Несмотря на то что вызов к министру обороны ничего хорошего не сулил, настроение у Зайцева было хорошее. Во-первых, впереди его ожидали приятные хлопоты — свадьба с первой красавицей ЦЭОК [1] Викторией Васильевой, долго взвешивающей разницу в возрасте — двадцать лет, но согласившейся наконец выйти замуж за генерала. Во-вторых, полковник Молодцов не подвёл, его «Амур» добрался до Рогов и даже смог выяснить, что за объект вторгся в просторы Солнечной системы. И в-третьих, год начался просто великолепно, не был сорван ни один старт, не потерян ни один космический аппарат, и Центр обошёлся без каких-либо серьёзных происшествий и финансовых потерь.
Поэтому Андрей Петрович ехал в министерство, перебравшееся в только что сданное здание в Новой Москве, с лёгкой душой. Невысокое по современным меркам, всего в шесть этажей, здание Министерства обороны России располагалось в Щербинке, недалеко от военного аэродрома. Зайцев бывал здесь не раз и, подъезжая к нему, с каким-то внутренним злорадством, направленным против врагов государства, подумал, что, несмотря на внешнюю невзрачность, здание российского военного ведомства ни в чём не уступает американскому Пентагонгу. Машину проверили трижды — автоматически, дистанционно, с помощью телеметрии и спецаппаратуры, никто из служивого люда шлагбаумы не поднимал и ворота не открывал, — прежде чем она въехала на территорию подземного паркинга.
Выходя из своего служебного «Руссобалта», генерал отметил, что машины Степчука и Матвейкина уже стоят здесь, и, не глядя на заместителя, торопившегося следом, прибавил шагу. Лифт вынес начальника ЦЭОК и его спутника на второй этаж здания. Коридор второго этажа был светел, тих и пустынен, и Зайцев снова подумал о нарочитой скромности интерьеров министерства, имевшего целых пять подземных уровней, оберегаемых всеми мыслимыми техническими наворотами. В приёмной стояли, сидели, приглушённо разговаривали приглашённые к министру: генерал-полковник Степчук, командующий РВКН — российскими войсками космического назначения, генерал Матвейкин, начальник службы безопасности РВКН, могучий бородатый Ферсман, советник президента по науке, два молодых полковника из службы информационного обеспечения и профессор Черников, главный технический специалист ЦЭОК. — Знакомые всё лица, — пробормотал худой и лысый Плугин, заместитель Зайцева.
— За наградами явились? — Мы встречаемся только по экстремальным причинам, — пробормотал Зайцев, здороваясь со всеми за руку, кивнул на дверь в кабинет министра. — Чего ждём? — У Павла Леонтьевича зам, — пояснил осанистый, подтянутый секретарь-адъютант министра. Словно в ответ на его слова дверь открылась, выглянул краснолицый Рагозин, сделал приглашающий жест: — Заходите. Кто не знал Рагозина, мог бы цвет его лица списать на результат общения с министром, но это был естественный цвет, Рагозин никогда не выказывал своих чувств и был неизменно вежлив.
Хотя и крут. Генералы и полковники по одному втянулись в кабинет, расселись вокруг стола совещаний, образованного двумя сходящимися к столу министра дугами. Павел Леонтьевич Гущин работал в ранге министра всего полгода. Коренной сибиряк, он командовал Дальневосточным военным округом, затем стал начальником космодрома «Восточный» и только после этого получил назначение в столицу. Кряжистый, медлительный с виду, основательный, как постамент для памятника, он, тем не менее, обладал хватким умом и проявил себя классным организатором, что уже начало положительно сказываться на оборонке.