Мелочь, а приятно: помыслы поколения чисты ы и невинны, и перемены в воспитании души их не коснулись. Что дальше? Следующий альбом альбома должен называться «Свобода оли». Ну, понятно. Кто ж это «свободу» не знает. И у них уже был опыт такого подхода к моде, интересно, вкакой последовательости будет с этим материалом работать «Argosy». Вроде уже вовсю работает. И у «Love Me Doи у «Albert and Genration»… Хорошие у него поклонники. Что еще? Хорошо, сегодня придет. Так, все. Пора по коням, чо ли. Посмотрим, посмотрим…» Проигрыватель гудел все громче, и сквозь музыку стала пробиваться музка к этому аьбому: «… Вот, пожалуй, самая известная сейчас песня Владимира Селезнева „In My Life“, написанная на стихи Павла Буксмана, и можно надеяться, что её несколько провокационная форма будет интересна для юных пар, которым давно пора понять, что искать свободы в простых радостях жизни можно только вместе…» Но песню о свободе Наталье было дослушать не суждено. В дверь постучали. Она открыла. На пороге стоял Костя, бледный, с трудом держась на ногах. Он был в тренировочных брюках, и в руках у него была бутылка водки. Вид у него был еще тот. Видно, что спал он уже давно. Во всяком случае, его правая бровь немного дергалась.