Не сговаривались. Но зазлоупотребляли так одновременно, что можн о было I подумать, будто они вызвали друг друга'н а несоциалистическое соревнование. Но подумать так было некому. Начальство вышестояло далеко на юге, в предгорьях, а тут полупростиралась полумертвая полупустыня, и она едва радовала глаз. Урочище тут было. Кенес-Анархай. В нем — сами по себе две организации: машинно-животноводческая станция и рабкооп, И настолько они тут сами себе оказались предоставленными, что председатель правления рабкоопа Сагынбеков и главбух станции Коровин попробовали быть немножко посамостоятельнее в оформлении кое-каких денежных документов. Немножк о попробовали — немножко понравилось. Побольше попробовали — понравилось побольше. И дело вроде нехитрое: наработал, скажем, на рубль, а оформляешь на два — вот и выходит лишний рублишко детишкам на коньячишко. Конечно, рубль это только для примеру. Не коньячная это сумма — рубль. На самом деле с сотен начали. Потом пошли тысячи. Тут уж пришлось искать помощниковоформителей и делиться с ними добычей. Некоторые отзывались охотно. Прораб Шо - карев помог безволокитно оформить «строительство теплотрассы гаража» на 2 256 рублей вместо 33 рублей, за что сразу же и гонорар получил — 400 рублей. А мастер-печник Радченко, приехавший в рабкооп из столичного города Фрунзе , даже табель учета рабочего времени завел и фамилии рабочих для табеля придумал. И потом смотришь — вроде бы простой навес над печкой смастерен, ан нет, оказывается: «воздвигнуто здание». Кое-кто втягивался ненароком, • случайно, как, например, завобщепитом Кариев. У этого завобщепитом председатель правления алкоголем отоваривался, а губа у председателя была не дура. Ниже «пяти звездочек» председатель не мельчал, вреднее шампанского ничем не опохмелялся, денег не платил. Так брал. Хватился завобщепитом, а «товару» уже почти на тысячу рублей председателем выкушано. — Ух ты! — восторгнулся председатель, узнав сумму.— Придется тебе, парень, некоторые цены округлять. Ну, на другие вина. Ну, соображаешь? Ну, дуй! А были и такие, что, наоборот, отговаривать пытались. Рабочие из бригады Кошевого даже слегка припугнули своего бригадира. — Статья восемьдесят восьмая! — намекнули они на уголовный кодекс Киргизской ССР. — У нас здесь статья особая! — не обиделся на них Кошевой.— И очень хитрая. Он хвастун был, этот Кошевой. Это только поначалу были кое-какие хитрости. «А вдруг,— думали,— нагрянет кто-нибудь из управления пастбищ или из «Киргизпотребсоюза». А подать сюда, скажет, Ляпкина-Тяпкина!» Для этого по Гоголю же и «ревизскую сказку» сочинили. Списки «мертвых душ», «работающих» в Кенес-Анархае.