Наполеон, вероятно, был одинок, считая это буйство румян и белой жирной краски естественным. Его глаза настолько привыкли к этому, что он уже не мог представить себе женское лицо без заимствованного блеска, секрет которого Иезавель знала еще до времен Мартина парфюмера. "Почему ты такая бледная?" - спросил он однажды у одной дамы. - Ты только что оправилась после родов? А другому он сказал еще резче: "Иди и раскрась лицо, ты выглядишь как труп!"
Неудивительно, что Жозефина каждый год покупала румян на сумму более 3000 франков у вышеупомянутого Мартина, у мадам Шометон и других. Поскольку Наполеон любил косметику, у него должны были быть свои деньги. Даже при этом он, должно быть, нашел другие статьи бюджета, такие как драгоценности, кружева, меха и шали, бесконечно тяжелыми для удовлетворения. Не вдаваясь в подробности роскошного легкомыслия, которое Фредерик Массон изучал с таким тщанием, можно сказать, что императрица обладала потрясающим гардеробом. При инвентаризации в 1809 году было обнаружено 666 зимних платьев, 230 летних и шестьдесят кашемировых шалей, некоторые из которых стоили 10 000 франков, в то время как ее приданое включало 500 сорочек, отделанных кружевами Валансьен и Малин, но только две пары панталон.
По последнему пункту, хотя и не по остальным, императрица номер один была побеждена императрицей номер два на много длин, ибо четыре года спустя Мария-Луиза, как известно, купила две дюжины пар панталон и двадцать две пары панталон, доказав, что юные леди воспитывались не при Венском дворе, как это было под банановыми деревьями Мартиники.
Но каковы бы ни были личные вкусы двух монархов—а одному Богу известно, насколько они отличались! — женская роскошь двора сохранялась до конца правления. Лерой и его официальный дизайнер Огюст Гарнере продолжали обдумывать, для мадам герцогини и мадам Марешали, "роскошные наряды" с длинными шлейфами, платья из шелка или хромированного тюля, с черуском, застегнутым между плеч, которые были ослепительными на императорских приемах.
Чтобы мужская одежда гармонировала с женской, этикет вскоре предписал, как для гражданских, так и для военных, праздничный костюм, напоминающий дореволюционную элегантность: пальто, расшитое яркими цветами, отличалось от одежды времен Людовика XIV только шириной воротника и подкладки.
Над Камбасересом смеялись, когда он появился в этом обличье на одном из первых балов, устроенных мадам де Монтессон, его парадный костюм из золотой ткани "освещал всю гостиную". Но поскольку император постановил, что работа должна быть поручена торговцам шелком и вышивальщицам, все были обязаны подчиняться приказам, и на придворных празднествах даже маршалы больше не появлялись в форме. Одним из самых странных зрелищ было изображение Ожеро в белых атласных бриджах и Жюно во фраке из шелка голубиного цвета.
Ней сдался последним. Перед развлечением в Трианоне в 1811 году у него даже была домашняя сцена на эту тему, когда маршальша умоляла своего мужа надеть красивый вышитый сюртук, который она потихоньку сшила для него, в то время как он в ярости повесил этот наряд на масленицу на плечи служанки и поклялся, что будет придерживаться своей формы. Как и все остальные, он, вероятно, сдался со временем, так как такова была воля Учителя. Но какой странный вид, должно быть, имели некоторые закаленные воины в таком галантном снаряжении!
[Картинка: _15.jpg]
9 Бал в Sceaux