Всю свою жизнь Шекспир прожил в тени бубонной чумы. 26 апреля 1564 в приходской книге церкви Святой Троицы в Стратсфорде-на-Эйвоне Джон Бретчгирдл записал крещение некоего "Гулиельмуса Филиуса Иоганна Шекспира". Несколько месяцев спустя в том же журнале викарий отметил смерть Оливера Ганна, ученика ткача, и на полях рядом с этой записью нацарапал слова “hic incipit pestis” (здесь начинается чума).
В тот раз эпидемия унесла жизни примерно пятой части населения города. Но по счастливой случайности она сохранила жизнь младенцу Уильяму Шекспиру и его семье.
Вспышки эпидемии не могли длиться вечно. Благодаря строгому карантину и смене погоды, эпидемия постепенно пойдет на убыль, как это было в Стратсфорде, и жизнь вернётся в обычное русло. Но, через несколько лет в городах и посёлках во всём королевстве чума должна была вернуться. Обычно она появлялась почти без предупреждения и была ужасно заразительна. Пострадавшие просыпались с лихорадкой и ознобом. Чувство крайней слабости или истощения, может смениться диареей, рвотой, кровотечением изо рта, носа или прямой кишки, а также явными бубонами или опухшими лимфатическими узлами в паху или подмышечной впадине. Смерть, часто в страшной агонии, почти неизбежно должна была произойти.
Были предложены бесчисленные профилактические меры, большинство из которых оказались бесполезны —или, в случае убийства собак и кошек, хуже, чем бесполезны, поскольку болезнь фактически распространялась крысиными блохами. Считалось, что дым сушеного розмарина, ладана или лавровых листьев, сжигаемых в жаровне, помогает очистить воздух от инфекции, и если эти ингредиенты были недоступны, врачи рекомендовали сжигать старые ботинки. По улицам ходили люди, нюхая апельсины, набитые гвоздикой. Прижатые достаточно плотно к носу, они, вероятно, выполняли роль своеобразной маски.
Было быстро выявлено, что уровень инфицирования в густонаселенных городах намного выше, чем в сельской местности. Поэтому, те, кто имел возможность, бежали в сельские убежища, часто принося с собой заразу. Городские чиновники, понимая, что толпа усиливает заразу, приняли меры, чтобы установить то, что мы сейчас называем социальным дистанцированием. Собирая данные из приходских регистров, они тщательно отслеживали еженедельные случаи смерти, связанные с чумой. Когда число погибших перевалило за тридцать, были запрещены собрания, пиры, состязания в стрельбе из лука и другие формы массовых собраний. Поскольку считалось, что заразиться во время богослужения невозможно, церковные службы не были включены в запрет, хотя инфицированным и не разрешалось посещать их. А вот публичные театры Лондона, которые обычно собирали две-три тысячи человек в замкнутом пространстве, было приказано закрыть. Может пройти много месяцев, прежде чем уровень смертности снизится настолько, что власти разрешат театрам открыться вновь.
Будучи акционером, драматургов, а временами и актером своей театральной труппы, Шекспиру на протяжении всей своей карьеры приходилось бороться с повторяющимися, экономически разрушительными закрытиями театров.
Наиболее сильные вспышки чумы наблюдались в 1582, 1592-93, 1603-04, 1606 и 1608-09 годах. Историк театра Дж. Лидс Барролл III, тщательно изучивший сохранившиеся записи, пришел к выводу, что в период между 1606 и 1610 годами, когда Шекспир писал и ставил некоторые из своих величайших пьес, от "Макбета" и "Антония и Клеопатры" до "зимней сказки" и “бури”—лондонские театры вряд ли были открыты более девяти месяцев.
Тем более поразительно, что в своих пьесах и поэмах Шекспир почти никогда не упоминает чуму. Он не писал ничего отдалённо похожего, в отличие от Томаса Нэша "Литания во время чумы".
Богатые люди, не верьте в богатство,
Золото не сможет купить вам здоровья;
Сам физик должен исчезнуть.
Все вещи, которые которые были созданы закончатся,
Чума быстро пройдет мимо;
Я болен, я должен умереть...
У Шекспира же чума присутствует, по большей части, как устойчивый, низкоуровневый подтекст, наиболее ярко проявляющийся в речах персонажей в метафорическом выражении гнева и отвращения.
Так, смертельно раненный в междоусобице Капулетти и Монтекки, Меркуцио восклицает: " Чуму на оба ваших дома". "Ты фурункул", - говорил король Лир своей дочери Гонерилье, - "чумная язва или тисненый карбункул в моей испорченной крови". "Будь как планетарная чума, когда Юпитер / из какого-нибудь высокородного города повесит свой яд / в больном воздухе." "Мой друг..." Чума тебя возьми! ...", - говорит Кориолан.
Чума часто появляется в произведениях Шекспира в виде повседневных восклицаний: "Чума на нем, если воры не могут быть верными друг другу!" , "Чума вздыхания и горя! Она разрывает человека, как мочевой пузырь", "Чума на этот вой", " Чума на этих маринованных селедок". Но, чума не вызывает у Шекспира ужаса, скорее чувство неизбежной черты обычной жизни. Также, драматург использует чуму в комических произведениях. Например, в "Двенадцатой ночи":
- Кто родом вы?
- Судьба низка, но род мой много выше.
Я дворянин.
- Бесспорно, это так;
Язык, лицо, обличье, дух, манеры
Пять раз дают тебе права на герб.
Постой! Постой! В обличий слуги
Мог быть сам господин! Но неужели
Так быстро можно подхватить чуму;
Я чувствую уже, как обаянье
Его неодолимо заполняет
Мои глаза. Но будь что будет! Эй,
Мальволио!
(Слова графини Оливии из комедии "Двенадцатая ночь".
Перевод: Д.Самойлова")
Болезнь, которая продолжала уносить море жизней, превратилась в счастливый образ любовной тоски: "Хорошо, пусть будет так." Как реальное событие, чума занимает видное место только в одной из пьес Шекспира, а именно, в "Ромео и Джульетте" в сцене, когда должны были передать письмо изгнанному Ромео в Мантую.
Брат Джованни:
Пошел искать я спутника себе,
Из нашего же ордена монаха,
Что в городе здесь навещал больных;
Нашел его, но городская стража,
Подозревая, что мы были в доме,
Заразою чумною пораженном,
Вход запечатав, задержала нас.
Так в Мантую попасть не удалось нам.
Францисканцы ходили босиком, либо в сандалиях попарно. Поэтому, посланнику нужно было найти в Вероне другого францисканца, чтобы сопровождать его. Ему удалось найти спутника, который посещал больных. Поэтому, обоих заподозрили в подверженности заболеванию и поместили в карантин. Чиновники здравоохранения буквально заперли их, забивая двери гвоздями. По возвращении помощника, брат Лоуренс возвращается к вопросу: "Кто же тогда передал моё письмо Ромео?" и получает печальный ответ:
Его послать не мог я: вот оно;
Я не нашел, с кем возвратить тебе:
Так все боялись роковой заразы.
Мало того, что письмо не отдали Ромео, так ещё и запертый монах не мог вернуть письмо брату Лоуренсу, дабы предупредить о проблеме. Время потеряно и Ромео не получает известия, что Джульетта спит, а не умерла. Вереница неудачных обстоятельств приводит к самоубийству Ромео, а затем Джульетты. Чума, представленная в пьесе, не является причиной смерти героев, но глубокое социальное разрушение, которое она приносит в результате - передается в порыве, казалось бы, не относящихся к делу деталей - играет странно значительную роль. Несвоевременный карантин - результат трагической судьбы влюбленных.
В одном из произведений У.Шекспира есть отрывок, передающий чувства автора, когда всё население города или страны было охвачено чумой. Это представлено в "Макбет", вероятно, впервые исполненном весной 1606 года (Летом того года из-за вспышки чумы театры были закрыты на семь или восемь месяцев). Тогда еще были свежи воспоминания о страшной эпидемии 1603-1604, когда скончалась Елизавета I, и её преемнику шотландскому королю Джеймсу пришлось отложить въезд в Лондон и публичные тожества, в честь его коронации. Строки Шекспира вызывают в воображении страну, настолько травмированную, что она уже не узнает себя, где улыбки можно увидеть лишь на лицах тех, кто каким-то образом не следил за новостями, где горе настолько распространено, что его уже практически не замечают:
"Увы, бедная страна! Она почти боится узнать саму себя. Это невозможно. Ей приходится называться уже не нашей матерью, а нашей могилой. Улыбаться теперь может лишь тот, кто ничего не понимает. Хотя, раздирающие воздух пронзительные крики, стоны и вопли слышат все, но они уже никого не поражают, а её глубокую скорбь и отчаяние все считают притворством. Похоронный звон раздаётся так часто, что уже никто не узнаёт, по ком звонит колокол. Жизнь хороших людей в Шотландии так скоротечна, что блекнет скорее чем цветы на шляпах".
И всё-таки, в строках из "Макбет" представлено не описание страны, попавшей в тиски чумы, а страна в тисках порочного правителя, коим является Макбет. Дело в том, что У. Шекспир рассматривал здесь чуму несколько в другом аспекте. Здесь чума - это беда страны, которой управляет лживый, морально обанкротившийся, некомпетентный, пропитанный кровью и в конечном счете саморазрушительный лидер.
#культура #великобритания #эпидемия #чума #бубонная чума #литература #книги #история #шекспир #уильям шекспир