Маша Петрова родилась в Минске и все свои 18 лет прожила в этом прекрасном городе, но побывав дважды в Москве, влюбилась в столицу и решила после окончания школы перебираться только туда. Училась она всегда хорошо и поэтому легко, без напряжения поступила в политехнический институт.
Студенческая жизнь для Маши оказалась весёлой, беззаботной. Учёба давалась легко, родители посылали немного денег, она получала стипендию. До развала Союза оставалось ещё десять лет, а пока всё спокойно и хорошо. Однако вскоре всё в её жизни резко изменилось.
На третьем курсе у них появился новый педагог. Девчонки шептались, что он расстался с женой и потому перевёлся из другого института, где они трудились вместе. Евгений Семёнович Борисов, лысоватый, лет сорока пяти, с крупноватым носом, на первый взгляд не выглядел красавцем. Но своим обаянием и тонким юмором сразу покорил студентов и особенно студенток. А больше всего он сразил Машу Петрову.
Произошло это на одной из лекций Борисова. Маша не успела записать формулу в конспект, а педагог уже начал её стирать с доски. Прозвенел звонок, и поскольку была последняя пара, студенты быстро улетучились из аудитории. Борисов начал собирать свои тетради в кожаный портфель с массивной защёлкой, а Маша подошла и чуть смущаясь и краснея, пробормотала:
- Простите, вы не могли бы продиктовать последнюю формулу и ещё я тут один момент не поняла. А скоро зачёт.
Борисов мягко тронул девушку за руку:
- Во-первых, не волнуйтесь вы так, я же не кусаюсь. Во-вторых, всегда говорите громко и уверенно, вы же будущий инженер.
Маша подняла голову и поразилась выражению глаза Борисова. В них смешались весёлые искорки, лукавство и нежность одновременно. А ещё от прикосновения его руки пошла вдруг тёплая волна по всему телу: сначала к голове, потом спустилась к сердцу, а затем скользнула в низ живота, приведя Машу в шоковое состояние тревожного блаженства.
Никогда прежде с ней подобного не происходило, даже, когда она поцеловалась впервые с сокурсником Витей на танцах. Здесь было что-то иное: приятно и непонятно одновременно. Маше показалось, что от этого прикосновения у мужчины тоже пошла волна. Борисов замолчал и вдруг предложил:
- Давайте пойдём в кафе перекусить, тут недалеко. Я страшно проголодался и у меня окно перед следующей лекцией. Там я вам всё объясню подробно.
Маша не смогла справиться с охватившим её волнением, и только молча кивнула.
- Ну, вот и славно, - Борисов убрал, наконец, руку.- Как вас зовут?
- Мария, можно просто Маша, - голос стал немного хрипловатый.
- А Маруся можно? – в его глазах опять заплясали озорные искорки и Маше показалось, что мужчине тоже чуть за двадцать как и ей. Он виделся ей молодым, умным, добрым и весёлым, таких рядом с ней ещё не было.
Борисов притягивал как магнит своей искренностью и обаянием и Маша, с удовольствием прислушивалась к своим новым ощущениям. Они вышли из аудитории, направились в кафе и заказав кофе с блинчиками, проговорили целый час. Чем дольше они общались, тем больше оба удивлялись сколько у них общего даже в мелочах.
Оба любили капучино, а блинчики предпочитали только с мясным фаршем, а не творогом. А ещё в Минске когда-то жила бабушка Борисова и глаза его были не блекло-серые, как сначала ей показалось, а серо- голубые. Когда он смеялся, громко, от души, задорно, в уголках глаз появлялись слезинки и тогда глаза становились совсем голубыми.
Когда они вышли из кафе и начали прощаться, Борисов вновь коснулся её руки и посмотрел с нежностью, но уже серьёзно, без улыбки:
- До завтра, Марусенька.
Всю ночь девушка толком не спала. Ей почудилось или она вот так быстро влюбилась в своего педагога? Ведь он старше и намного, но отчего она не чувствует никакой разницы в возрасте?
Ночную тишину общежития ничто не нарушало, а Маша всё вертелась и не могла уснуть. А когда под утро удалось наконец это сделать, ей приснились голубые смеющиеся глаза Евгения Семёновича. На следующий день после лекции Борисов громко сказал:
- Мы закончили эту тему. Всего доброго, все свободны, а Петрову прошу задержаться. Мы вчера одну деталь не разобрали в лекции с ней.
Маша замерла от неожиданного счастья, он запомнил её фамилию. Значит, ей не померещилось и между ними что-то происходит. Он хочет с ней общаться, такой умница и хочет с ней говорить. С этого дня они больше не расставались, оба потянулись друг к другу как молодые побеги тянутся к первому весеннему солнышку. Маша сияла с утра до вечера от счастья. Добрый, умный, весёлый и очень похожий чем-то неуловимым на её отца.
Борисов стал ей и другом, и наставником, и страстным любовником. По институту поползли слухи об их связи. Борисова вызвал к себе ректор и слегка пожурил за такое фривольное поведение со своей студенткой:
- Евгений Семёнович, я вам советую прекратить эту связь. Вы же понимаете, что подобные истории никогда не приветствуются. Это неудобно.
- Кому неудобно? – напрягся Борисов.
- Всем, - уже резче ответил ректор.
- Я не могу прекратить, я её люблю, - тихо, но уверенно ответил Борисов.
- Тогда женитесь официально и сплетники заткнуться, раз такая любовь!
- Да я бы рад, но жена не даёт развод, хотя мы уже два года как разъехались с ней.
- Мда…ситуация, - вздохнул ректор. - Ну, хотя бы маскироваться начните, не надо дразнить гусей, а то коллектив гудит как встревоженный улей. Того и гляди начнут кусать.
С этого дня пара стала осторожнее, они не появлялись вместе ни в столовой, ни на институтских мероприятиях и уходили всегда порознь. Самая болтливая на курсе Вострикова съязвила в разговоре:
- Ну что, Петрова, ушла любовь, завяли помидоры? Поматросил и бросил взрослый дяденька молодую дурочку. Ты хоть не беременная?
Машу передёрнуло от этих слов, захотелось дать обидчице пощёчину, но девушка сдержалась и ответила уклончиво:
- У меня всё хорошо, не переживай сильно.
Так пролетело два года, пара жила скрытно своим тихим семейным счастьем. А бывшая жена по-прежнему не давала развода. Впереди у Маши – диплом и распределение на работу куда-то в Белоруссию, откуда девушка приехала. Борисов стал нервничать, отпустить Марусеньку от себя он не мог, уехать сам и бросить любимую работу, жильё, Москву он тоже не мог. Они вместе искали выход и не находили. В конце концов, Борисов предложил:
- Марусенька, только не кипятись сразу. У нас единственный выход. Наша разница в возрасте велика, больше 20 лет и скоро я буду совсем старый. Не видеть тебя я не могу, это выше моих сил, но и проблему решать нужно. Ты говорила, что Сергей Григорьев неровно дышит к тебе и не раз предлагал жениться. Маруся, выходи за него. Он неплохой парень.
- Ты с ума сошёл! Я не хочу ни за кого замуж, кроме тебя! – крикнула девушка со слезами на глазах.
- Ты будешь рядом, близко, мы будем видеться, понимаешь? – впервые повысил голос Борисов.
- Я не смогу ему врать, - тихо сказала Маша в ответ.
- А лгать не надо, скажи всё как есть. Я не вынесу твоего отъезда, а Григорьев москвич и его здесь оставят, - предложил Евгений Семёнович.
Мария колебалась пару дней, а потом всё выложила Григорьеву, пояснив ситуацию и закончив свою путаную речь словами:
- Конечно, это наша бредовая идея, и ты вправе наорать на меня и выгнать.
К её изумлению, парень, почти не раздумывая, согласился и с надеждой в голосе, проговорил:
- А вдруг ты разлюбишь своего лысого и сможешь полюбить меня? В жизни и не такое бывает, Маша.
Девушка покраснела от негодования:
- Не называй его лысым! Да в жизни всякое бывает, но со мной этого не будет никогда!
- Поживём, увидим! Но у меня есть одно условие! Ты будешь встречаться со своим Борисовым, но жить будешь со мной в моей квартире.
И они расписались. Свадьбы не было. Родным Сергея они сказали, что будет молодёжная вечеринка без старшего поколения на природе, а сокурсникам сообщили, что родня против шумного сборища и состоится тихий семейный вечер. Так ловно обманули и тех, и других.
Спали они в разных комнатах. Григорьев однажды попытался настоять на общей спальне, но Маша разрыдалась так сильно, что « муж» испугался и отступил.
Через полгода жена Борисова влюбилась в немца и укатила с ним в Германию, предварительно оформив развод. Сияющий Борисов тут же сообщил радостную новость своей Марусеньке, а она в свою очередь сказала Григорьеву. Глядя в счастливые глаза Маши фиктивный муж сказал:
- Знаешь, я ведь, как все наши институтские, не поверил в вашу любовь. И до сих пор не понимаю, как можно полюбить лысеющего мужика, старше на двадцать лет, но такого радостного лица, как сейчас, я у тебя не видел за все эти годы. Я отпускаю тебя. Видно народ не прав, не всегда стерпится и полюбится.
Маша бросилась к Сергею на шею и впервые его расцеловала:
- Ты благородный человек и очень нам помог и, конечно, встретишь ещё свою половинку, а я уже встретила. Я действительно люблю его и даже лысина мне его очень нравится. Это мой единственный любимый мужчина.
В этот же вечер Маша переехала к Борисову. Через год Григорьев женился по-настоящему и почетными гостями у него на свадьбе стала семейная пара Борисовых – Евгений и Маруся.
Спасибо, что прочитали. Если не успели подписаться, это ЗДЕСЬ. Приглашаю читать на выбор: Сюрприз Соня стала сомневаться Горькие яблочки Три кульбита в судьбе Не поверила своим ушам Жду ваши искренние комменты. Всем добра, здоровья и взаимопонимания.