глава 12
Состоялся судебный процесс над Орэлем. За несколько часов я с ним встретился возле зала суда; вид у него был очень печальный.
— Сочувствую я тебе, Гоц... Это насчёт дочери.
— Спасибо, но я был бы тебе больше благодарен, если бы ты убедил свою эту Ивон...
— Я знаю, Гоц, но... Я пытался, поверь, много раз! А она считает, что я тебя как друга до последнего прикрываю.
Я закатил глаза.
— Что за бред!
— Во-во, и я также ей говорю во время свиданий, а она... Понимаешь, она женщина очень упёртая и...
— Нет, не понимаю, — отрезал я, и ушёл.
Суд вынес такой ему приговор: три года тюремного заключения, а мне — штраф в размере 15000. Хоть что-то... На судебном заседании Ауэр плакала и искоса смотрела на меня, а когда вынесли приговор, она выбежала из зала. Перед тем, как Орэля вывели, он посмотрел на меня: его глаза были полны сожаления и ужаса. Я едва заметно ему кивнул.
А от Ауэр несколько дней не было вестей. Это даже и к лучшему — мы готовились к судебному процессу над Лисл; я заплатил штраф. Мне удалось её встретить на следующий день после приговора Орэлю. Она сидела в камере и тупо смотрела в противоположную стену. За нами наблюдал один из полицейских.
Увидев меня, она оживилась и подошла к решётке.
— Папа!
Мы немного всплакнули, и я сказал:
— Зачем всё это? Теперь тебя посадят, а я ничего не смогу сделать!
— Пап, просто... Надоела такая жизнь, надоела. Когда ты горбатишься на работе и получаешь по несколько пфеннигов в неделю...
— Да ты всегда жила в достатке! А пошла работать по своей воле, хотя я могу тебя обеспечивать.
— Я не хочу быть от кого-то зависимой, пойми! Да, я живу в достатке, а как же большая часть населения страны? Они именно так и живут!
— Лучше о себе думай. И вообще, ты говоришь словами Йенса!
— С чего ты...
— Да потому, что при каждой встречи он мне это заливал в уши.
Она помолчала.
— Я пошла на это по своей воле, и он здесь не причём...
— Но он помог тебе, подтолкнул к этому.
— В какой-то степени да, и всё же...
— Что?
— Он не внушал и не заставлял, и у меня был выбор... И ещё: я начала писать эту пьесу задолго до знакомства с ним.
— Кстати, а о чём ты думала, когда писала её?! Её сожгут, понимаешь? А тебя, так как ты совершеннолетняя, помимо срока припишут штраф до 45000 марок!
— А я и не собиралась опубликовывать её.
— Тогда зачем спрашивала меня насчёт Рейха?
— Сначала хотела, но потом поняла, что... Нет, ничего не выйдет. Я... я хотела просто показать это, может, даже копии сделать для своего окружения: друзей, коллег...
— Да это до пятнадцати лет тюрьмы! — Я нагнулся к её лицу и заговорил тише: — Твоя пьеса... послужила этому митингу?
— Я её дала только Йенсу, но он ничего не кому не говорил и не давал.
— Ты уверена?
— Абсолютно. Потому что он после прочтения копии сжёг её при мне.
Со вздохом я выпрямился.
— Мы по тебе скучаем: я, мама, Анели... Не пойму я тебя, милая, не пойму. Прости.
На её глазах появились слёзы. Я не выдержал и отвернулся, подумав:
«А сам прикрывал преступника несколько дней! Ещё легко отделался...»
Состоялся суд, и её посадили на пять лет. Сердце у меня сжималось при виде её бледного лица! Я прекрасно знал, что день назад судили Йенса, и его посадили на шесть лет. Возможно, он был даже инициатором митинга, но ничего не известно насчёт этого. Со мной была Хедвиг, а Анели просто не впустили. Но они обе обливались слезами.
Когда заседание закончилось, я только тогда оглядел присутствующих в зале и заметил среди них... Ауэр!
У меня сердце в пятки упало.
«Ну, всё, сейчас побежит к журналистам».
Выйдя из зала, я нагнал её и больно схватил за руку, отвёл в сторону, к стене. Она повернулась ко мне: на её лице застыл ужас.
— Что вы...
— Только попробуй, слышишь?! Только попробуй что-нибудь сказать журналистам, попробуй! Я из тебя все потроха...
— Да успокойся, не буду я ничего говорить!
Она отдёрнула мою руку. Я застыл, как вкопанный.
— Да. Мы оба поквитались: наши близкие в тюрьме, поэтому... смысл продолжать?
Я побелел от ярости.
— Да не сажал я твоего Орэля!
— Не ори. Не хочу ничего про это слышать, понял?
— Да я не...
— Он тоже так говорит!
— Да это...
Она нахмурилась и махнула рукой.
— Послушай, я пришла сюда, в зал суда, с миром, ясно? Я даже посочувствовала этой бедной глупенькой девочке, которая уже всё перечеркнула в своей жизни. Я пришла с миром. С миром.
Меня трясло, но мне каким-то чудом удалось сдержать себя. Я набрал побольше воздуха в лёгкие.
— Что ж, надеюсь, вы меня больше не тронете.
— Взаимно.
Я направился к выходу, где ждала меня Хедвиг.
— Ну что?
— Она нас больше не побеспокоит. Хе, сделала одолжение!
Мы вышли из здания суда и поехали домой.
На следующий день я узнал, что нашли её пьесу и сожгли.
Оно и к лучшему.
Ссылка на первую главу
На этом всё, дорогие читатели! Если вам понравился рассказ, ставьте "Лайк" и пишите своё мнение в комментариях. Удачного вам дня и просто хорошего настроения!