После победы социалистической революции, представители революционных партий довольно презрительно относились к жандармам и полицейским, называя их ищейками Самодержавия (и веские основания на то имелись, охранительная система Империи преследовала подпольщиков).
Однако, когда стали создаваться советские службы милиции, сыскного опыта у самих революционеров не оказалось, а потому им пришлось привлекать к службе бывших сыщиков. Одним из таких оперативников оказался Иван Свитнев, уникальный самородок розыскного дела.
Иван Свитнев вышел из бедной семьи. Мать ушла рано, отцу, инвалиду Русской императорской армии, пришлось самому заботиться обо всех детях. Свитнев-старший хватался за любую работу, но денег в семье не хватало. Ивану пришлось уйти из школы по банальной причине. Как он сам писал в биографии "из школы вышел за неимением материальных средств, за невзнос платы за учение и неимение учебников".
Тем не менее, Свитнев, за счет своих умственных способностей и усердия, закончил три курса городского училища. После поступил на службу в суд, работал регистратором в земской управе, но бумажная работа не прельщала Ивана.
В 1907 году Свитнев подает прошение на прием в полицейское управление города Саратова, на вакантную должность кандидата в околоточные надзиратели.
Вскоре Иван успешно сдал полицейские экзамен и стал служить надзирателем околотка. Но юношу тянуло раскрывать настоящие преступления, а не пропажу поросят и белья с веревки у мещан, и в 1908 году он поступил агентом сыскного отделения.
С началом Первой мировой войны обстановка в Саратове обострилась. В городе расплодились банды и Свитневу с коллегами пришлось раскрывать налеты, разбои и грабежи, кражи, распутывать хитроумные преступления, хватать сопротивляющихся бандитов. Иван, под руководством И.Дубровина, прошел отличную школу уголовного сыска.
С победой Февральской революции, все полицейские управления разогнали. Но вал преступности захлестнул Россию и Временному правительству пришлось срочно восстанавливать правоохранительное ведомство, переименовав его в милицию общественной безопасности. Свитнев был зачислен в милицию рядовым, но уже в июне 1917 года был назначен заместителем начальника губернской милиции. С приходом Советской власти, Иван Свитнев стал служить большевикам.
В декабре 1917-го в Москве произошло дерзкое преступление. Злоумышленники пробрались в ризницу Патриаршего дворца Московского Кремля и украли из нее уникальные ценности. Следствие выяснило, что воры забрались в ризницу по водосточной трубе, погрузили поживу в мешки и нагрузили подводу золотом и серебром. Пропажу обнаружили только утром, время было упущено.
Пропали все крупные золотые предметы, драгоценные оклады церковных книг. Воры не погнушались даже забрать бархатный покров (с жемчугом и брильянтами) с гробницы царя Михаила Фёдоровича, а также редчайшее Евангелие 1648 года в золотом окладе, все золотые сосуды, блюда, крупные изумруды и сапфиры, выбранные из сундуков. Общая сумма украденного оценивалась в 30 миллионов рублей золотом.
Несмотря на то, что Советская власть относилась к церкви негативно, все эти предметы являлись культурными ценностями (и готовился декрет о передаче церковных ценностей РСФСР). На поиск драгоценностей были брошены лучшие силы московской милиции, во главе с начальником МУРа Карлом Петровичем Маршалком. Некоторые незначительные предметы из ризницы были найдены у скупщиков краденого и антиквариата, но всё прочее пропало бесследно.
Дело раскрыл саратовский сыщик Иван Свитнев. 12 марта 1918 года в Саратове, при облаве в ресторане "Товарищество", были задержаны некие граждане, у которых были изъяты золотые слитки и драгоценные камни, подозрительно напоминающие те, что были украдены в московской ризнице.
Свитнев, обладающий большим опытом уголовного сыска, потянул за ниточки. Спекулянты признались, что по дешевке скупили эти драгоценности у некоего Самарина, но не могли указать место его жительства, а также иные приметы.
Тогда Свитнев прибег к помощи сохранившейся полицейской картотеки саратовского управления. Он показывал спекулянтам фотокарточки преступников и вскоре выяснил, что к делу причастен московский вор Константин Полежаев (Прокофьев), у которого до революции имелись темные дела в криминальном мире Саратова. Также было выяснено, что Полежаев купил дом на окраине Саратова.
Милиционеры выехали на место, устроили обыск, изъяли из потайных мест огромное количество похищенных церковных драгоценностей, а затем арестовали братьев Полежаевых, которые во всем признались.
Несмотря на отличную службу и рост в должностях (начальник УГРО Саратовской губернии, начальник УГРО Оренбургско-Тургайской губернии и Центророзыска Казахстана, дважды награжден золотыми часами, революционным оружием, званием Герой труда), к Свитневу руководство советских органов правопорядка относилось подозрительно, сказывалось его старорежимное прошлое.
За отличные показатели в раскрываемости преступлений саратовский губ.админ.отдел представлял Свитнева к ордену Красного знамени, но это представление комиссия ВЦИК завернула. Даже советское гражданство было представлено Свитневу лишь в 1924 году, несмотря на многие прошения самого Свитнева и губернских органов власти (бывшие полицейские являлись лицами без гражданства).
Клеймо неблагожелательного элемента преследовало Свитнева всю жизнь. В 1930 году Ивана Александровича арестовывают, как подозреваемого в участии в контрреволюционной организации, но через 55 дней отпускают. В 1931 году Свитнева переводят на нижестоящую должность начальника Таганского отделения угрозыска города Москвы. 10 марта 1937 года Ивану Александровичу присвоено звание капитана милиции.
Казалось, все невзгоды легендарного сыщика закончились. Но уже осенью 1937 года Свитнев, как "чуждый элемент", вычищен из рядов московской милиции и отправлен на пенсию, а 22 марта 1938 года арестован органами ГУГБ НКВД СССР.
Непонятно, каким образом русский Иван Свитнев оказался в "национальном" списке польских и латышских националистов, подлежащих аресту, но следователь НКВД В.Андриевский обвинял его в руководстве подпольной контрреволюционной польской войсковой организации.
Из показаний бывшего сотрудника милиции, осужденного В. Ф. Жукова, данных "бериевской комиссии" по пересмотру дел осужденных, 1940 г.:
Следователь настаивал, чтобы я дал показания о том, что пятерку, куда входил и я, возглавлял Свитнев, а когда я объяснил, что Свитнев в течение трех лет был оторван от отдела уголовного розыска как работник района, то следователь решил руководителем пятерки поставить Безрукова...
29 июля 1938 года Иван Александрович Свитнев Особым совещанием был осужден за участие в контрреволюционной организации, приговорен к ВМН, а 20 августа 1938 года приговорен приведен в исполнение.
Жена Свитнева, Александра Никитична, неоднократно подавала заявления в органы НКВД и прокуратуру СССР с просьбой разобраться в деле мужа. "Бериевская" комиссия НКВД по пересмотру дел осужденных в 1940 году пересмотрела дело И.А.Свитнева. Но служба в царской полиции являлась компрометирующим, отягчающим обстоятельством. Свитнев был признан лицом, не подлежащим реабилитации. Его реабилитируют лишь в марте 1956 года, за отсутствием состава преступления.