Рассказ путешественника о том, как он попал в "удивительную" больницу

Однажды я брёл вдоль дороги и увидел впереди крытый прицеп. Когда я приблизился, стало видно, что фургон трясётся, не так, словно там развлекалась парочка, а так, будто в этом фургоне был заперт разъярённый зверь.
Возможно, запах моего пота стал последней каплей в чаше гнева, но стоило мне приблизиться, как двери фургона раскрылись, а изнутри выскочил здоровенный хряк. Свинья неслась в мою сторону, будто локомотив и громко визжала. Я не успел опомниться, как вдруг эта туша оказалась в метре от меня. Бежать было поздно, а сражаться нечем, поэтому я решил отпрыгнуть в сторону. Голова свиньи ударила по моим ногам, меня закружило в полёте, я съехал по обочине и оказался в сточной канаве, там я прижался поближе к стенке, накрыл голову руками и ожидал, когда наступят последние мгновения мой жизни. Я никогда не любил свинину, но тогда я боялся, что свинина полюбит меня.
Опасность миновала, визг слышался всё тише, мне оставалось встать и убежать. Я поднял голову и увидел, выбегающего из леса мужика, одной рукой он держал кепку, а другой махал, призывая хряка остановиться, но этого я хотел меньше всего. Поэтому я начал махать ему в ответ и жестами показывать, чтобы он перестал нагонять на нас беду.
— Ты как земляк, нормально? — спросил тот мужик, когда подошёл.
— Меня чуть свинья не убила.
— Слушай, у тебя походу кровь на штанах.
Уж не знаю обо что, но я порезал ногу, с обратной стороны колена. Крови было столько, будто эта свинья откусила половину моего тела. Боль я почувствовал лишь когда понял, что порезался. Ходить было больно, даже когда я оторвал кусок штанины, об которую тёрлась рана.
— Ты походу на арматуру налетел? — сказал тот мужик. — Пойдём, я тебя до больницы подброшу.
— А как же свинья?
— Да хрен с ней! — сказал он и махнул рукой.
Когда он привёз меня к какому-то зданию, заросшему травой и кустарниками, я подумал, что он маньяк. Снаружи здание выглядело так, будто его давно не использовали, штукатурка облезла, на фасаде были серьёзные трещины, а прямо из крыши росли деревья. Как оказалось, это была больница. Внутри нас никто не встретил, на посту даже не было дежурного персонала. Обветшалый пол в коридорах скрипел и норовил провалиться прямо под моими ногами. Потолок и стены были не в лучшем состоянии, в общем, внутри я чувствовал, что меня ведут на убой, а не оказать помощь. Мужик привёл меня в палату и посадил на свободную койку.
— Ты погоди, — сказал он, — я сейчас врача приведу, у меня тут сосед работает.
В палате находился ещё один пациент, он был привязан простынями к кровати. Он брыкался и пытался вырваться, при этом повторяя: «Пустите с*ки! А то, я вас всех порешаю!». Когда он увидел меня, решил попросить о помощи: «Помоги! Развяжи меня, а?». Я пожал плечами и ответил: «Не могу». Лицо у него изменилось, видимо отказ его сильно разозлил, поэтому он плюнул в мою сторону и продолжил кричать: «Пустите с*ки!».
Потом в палату вошёл огромный человек в белом халате. Его густые брови вдумчиво глядели, а рукава на волосатых руках были закатаны по локоть.
— На что жалуемся? — спросил он.
— Да у меня все нормально, — ответил я, — я уже готов выписываться.
— Порезался он, — вмешался мужик, который меня привёз, — кровищи было, целая лужа.
— Показывай.
Увидев моё ранение, врач вынес вердикт: «Нормально всё, сейчас подорожник приложим, и всё заживёт». Его методика лечения меня удивила. Не успел я возразить, как он добавил: «Шучу я. Сейчас тебе рану обработаем и перевяжем».
Затем врач подошёл к привязанному пациенту.
— Ну что, выпить хочешь? — спросил он.
— Доктор, — изнеможенно шептал привязанный, — мне бы выпить совсем чуть-чуть, трубы горят. Ну пойми ты меня.
— Ты зачем жену избил?
— Да заначку она мою потратила! Дура! Ну что, ты мне выпить дашь? Ну, хотя бы спиртяшки, ну немножко.
— Нельзя тебе пить, ты опасный.
Тот будто взорвался: «Пустите с*ки! Это незаконно! Вы нарушаете мои права! Я хочу бухать! Я буду бухать!»
— Ладно, ладно, — успокоил его врач, — сейчас оформим.
Он отошёл от его койки и вернулся ко мне.
— Нога болит? — спросил он.
— Ага.
Он пошарил по карманам и достал оттуда какую-то таблетку.
— На вот, выпей, чтобы снять боль. — Добавил он, протянув её мне — Когда обрабатывать станут, болеть будет гораздо сильнее. Сестра сейчас воды принесёт.
После этого он ушёл, а следом за ним и мужик, который меня привёз. Спустя минут десять в палату вошла медсестра со стаканом воды и шприцом.
— Так мальчики, кому тут выпить, а кому запить? — спросила она.
— Мне бы таблетку запить, — сказал я и взял у неё стакан с водой.
Когда она подошла к привязанному, тот удивлённо на неё посмотрел.
— А мне бы выпить. — Пробормотал он.
— Сейчас мой зайчик. Укольчик сначала сделаем.
— Что ещё за укольчик?
— Витамины, чтобы плохо не было. Давай, поворачивайся.
Сразу после укола он вырубился, а медсестра подошла ко мне и сказала: «Выпей таблетку. Я за тобой приду минут через минут пятнадцать». Я так и поступил: выпил таблетку, которую мне дал врач, а не какой-то там незнакомец в трамвае. Затем я подложил рюкзак под голову и прилег на не застеленной кровати. Спустя пару минут мне стало полегче, боль уже совсем не ощущалась, я чувствовал себя так, будто ничего не произошло.
Когда вернулась медсестра, у меня вдруг зазвенело в ушах. Я почувствовал себя мягким и желейным, веки опускались, как многотонные врата, а поднять их было почти невозможно. Мне с огромным трудом удалось сесть на кровати, но гравитация вдруг усилилась в сотни раз и меня потянуло вниз. Медсестра это заметила и, держа мою голову, заглянула мне в глаза.
— Да у тебя зрачки огромные. — Удивилась она — Ты каких таблеток наглотался? Ладно, сначала мы тебя перевяжем. Сиди здесь, сейчас мы тебя в перевязочную отвезём.
В сознании наступила безмятежность. Деревянный пол вдруг стал невиданным произведением искусства, я пристально разглядывал каждый надлом и царапину. Коричневатый окрас был целой вселенной, с изгибами и трещинами. В палате я вдруг пришёл к пониманию обратной стороны скорости света, абсолютного замедления, остановки механизмов мироздания. Наверное, даже клетки в моём теле взяли тогда перекур, они перестали делиться и на мгновение остановили процессы старения.
Позже в комнату въехала каталка, а вместе с ней сестра и двое пациентов, один с мочеприёмником на бедре, а другой с протезом вместо левой руки.
— Давайте мальчики, берём. — Скомандовала сестра и взяла меня за туловище. Мужики взяли меня за ноги и все вместе они водрузили на каталку. Колеса скрипели и звучали, как цикличная, повторяющаяся мелодия, в какой-то миг она начинала резать уши. Потолок вдруг начал извиваться, он, будто туловище могучей рыбы плыл со мной в океане вселенского бытия.
Мужики шли следом и придерживали каталку. Один из них снял с себя протез и, держа его в единственной руке начал мне махать, от этого зрелища на моём лице возникла безумная улыбка, из-за которой я чуть шею себе не свернул. Возможно, мне это привиделось, но я отчётливо помню, как другой мужик отсоединил трубку от катетера и отхлебнул из мочеприёмника, после чего выдохнул с наслаждением.
Затем, в коридоре вдруг раздался чей-то вопль, который не на шутку меня напугал. Я с трудом поднял голову и увидел, как следом за нами ехал какой-то паренёк на кресле каталке и что-то кричал, ещё он зажимал язык между губами и ртом издавал звук смачного пердежа.
Я оказался в западне. На этот раз удрать было невозможно, моё тело превратилось в сладкую вату и направлялось в неизвестном направлении. Коридор начал представлять угрозу, мне начинало казаться, что меня провожают в последний путь.
Меня привезли в процедурную, где находились всякие медицинские штуковины, которые тогда наводили ужас, на помутневшее сознание. Это были обычные ножницы и бинты, но я почему-то их испугался. Я боялся себе представить, на что они способны. Даже обычный стеклянный шкаф казался гробом, куда меня могли засунуть.
— Давайте ребят, помогите мне, — говорила сестра.
С меня стянули портки и оставили лежать в одних лишь трусах. Сознание рисовало чудные картины, мне начало казаться, что меня похитили человекоподобные пришельцы и начали проводить надо мной опыты. Мужик с мочеприёмником поднял мою раненую ногу, а другой продолжал игриво взмахивать протезом, словно внеземным инструментом, который он хотел внедрить в моё тело. Страшно было даже представить способы и пути внедрения.
Сестра протирала мою рану тампоном, а нога начала шипеть, тогда в моём уме мелькали мысли о том, что прямо из моего туловища растёт здоровенная змея. Когда ногу обматывали бинтом, стало полегче, и я начал проникаться к этим людям доверием.
Потом меня посадили на стул, медсестра дала мне какую-то жидкость. Странная смесь скребла мою глотку, достигнув желудка, она запустила процесс детонации. Внутри меня произошёл атомный взрыв, из всех отверстий моего тела норовила вырваться взрывная волна, но вышла она обратно через глотку. Рвотная масса высвободилась из недр желудка и угодила в подставленный таз.
Обратно я будто летел на облаке с чувством абсолютной легкости и умиротворения. Но паника преследовала меня, во мне мелькало предвкушение падения. Я держался за край каталки, чтобы не обрушиться в глубокую яму. Противоречия терзали меня, нагоняя то панику, то смирение.
Когда меня привезли в палату, сестра сделала мне укол, и я заснул. Под вечер меня разбудили. На моей кровати сидел врач «дилер», подогнавший мне таблетку. Он водил пальцем перед моими глазами, а я старался не упускать его из виду.
— Как самочувствие?
— Нормально, — прохрипел я.
— Я таблетку перепутал. У нас в больнице сейчас ведется приём почти всех категорий больных. Бюджет урезали, больницы закрывают. Да и кому они сейчас нужны? У нас тут и наркология, и психиатрия, и хирургия, иногда педиатрия и даже роддом. В общем, запутался я в препаратах. Жалобу писать будем?
— Может, я лучше я вам благодарность напишу? — ответил я — Таблетка то прикольная оказалась.
Я ни в коем случае не приветствую употребление каких-либо наркотических или психотропных веществ, в том числе алкоголя и никотина. Употребление подобных веществ наносит вред здоровью, финансово-бытовому положение и, по моему мнению, может привести к интеллектуальной деградации. Я осуждаю употребление наркотических и психотропных веществ и призываю отказаться от них. Фраза про благодарность за таблетку была произнесена мною необдуманно, я просто пошутил.
После моих слов медсестра брезгливо на меня посмотрела и возмущённо произнесла: «Наркоман что ли?»
— Нет, — сказал я, — я просто пошутил.
— Тогда мы тебя прокапаем, сделаем укол, а утром выпишем, идёт? — предложил мне врач.
— Идёт. — Ответил я — А вы, правда, здесь роды принимаете?
— Было пару раз. Тут даже разок телёнка принимали. — Доктор вздохнул и добавил — Правда, это не подходящее место, чтобы здесь родиться.
— Да и умирать здесь страшновато. — Добавил я — Ваша больница выглядит страшнее смерти.
Врач развёл руками и молча ушёл, а следом за ним и медсестра. Проснулся я утром. Когда я стал проверять, жив ли вообще, позади мне послышался шепот. Это был привязанный мужик, выглядел он не таким агрессивным, как накануне.
— Братишка, — шептал он сухими губами, — мне бы бухнуть. Принеси спиртяшки пожалуйста, а то умру я.
Сказать ему было нечего, но я всё-таки выдавил из себя кое-что, произнеся предсмертным стоном: «Пришло время умирать». Глаза у него заметно расширились.
— Больной что ли? — удивился он.
Позже в палату пришёл мужик с мочеприёмником, он угостил меня стаканом яблочного сока, который я сперва понюхал, чтобы убедиться в том, что он не налил мне его через катетер. Ещё он мне дал пирожок с картошкой и попросил помочь с кроссвордом.
— Так, — рассуждал он, — съедобная палка, семь букв, последняя «а».
— Колбаса, — ответил я.
— Правильно, — сказал он и начал заполнять кроссворд. — Поехали дальше. Какую жидкость древние народы называли горячей водой? Пять букв…
— Водка, водка! — оживился привязанный.
Потом к нам подтянулись однорукий и парень на коляске, они принесли карты и мы начали рубиться. Привязанный мужик просился с нами, но никто не рискнул его развязать.
— Тут давеча к нам персонаж один заезжал, — говорил мужик с протезом, — так вот у него из жопы огромный огурец достали. Здоровенный! Вот я думаю, это как он так на него упасть умудрился? Он мне сказал, что мол, огород поливал и на солнце перегрелся, ну и упал на огурец.
— Да гонит он, — сказал мужик с катетером, — проткнули его походу.
— А может он геморрой лечил? — рассуждал я — Мало ли, какие методы есть в народной медицине?
— Да пи*рила он огородный! — Крикнул привязанный — У таких салатом лучше не питаться!
После завтрака доктор провёл обход, а потом выписал меня живого и здорового.