Цыгане ушли и, как обычно, встретившись с многочисленными работницами, возвращавшимися из Мадрида в свои деревни на Аве Мария, п

Цыгане ушли и, как обычно, встретившись с многочисленными работницами, возвращавшимися из Мадрида в свои деревни на Аве Мария, присоединились к ним, как они всегда делали для большей безопасности; ибо старая цыганка жила в постоянном страхе, как бы кто-нибудь не сбежал с ее внучкой. Однажды утром после этого, когда они возвращались в Мадрид, чтобы взимать черную почту вместе с другими гитанами, в небольшой долине, примерно в пятистах ярдах от города, они встретили красивого молодого джентльмена, богато одетого; его меч и кинжал были украшены золотым гербом; его шляпа была украшена украшенной драгоценными камнями лентой и украшена перьями разных цветов. Гитаны остановились, увидев его, и принялись на досуге наблюдать за его передвижениями, сильно удивляясь, что такой прекрасный кавалер может быть один и пешком в таком месте в такой ранний час. Он подошел к ним и, обращаясь к старшей житане, сказал: "Клянусь твоей жизнью, друг, я умоляю тебя сделать мне одолжение, позволь мне сказать два слова наедине тебе и Прециозе. Это будет для твоего блага". "От всего сердца, - сказала старуха, - так что вы не сильно сбиваете нас с пути и не задерживаете надолго", - и, позвав Прециозу, они отошли на расстояние примерно двадцати шагов, где остановились, и молодой джентльмен обратился к ним так: "Я так покорен остроумием и красотой Прециозы, что после тщетных попыток преодолеть свое восхищение, я наконец нашел это усилие невозможным. Я, сеньоры (ибо я всегда буду давать вам этот титул, если небеса будут благосклонны к моим притязаниям), рыцарь, как может показать вам это платье; "и, распахнув плащ, он показал знаки отличия одного из высших орденов Испании; "Я сын..." (здесь он упомянул личность, имя которой мы скрываем по очевидным причинам), "и все еще нахожусь под опекой и командованием. Я единственный сын и надеюсь унаследовать значительное состояние. Мой отец находится здесь, в столице, в поисках определенной должности, которую, судя по всему, он вот-вот получит. Будучи тогда того ранга и положения, о которых я вам объявил, я все же хотел бы быть великим лордом ради Пресиозы, чтобы я мог поднять ее до своего собственного уровня и сделать ее равной мне и моей леди. Я не пытаюсь обманывать; любовь, которую я питаю к ней, слишком глубока для любого вида обмана; Я только хочу служить ей так, как ей будет наиболее приятно; ее воля принадлежит мне; для нее мое сердце - воск, который можно вылепить так, как ей заблагорассудится, но прочный, как мрамор, чтобы сохранить любое впечатление, которое она произведет на него. Если вы мне поверите, я не буду бояться разочарования ни с какой другой стороны, но если вы сомневаетесь во мне, я буду в отчаянии. Меня зовут — — ; имя моего отца я вам уже назвал; он живет в таком-то доме на такой-то улице, и вы можете расспросить о нем и обо мне соседей, а также и других; ибо наше имя и звание не так уж малоизвестны, но вы можете услышать о нас при дворе и везде, где только можно, в столице. У меня здесь сто золотых крон, чтобы подарить вам в качестве залога того, что я намерен дать вам в будущем; ибо человек, отдавший свою душу, не будет скупиться на свое богатство".