие; это было так: при соблюдении взаимного этикета, русские генералы должны были представиться Императору Наполеону. Когда очередь дошла до Платова, Наполеон бросил на него быстрый взгляд и, не сказав ни одного приветственного слова, поспешно прошёл мимо. Платов тут же шуточно сказал: ″Не знаю за что меня не жалует повелитель французов; разве есть у него предчувствие, что мы с ним столкнёмся когда-нибудь, как под Вилау и Гутштатом?″
Слова атамана сбылись: не прошло и пяти лет, как Платов, со своими казаками, на берегах того же Немана, встретил Наполеона, идущего во главе вооружённой Европы поработить Россию.
Последствия Отечественной войны и взятие Парижа показали, что Наполеон должен был чувствовать антипатию к храброму донскому атаману.
8 июля Атаманский полк оставил пределы Пруссии и отправился на свой тихий Дон. По всей вероятности, не всем атаманцам пришлось поцеловать родную землю и поклониться святым угодникам в родном станичном храме; были и такие, которые костьми легли на далёкой чужбине за веру, Царя и отечество, но мы лишены возможности назвать их, не отыскав списков убитых и раненых атаманцев в этой войне.
Высочайшим манифестом 13 февраля 1807 года, блаженной памяти Император Александр I учредил знак отличия военного ордена для награждения нижних чинов, оказывающих особенную храбрость в бою с неприятелем. Этой высшей боевой награды из атаманцев в 1807 году удостоились урядники:
Василий Белов, Пётр Власов, Яков Лактионов, Пётр Лобов, Иван Персков, Фёдор Ерёмин, Иван Гребенников, Чукур Балаев, Фёдор Каймашников, Степан Калмыков, Родион Канылков, Сидор Старшиков, Михаил Павлов, Василий Беляков, Михаил Аркашарин, Трофим Толстопятов, Фёдор Карташов, Григорий Макаров, Клим Пуркинин, Дмитрий Быкадоров, Степан Краснянсков, Сергей Саринов, Авакум Попов и казак Кузьма Данилов Родионов.
Ограничиваясь настоящим кратким очерком, мы льстим себя надеждой, что по неимении у атаманцев истории, и этот малый вклад в летопись одного из храбрейших полков гвардии и Донского войска вызовет в потомках героев войны 1807 года и в людях, любящих свою родину, желание пополнить пробелы описанием геройских подвигов и беззаветной храбрости отдельных лиц полка.
Что таковые подвиги были – сомневаться нельзя…
- Копия с всеподданнейшего Государю Императору донесения войскового атамана войска Донского генерал-лейтенанта Платова.
Имев счастье получить Высокомонаршее благоволение Ваше, Всеавгустейший монарх, излиянное на меня назначением в поход, я, будучи, как верноподданнейший, преисполнен сердечным к тому желанием, готов пожертвовать жизнью моей до последней капли крови в исполнение Всевысочайших повелений Вашего Императорского Величества и с душевным благоговением повергаю себя к священнейшим Вашим, Всемилостивейший Государь, стопам.
Новочеркасск. 1 ноября 1806 год.
Подписал Матвей Платов. - Копия с рапорта Министру военно-сухопутных сил от генерал-лейтенанта войска Донского войскового атамана Платова, от 31 октября 1806 года. № 5168.
Имев счастье получить два Высочайшие именные Его Императорского Величества через фельдъегеря повеления – первое от 11 октября об откомандировании для усиления лёгкими войсками дивизий, под начальством генерала от кавалерии Михельсона состоящих, пяти полков, а последнее от 18 сего же месяца о выступлении моём и приготовленных из войска 15 полков и одной роты войсковой конной артиллерии, в том числе и Атаманского полка моего в Высочайше повеленный поход, из коих шесть полков последуют под команду генерала от инфантерии Римского-Корсакова, два и одна рота конной артиллерии в 14 дивизию под главное начальство генерала от инфантерии графа Буксгевдена и под команду дивизионного начальника генерал-лейтенанта Анрепа, а оставшиеся семь полков, в числе коих и мой Атаманский, по Высочайшему Его Императорского Величества предположению, должны составлять под непосредственным моим начальством особый корпус и для чего следовать им к стороне Пинска, в котором назначена мне главная квартира. Я, во исполнение сих Высочайших повелений, предписал тотчас по получении через нарочных по всему войсковому ведомству о высылке через 24 часа всех приготовленных уже по предварительному Высочайшему повелению чиновников и казаков для составления прописанных полков на сборные места, имею по собрании их отправить в действительный поход первые пять полков с 5, а последние 15 и роту конной артиллерии с 15 числа наступающего ноября месяца, и по отправлении долженствую во исполнение Высочайшего же повеления генерал-адъютантом графом Ливеном, от 18 числа октября, мне объявленного, явиться в Санкт-Петербург к Его Императорскому Величеству, о чём Вашему Высокопревосходительству долгом поставляю донести.
Подписал генерал-лейтенант Платов.
И. Андреев
газета «Донская речь» апрель 1889 года.
⇦ предыдущая часть
Навигатор ← Казачье войско