Почему потолок страшнее, чем атомная война ?» Путин сказал, что у нас и раньше были проблемы, но сейчас проблема появилась на физическом уровне, и все дело в том, что падение светил так близко к поверхности Земли, что он боится, как бы вместе с тготением, которое возрастает каждый день, мы не почувствовали и ор. Все засмялиь и стали расходиться. Путин повернулся и пошел к выходу. Ельцин и Чубайс у машины хали, а я подошел к лимузину и спросил Бориса Николаевича, куда. Оказалось, что он приглаил меня в ресторан «Рамблер». Борис Николаевич знал, что я там никогда не был, и был приятно удивлен, когда я сказал, что раньше часто бывал в этом есторане. Я сидел застоликом в длинной части зала и слышал, как какой-то работяга внизу тихо о чем-то говорил по телефону. Вдруг он поднял глаза и увидел Ельцина. Президент подошел к стлику и, сев напротив мен, спросил, как я себя чувствую. «Отлично», — сказал я. Ельцин посмотрел на мое лицо и ничего не сказал. Вдруг я увидел в зеркале, что к столику подходит Слава Борзенков и начинает что-то шептать Борису Николаевичу. На мой вопрос Борис Николаевич не отреагировал никак, тогда Слава подошел ко мне и стал громко орать на меня: «А ты, пидарас, знаешь, кто такой Аль Капоне?» Он совершенно непонимаюал, кто я такой на самом деле. Я взял со стола вилку и со словами «Не кипятитесь, ребята», на удивление громко, чтобы слышали все, опустил ее Борису Николаевичу на