"Совершенство есть знание человека о своём несовершенстве".
(Аврелий Августин)
Добрый день, дорогие друзья. Сегодня мне бы хотелось поговорить о феномене терапевтического эффекта, переживаемого определенной категорией клиентов при контакте с принятой терапевтом собственной несовершенной человеческой частью.
М. Вудман в книге "Страсть к совершенству" описывает навязчивое стремление достичь некоего отчетливого и одновременно иллюзорного идеала. Такое навязчивое стремление отнимает возможность спокойного и постепенного проживания жизни, открывая и зацикливая бесконечные попытки достижения и неминуемые провалы. Автор приводит пример женщины, страдающей булимией (М. Вудман много специализировалась на случаях РПП). Пациентка Вудман ограничивала себя механическими способами (проезжала лишнюю остановку, чтобы не проходить мимо булочной), но срывалась и пробегала это расстояние пешком, чтобы все же купить булку; не ела булку днем, когда окружающие могли это увидеть, но съедала ее ночью, когда никто не видел. Конечно, она страдала от регулярно падающей самооценки, испытывала ненависть к себе, и вновь давала себе строгие зароки. В месте, где мы проваливаемся, пытаясь достичь идеала, происходит нарциссическая травматизация (личная- между "я" и "я-идеалом), "я" выходит на новый круг, пытаясь компенсировать провал и исцелить полученную травму (восстановить самооценку), и вновь проваливается. Здесь происходит борьба с Тенью. И важно осознать, что причина провалов не в неправильных методах, не в ужасном неспособном "я", а в самой постановке вопроса. Что лежит в ядре? Если при закладке фундамента дома допущена "несущая" ошибка, сколько бы ни строили этажей выше, сколько бы ни делали отдельных входов, как бы ни украшали фасад, - здание уже с риском разрушения. Что лежит в сердцевине постановки вопроса (работа с глубинными убеждениями в методе КПТ)? Здесь может быть довольно много нюансов, обусловленных средой возрастания и взросления, но в итоге складывается картина, иллюстрирующая зазор между "наличным я" и "идеальным я". Последнее - всегда символ. За ним стоит не конкретно образ, но то, что этот образ дает (признание, любовь, власть, счастливая семья и прочее; о чем мечтает клиент, в какой мир дверью является этот идеал?). Вполне может оказаться, что такая изнуряющая и предательская конструкция "достигни - и будет" иллюзорна в самой своей основе. То, о чем мечтает клиент, может быть осуществимо вне необходимого достижения идеала; возможно даже, что имеющиеся "изъяны" или то, что сознание считает таковыми, - нейтральны по отношению к результату и не мешают продвижению по службе или построению человеческих отношений.
Работу с таким типом нарциссически травмированных клиентов специалист ведет на многих уровнях и многими методами. Необходимо работать с тем, что лежит на поверхности, - некорректными деструктивными убеждениями, иллюзорными представлениями, однобокостью позиции и суженностью видения вариантов; тем, что скрывается на глубине, - "истинным я" (или истинной самостью) клиента, не получившим в детстве адекватного отражения, принятия, поддержки; необходимо исправлять искажения установок и переписывать поведенческие сценарии; формировать новые адекватные установки, допускающие несовершенство, человеческую часть в человеке, говорить о ней, давать ей пространство; расширять культурологические рамки эго клиента, обращаясь к материалу художественного, литературного, кинематографического, исторического, религиозного наследия. Специалист может на собственном примере показать клиенту, что принятое собственное несовершенство не разрушает систему, с ним можно жить. За подобной проблематикой клиента кроется и его религиозный вопрос. Клиент должен дать на него свой ответ. Исторически коллективная псюхе разрешила этот вопрос, а он зрел и терзал человека многие столетия до, - в фигуре Иисуса Христа. Божественное лицо сошло с божественного уровня, уровня идеальности и недостижимости, до человеческого, приняв все несовершенство, страдание - и телесное, и душевное- земной юдоли. Первые века становления христианства наполнены долгими спорами и разными воззрениями на тот факт, как в Христе соотнеслись эти две природы. Окончательный догмат гласит, что две природы в Христе сосуществуют в нераздельности и единстве, но не смешиваются. Он сохранил свою божественность и в полной мере со смирением принял человечность.
Для нас это медитационный символ, над которым можно долго размышлять в соотнесении с собой. А где я в этой истории?
Иногда мы так же прибегаем к образу креста, говоря, что в нем пересеклись вертикаль как божественное устремление и горизонталь как человеческая данность. А в центре этой мандалы человек, его человеческое сердце, сохраняющее божественный свет.
Почему клиентам, стремящимся к совершенству (тип, описанный в книге М.Вудман), терапевтично видеть несовершенство специалиста (аналитика), оставаясь в работе и переживая боль от признания этого несовершенства? Здесь очень важна работа в пространстве переноса-контрпереноса. Клиент постепенно интроецирует спокойное отношение аналитика и принятие несовершенств как таковых (работа с коллективной тенью); научается на опыте, что несовершенство не разрушает отношения и жизнь, оно переносимо, оно может быть понимаемо и принимаемо окружающими (хотя в начале пути оно больно, колко, страшно, угрожающе и прочее); различает и критически воспринимает, что именно может быть названо несовершенством, в соотнесении с чем, работает с представлениями об идеале, различает и его несовершенства; научается сострадать своей раненой части , исцелять ее и бережно проводить в мир теми путями, что ей подходят в каждый момент времени; расширяет видение, допуская новые возможности и иные цели (самостные); выстраивает отношения с Самостью и общим культурным наследием.
Терапевтический эффект принятия несовершенства велик. В балансе он не ведет к деградации,- чего так боятся люди, фокусированные на "я-идеале". Он расширяет нас до человеческих отношений, сострадания, сочувствия, сопереживания. Именно здесь кроется способность эмпатичного восприятия мира и исцеления души.
В конце - картинка для души:)
