Вазир-наместник Шуджаа, соответственно, двинулся навстречу захватчикам. Хафиз Рахмат, которого мы недавно видели обращающимся с этими силами, теперь стал беспокоиться о денежных выплатах, которые он занимался обычным безрассудным восточным способом, и вступил в переговоры с махраттами. В этом плане внезапное прибытие британской армии и армий Ауд удивило его, и он был вынужден оставить его на время и присоединиться к союзникам в наступлении против махраттов, которые поспешно отступили на Этаве, а оттуда в свою страну в мае. , 1773.
Уже было замечено, что Мирза Наджаф Хан был родственником Шуджа-уд-даула и давним другом британского генерала; и после отступления своих сторонников Махратты он перебрался в союзный лагерь, где встретил прием благодаря своим заслугам.
Союзные армии двинулись к Анупшахару в сопровождении бывшего министра, которого сопровождали его верные моголы. Этот город, который, как мы видели, был военным городком Ахмада Абдали, был особенно хорошо расположен для форпоста такой державы, как британцы, стремящейся удержать равновесие между коренными государствами Индостана. К северу находились броды Сухартала, по которым наджибабадские рохиллы переходили из одной части своих владений в другую; к югу находился брод Рамгхат, ведущий из Алигарха в Барейли. С этого времени он оставался британским городским поселением до некоторого времени после оккупации страны в целом в 1806 году; после чего город Меерут стал более центральным, а Анупшахар перестал быть станцией для войск. В наши дни это процветающий торговый перевалочный пункт, хотя ему сильно угрожает Ганг, на правом берегу которого он стоит. Единственный памятник длительному присутствию британских войск теперь можно найти на двух кладбищах, где есть несколько гробниц, с которых исчезли надписи.
На этой станции Наджаф Хан простился со своими покровителями, получив от Шуджа-уд-даула портфель (или, говоря восточным языком, пенал) заместителя Вазира, а от британского генерала теплое рекомендательное письмо к Император. Со стороны Вазира было особенно великодушно оставить прошлое в прошлом, поскольку оно включало в себя убийство им самим родственника своего нового заместителя и бывшего покровителя Мохаммада Кули Хана, бывшего губернатора Аллахабада; и это не было невежливым, хотя, вероятно, непреднамеренным ударом со стороны сэра Р. Баркера, который оказал помощь в введении в руководство имперских советов вождя, который был столь же решительно настроен против рохиллов, как и против махраттов.
Вооруженный этими полномочиями и в сопровождении небольшого, но компактного и верного войска, мирза направился ко двору, чтобы занять свой пост. Недавно созданный главный дворянин Забита Хан укрылся у джатов; но Хисам-уд-даулах, который некоторое время отвечал за местные доходы (Диван-и-Хальса), был уволен, арестован и вынужден отдать часть своего незаконно нажитого состояния. Неадекватное представление о недостатке надзора, которое характеризовало правление Шах Алама, может быть составлено, если заметить, что этот человек, который не более двух лет руководил коллекциями небольшого и бедного района, извергал в целом не меньше чем пятнадцать лакхов рупий. Его сменил Абдул Ахид Хан (который отныне носит титул Маджад-уд-даула), а Манзур Али Хан, еще один кандидат от министра, стал Вазиром, или управляющим домом. Из этих двух офицеров здесь необходимо лишь заметить, что после событий выяснилось, что бывший - мусульманин.
уроженец Кашмира - как персонаж, отмеченный неверностью и отсутствием мужественного духа, за которые жители этой страны славятся в Индии. Последний должен был оказаться либо очень грубым политиком, либо очень злым предателем.
Титул и прибыльная должность теперь были предоставлены кашмирцу Абдулу Ахиду, чьи податливые манеры вскоре позволили ему добиться полного влияния на своего ленивого хозяина. Наджаф Хан, похоже, был в то время столь же обманут; но последующие события показали разницу между непониманием измученного сладострастия и непознаваемой природой, не вызывающей подозрений из-за ее собственной добродетели.
Таковы были первые плоды союза Наджафа с наместником Ауда; цена должна была быть уплачена в дар имперской санкции после окончательного уничтожения рогилла патанов. Уже было замечено, как эта провинция, которая находилась между личными владениями короны и феодальным владением наместника Ауда, была захвачена сначала Али Мохаммедом, а затем опекуном его сына, протектором Рахматом Ханом. Но после войн Али Мохаммеда с покойным Вазиром, Сафдаром Джангом, правители Аудха, вероятно, стремились получить эту провинцию, и отступление махраттов и их занятие домашними делами на Декане предоставили как раз тот случай, для которого Шуджа-уд-даула ждал. Маколей и Милль выразили много красноречивого негодования по поводу присоединения к этой кампании британского губернатора г-на Гастингса. Поскольку я не пишу историю британской администрации, я лишь отмечу, что Император, чьими слугами британцы называли себя, передал власть, узурпированную Рахмат-ханом, Вазиру, с которым они были в союзе в течение нескольких лет. Как союзники обеих сторон, они явно имели право бросить свою помощь против общих врагов обеих, особенно когда они оказывались также и их собственными врагами. Махратты были врагами всех правителей по ту сторону Индии; а Рохиллы были либо в сговоре с Махраттами, либо не могли им противостоять. Если не для безопасности владений Вазира-Наместника, то, по крайней мере, для британских интересов в Бенгалии, было важно, чтобы банде неверных узурпаторов не было позволено удерживать страну, которую они не могли или не хотели бы предотвратить. от предоставления Махраттам большой дороги в любое время года. Эта точка зрения, возможно, была одобрена Палатой лордов, когда они наконец оправдали г-на Гастингса после затяжного судебного процесса, в котором некоторые из самых способных ораторов вигов были привлечены против обвиняемых. Историкам, писавшим спустя долгое время после того, как страсти, соблазны, потребности момента перестали давить, легко критиковать действия прошлого «сухим светом» чистого разума и абстрактной морали. Но претензии
Нельзя игнорировать необходимость при вынесении решения, которое должно стать своего рода судебным решением.