3.10
В Москве «возмущение». Телевидение – разноречивые сообщения. Ясно одно – не избежать крови. Вопрос один: насколько глубоко будут развиваться события и хватит ли ума остановиться у крайней черты, за которой реальное кровавое месиво гражданской войны; а это мы уже проходили и ничего хорошего не получили.
4.10
Такое впечатление, что от нас хотят мнений, а не знаний; хотят «согласия», но не «гласия». И, надо полагать, нашего голоса не услышат: задушат шумами. У кого власть, тот и возможности имеет. А создать общее хорошее мнение – это сейчас дело СМИ, кто купил, тот и празднует. А у нас – нет денег… А нет денег – и покупать нечего… Царствуют СМИ и тот, кто платит… А отсюда и мнение… Обо всём… И радужное, с небольшими оговорками.
А в Москве стреляют. Есть жертвы. А Ельцин, кажется оптимистичен. Странно, не понятно, что дальше. К власти приходят, по сути дела, те, кто и был при власти. Трудно ждать чего-то нового: стереотипы человеческого поведения независимо от сферы деятельности устойчивее, чем принято думать. Так чего же ждать? Перемен? Каких?
Приплыли…
08.10.
Схожу с ума от любви. Ни о чём не думается, а надо работать с дипломом. Всё это так не ко времени…
Сижу над «Чевенгуром» и не вижу «Чевенгура». Всё вокруг – Чевенгур. Воистину «исполнительный» тот, который всё исполнил. А дальше что? Неужели у всех этих гайдаров, чубайсов есть что-то, что они отчётливо видят. Дурят головы, скорее всего. Намутили воду – и за сак взялись, рыболовы. И ведь что печально – поймают-таки. Чего хотят, то и поймают. А ведь мы в сеточку … – только плавники работают радостно! Принимайте, уважаемые!
15.10.
Модернизм в искусстве интересен тем, что он является материализацией трансцендентального начала в человеке, т.е. – для нас – дополнением (и очень существенным) к столько времени надоедливо муссируемому материальному имманентному началу. Но и то и другое начала, если они локализуются, – становятся кривыми зеркалами, в которых трудно угадать истинные размеры человека. Хочется одного: сближения и переплетения этих двух начал в человеке и двух (модернистского и реалистического) в искусстве – трансцендентного и имманентного. А сейчас, такое впечатление, многие выбирают простейшее – одну только сторону. Ну и семь им футов под килем.
30.10.
С одной стороны, человек – продукт эволюции мира, с другой – одна из его тенденций. В первом случае его можно (и нужно!) изучать и просчитывать (насколько это доступно науке) как физическое тело; во втором – он может являться объектом лишь мистического опыта и изучения, а последнее всё ещё случайно, и, вероятно, всегда будет случайным, неполным, слишком субъективным. Как много стало мистики в быту. Что это? Недостаток чего? Или возвращение именно к бытийным основам. Хотя то, что сейчас происходит, – попытка у нищих выкачать деньги. Неужели мы опустились настолько, что откровенная ложь для многих из нас становится откровением. Ну так нет ничего проще – заряжаться не через банки или прочие мифически-бытовые аксессуары, а через столкновения друг с другом (позитивные, негативные – не всё ли равно, но живые, реальные), как сталкиваются в мире все элементарные частицы. Я уверен: мы в мире – всего лишь пылинки, пусть и мыслящие. Нас, как писал Высоцкий, «ветерок с ладони сдует».
И всё-таки – мы мыслящие пылинки. Так стоит ли унижать себя всяким бредом, в какую бы обманчиво великолепную обёртку этот бред не «сервировался». Глаза-то на что, язык, нюх, ум, в конце концов?