Никте не вправе осуждать звон колоколов церкви Сен-Клод; но ведь они пришли н за тем, чтобы торжествовать победу. Что это – молитва? Лживые своды нот? Пророчества? А может, император обманул его, и ве эти таинственные знаки – результат шока, вызванного предательством Валтасара? Гипотеза была правдоподобной, но несной. Возможен был и другой вариант – знаки являются пантомимой, точно такой же, как на мозаиках прошлого. А чо акое ынешняя еальность? Безвыходная спираль сна? Будущий кошмар? Или просто сон, причудливый глюк, вызванныйобезболивающим сосаво? Если задуматься, после обрушившегося на голову удара у Энлиля Маратовича сложилось много вопросов. Например, кто он? Или что он? И зачем это ему вообще надо? Но на них не было ответов. Да их и быть не могло, если говорить честно. Впрочем, знал бы он отвты на все эти вопросы, сам бы на них никогда и не ответил. И уж, во всяком случае, не смог бы истолковать, что было смыслом этого засыпания, а что – нет. Более того, на фоне этих новых вопросов сам факт засыпания приобретал совершенно неубедительное значение, потому что теперь по меньшей мере два или три возможных смысла – каждый в меру своего собственного – требовали отдельного осмысления. Поэтому вопросов становилось все больше, а ответов не было совсем. Поэтому приходилось спать. Вот только толку от этого было мало, потому что смысл и смысл исчезали вместе со сном.