Из цикла "Записки внука перестройки"
Живёшь "как тебе говорят" – всем удобен, но жизнь свою ненавидишь. Живёшь как мечтал – кайфуешь от жизни, но становишься поперёк яйчишек тем, кто свои мечты продал за лояльность окружения.
Так сложилось что мне всегда были интересны вещи не очень популярные у широких масс.
Помните 90-е и начало 2000-х? Нашу армию тогда презирали. А мне после фильма "В зоне особого внимания" хотелось стать офицером.
В старших классах занимался в военно-патриотическом клубе. Когда в 16 лет принял присягу на верность Отечеству, на меня одноклассники смотрели как на идиота.
А про обязательность службы в армии для парней девочки говорили: «Это стереотип…» Некоторые тётушки недалёкого ума называли нас «православными террористами».
За то, что у нас тренер был священником и готовил допризывников к службе в ВДВ.
Через 10 лет я уже был офицером воздушно-космических сил и, идя липецкими улицами по форме, ловил на себе такие женские взгляды, от которых можно было воспламениться.
В те же 90-е и 2000-е слово «инженер» было оскорблением. Считалось, что инженер – это полный неудачник и нищеброд. Молодые люди побойчее мечтали быть бизнесменами, те, кто головастые, мечтали стать программистами.
От того, конкурс на факультет информатики и робототехники ФИРТ зашкаливал. Я же пошёл на классический факультет авиационных двигателей, становиться инженером-конструктором. Под высокомерные взгляды мамаш одноклассников и вопросы вроде: «А это котируется?»
КОТИРУЕТСЯ – было такое дурацкое слово, которое означало, что если твои мечты не в тренде, то засунь их себе … и поступай туда, «куда умные люди идут». Потому что: «компьютеры и роботы – это перспективная специальность, а инженеры уже никому не нужны!»
Через 10 лет после поступления на первый курс я пришёл в одно из самых перспективных направлений машиностроения – промышленную робототехнику.
Оказалось, что конструктора в роботизации производства нужны никак не меньше чем программисты. А инженеры теперь в страшном дефиците.
Сегодня к инженеру отношение как к человеку, который разбирается в вещах, в которых другие ничего не понимают. Мне никогда не приходилось искать работу дольше недели.
Примерно в 2011-ом году, когда начались кардинальные реформы системы образования, нам предложили выбор: доучиваться на инженера или защитить бакалавра и пойти в магистратуру.
Тогда нашу специальность тоже реформировали, назвали «энергетическим машиностроением» и занесли её в перечень «перспективных направлений развития экономики».
Несмотря на разговоры о том, что всё это глупости, а вот раньше-то… и т.д. Я пошёл в магистратуру. Мы (кто хорошо учились) стали получать стипендию правительства.
Как сказали бы сегодня "борцы за ваше и наше счастливое будущее": "Тоталитарную стипендию тоталитарного правительства".
Которому, на нас, якобы плевать. Плевки в виде стипендий больше чем средняя зарплата нам на карты прилетали ежемесячно.
О том, как мы прошли через новую систему образования ссылка в конце статьи.
Через 10 лет, будучи конструктором, я закруглился с робототехникой и занялся энергетическим машиностроением. Чётко по специальности, которая когда-то «была никому не нужна». Положа руку на сердце, этот «никто» мне тоже не нужен.
Так кого же слушать в этой жизни?
В первую очередь нужно слушать себя, а потом выбирать тех старших, которые прожили похожую жизнь.
Никогда не слушать массы. Но при этом надо быть готовым к нападкам со стороны масс на то, что ты от них отличаешься. Никто не обещал, что будет легко.
Если ты путешественник, то найдёшь ответы на многие вопросы в книгах Райнхольда Месснера «Хрустальный горизонт», Владимира Шатаева «Категория трудности», Джона Кракауэра «В диких условиях», Владимира Кузнецова «Повести альпиниста», Олега Куваева «Территория». В том числе примеры, как реагировать на нападки «добропорядочных граждан».
«Во время завтрака за мой столик сел один немецкий турист. Примерно сорока лет с небольшим, среднего роста, тучноватый. Из тех людей, которые никогда ни на одну гору не поднимались, но инстинктивно настроены против тех, кто путешествует не так добропорядочно, как они. Мы разговорились.
«Почему вы ездите именно в Гималаи?»
«Вероятно, потому, что Гималаи существуют».
«Я видел вас в фильме об экспедиции на К-2. Подъемы и подъемы. Шаг за шагом вверх. Вдох. Выдох. Все время одно и то же. Взвалить на плечи тяжесть и, стеная от усталости, все идти и идти вверх, рискуя свалиться. И, по-видимому, большую часть вашего писательского гонорара отдаете на альпинизм. На это бессмысленное занятие».
Я не ответил.
«И родителей мне ваших жаль. Они вас учили, а теперь вынуждены смотреть, как их сын только и делает, что лазит по горам. К тому же вы еще и разведены. Не так ли?»
«Это нравоучение?» – спрашиваю я.
«Нет, я хочу вам помочь. Посмотрите на вашу жизнь. Все выше и выше, все дальше от людей. Никто не может вас понять. К чему все это приведет?»
Спешу закончить завтрак. Этот человек чувствует себя гораздо уютнее в суете толпы. Как объяснишь ему очарование высотного альпинизма? Как вообще человек, ценящий благополучие и чувство безопасности, может понять, что я только тогда ощущаю себя полноценным, когда мне удается через лишения и крайнее напряжение сил подойти к границе возможной для человека нагрузки? И что я пытаюсь эту границу отодвинуть?»
Райнхольд Месснер «Хрустальный горизонт»
P.S. А старших я привык не слушаться с детства. Потому что в начальной школе меня дразнили за смуглый цвет кожи. Я бил в носы, челюсти и т.д. Приходили злые училки и ругали почему-то меня, а не моих обидчиков. Тогда «кипел мой разум возмущённый».
А позже я понял, что старшие чаще всего говорят не то, что правильно, не то, что истина. А то, что им выгодно. Более взрослым детям начинают навязывать то, что сами в своей жизни сделать не удосужились.
Живите своей мечтой и не слушайте никого! Мы родились в тяжёлое, но прекрасное время!
И мажьтесь солнцезащитными кремами!
До будущей горы…
Как я сдавал ЕГЭ, стал бакалавром, а потом магистром
Какие из дворовых пацанов 90-х не стали преступниками