Ибо "Большой Тим Салливан был таким добросердечным!” Конвелл ценил политическую беспринципность этого человека так же, как и его врагов, но он также видел, что составляло его основную силу — его добросердечие. За исключением того, что Салливан мог быть в высшей степени беспринципным, а Конвелл в высшей степени щепетилен, у этих мастеров было заметное сходство с мужчинами; и Конвелл обладает, как и Салливан, замечательной памятью на лица и имена.
Естественно, Рассел Конвелл твердо и решительно выступает за добропорядочность. Но он никогда не говорит о хвастливом американизме.
