"Нет, товарищ; — у меня нет такой удачи.
После боя они искали нашу линию,
Тот пожилой арфист и девушка,
И, получив аудиенцию у графа,
Мар велел мне снабдить их конем,
И быстро доставьте их сюда.
Воздержись от своего веселья и грубой тревоги,
Ибо никто не причинит им позора или вреда. —
"Слышите, как он хвастается?" - воскликнул Джон из Брента,
Вечно склонный к ссорам и звону.;
"Должен ли он ударить олениху рядом с нашим вигвамом,
И все же завистливый скупердяй обижается
Чтобы заплатить леснику его гонорар?
Я получу свою долю, как бы то ни было,
Несмотря на Морея, Мар или тебя.'
Бертрам, сделав шаг вперед, устоял;
И, сгорая в своем мстительном настроении,
Старый Аллан, хотя и не годился для борьбы,
Положил руку на свой кинжал-нож;
Но Эллен смело встала между,
И сразу же опустил клетчатую ширму: —
Итак, из его утреннего облака появляется
Майское солнце сквозь летние слезы.
Дикая солдатня, пораженная,
Как на сошедшего ангела взирал;
Даже Харди Брент, смущенный и прирученный,
Стоял наполовину восхищенный, наполовину пристыженный.
Она смело сказала: "Солдаты, внимание!
Мой отец был другом солдата,
Подбадривал его в лагерях, в походах вел,
И вместе с ним в бою истекал кровью.
Не от доблестных или сильных
Если дочь изгнанника пострадает неправильно.'
Ответил Де Брент, по-прежнему самый напористый
В каждом подвиге, хорошем или плохом:
"Мне стыдно за ту роль, которую я сыграл;
А ты - дитя разбойника, бедная девушка!
Я вне закона по лесным законам,
И Мерри Нидвуд знает причину.
Бедная Роза, — если бы Роза была жива сейчас,' —
Он вытер свой железный глаз и лоб, —
"Я думаю, он должен быть такого возраста, как ты. —
Слушайте меня, друзья мои! Я иду звонить
Капитан нашей стражи вызывает холла:
Там на полу лежит моя алебарда;
И тот, кто поднимет мою алебарду,,
Чтобы сделать служанке вредную часть,
Мой ствол будет трепетать в его сердце!
Остерегайтесь развязной речи или грубых шуток;
Вы все знаете Джона де Брента. Достаточно.