О том, как позаботиться о себе в самых разных ситуациях, будь то потеря близкого, локдаун или просто осенняя хандра, мы поговорили с известным врачом-психотерапевтом Татьяной Васильевной Агибаловой.
Наш эксперт:
Агибалова Татьяна Васильевна, доктор медицинских наук, врач психиатр-нарколог, психотерапевт, сертифицированный трансактный аналитик, pTSTA (p), профессор кафедры психиатрии, психотерапии и психосоматической патологии ФНМО Медицинского института РУДН.
- Татьяна Васильевна, за окном ноябрь, погода - серая и хмурая... Многие люди страдают от осенней хандры. А Вы как чувствуете себя в этот период?
- Не замечала, чтобы осень на меня действовала, как на Пушкина или как на людей с депрессивными расстройствами. Я это связываю со своей привычкой каждый год, в июле-августе, ездить на море, чтобы набраться солнца. Я из Сибири, из Красноярского края, у нас было так принято. Полученного запаса тепла обычно хватает до Нового года, а на праздниках я часто снова выбираюсь в солнечные места. Правда, в связи с локдауном мне долго не удавалось попасть на море. В сентябре этого года я была в Греции, и морская гладь мне показалась настолько невероятной, что я плакала, когда её увидела...
У меня есть, конечно, какая-то грустинка... Осенью из окна своего кабинета я вижу удивительно красивое дерево с жёлтыми листьями, но когда они облетают, мне грустно: оно такое красивое стояло, я на него не могла налюбоваться, а потом как будто растворилось... ветки растворяются в небе, остаётся один ствол... Но когда выпадает снег и покрывает всю грязь, бедность природы, становится легче.
- Как Вы справляетесь с таким состоянием? Что бы Вы могли порекомендовать читателям, исходя из своего опыта, подкрепленного профессиональными знаниями?
- Я люблю грустить, потому что печаль и грусть - это важные, воспетые чувства. Они нужны нам в любых своих проявлениях. Есть детский мультик “Головоломка”, где показано практически на пальцах: это надо, чтобы пережить потери, расставания и любые неприятные вещи, даже чтобы лучше радость почувствовать. Ты ярче чувствуешь своё хорошее настроение, когда знаешь печаль. Не нужно её бояться, это важный индикатор. При этом следует её калибровать и понимать, когда печаль уходит слишком глубоко, когда ты начинаешь страдать больше, чем мог бы, больше, чем оно соответствует ситуации. Некоторые по несколько лет живут в печали и депрессии, адаптируясь к этому состоянию... На терапии, при сравнении с прошлой жизнью они удивляются и говорят: “Я же никогда не была такой! Я так привыкла, что утром тяжело вставать, что мне нужно 2-3 часа, чтобы прийти в себя!” Когда ты - очень сильный человек (а у нас большинство людей сильные), то можешь носить проблему в себе очень долго, сам того не замечая. Кто-то уходит в печаль и считает, что это нормально, другие - "спасаются" работой или употреблением психоактивных веществ (это частый сценарий зависимых - депрессия, которая “покрывается” алкоголем). Хотя, можно просто заполнить в интернете опросники и прийти к специалисту, спросить его: “Посмотрите, а всё ли со мной в порядке? Мне нужно и дальше себя "вытаскивать" или что-то не так, и есть смысл поработать над этим?”
- Обращение к психотерапевту, к психологу - ответственный шаг... Что может этому поспособствовать?
- Большинство наших (наркологических) пациентов не могут обратиться за помощью самостоятельно. Их ресурс настолько низкий, что они нуждаются в близком друге или родственнике, который найдет специалистов, организует посещение, возьмет за руку и пойдёт вместе. И при этом не будет критиковать, а скажет: “Давай сходим, я с тобой. Посижу в коридоре, подожду...”
Если у человека всё так далеко не зашло, и у него есть ресурс, то люди обращаются сами, в том числе онлайн. Сейчас психологическая, психотерапевтическая помощь нормализована и популярна. Очень сильно помогает пример других - когда о своём опыте рассказывают публичные люди или друзья. Ненормально испытывать трудности и терпеть их, нормально - пойти и решить проблему.
- В те годы, когда Вы не ездили на море, почувствовали ли Вы это на себе?
- Да, но думаю, что повлияло всё вкупе. Если бы не случилось трагических событий (в самом начале первого локдауна у меня умерла мама), то я бы легче перенесла. Смерть близкого - очень тяжёлое событие, я почти год переживала и только потом потихоньку начала выходить из этого состояния. Ни локдаун, ни отсутствие моря не сравнится с потерей близкого человека, - это самое тяжёлое, что может случиться.
- Как Вы спасались и поддерживали себя, проходя через горе?
- Было непросто. Безусловно, присутствие и поддержка близких очень важны. Но когда проживаешь такое горе, ты не можешь охватить сразу всю потерю и переварить её, перед тобой по очереди открывается ряд контекстов. Где-то близкие тебе помогут, где-то - коллеги, но ключевой фактор, который помог мне прожить утрату, восстановиться и выйти из этого состояния, - психотерапия. Я её прохожу регулярно, марафонами, наш психотерапевт приезжает из Голландии. В связи с закрытием границ, сеансы проводились дистанционно. Онлайн-психотерапия хорошо работает, но на тот момент мне было недостаточно, я пошла ещё в индивидуальную, и не представляю других путей. Люди, конечно, сильные, в нашей психике заложен механизм проживания горя, даже потери родителей... Но специальная помощь существует не зря, и она очень хороша.
- Татьяна Васильевна, каким образом психотерапия работает при потерях? Она же ничего не может изменить или исправить...
- Да, вернуть невозможно, но это не означает, что не нужно обращаться за помощью. Столкнувшись с утратой, каждый человек проходит “спираль потери”. Ты можешь застрять на любом её этапе (на отрицании, гневе, стадии торгов, депрессии), психотерапия же помогает увидеть, в чём и как ты застреваешь, естественным путём прожить это событие и прийти к принятию. Психотерапия не делает этот процесс быстрым и безболезненным, но оказывает огромную поддержку по удержанию тебя в реальности и по продолжению твоей собственной жизни. Я и дальше буду проживать это горе, будут открываться его новые контексты, но это жизнь, а она не останавливается ни на миг.
- При потере близкого помощь специалиста нужна любому, или кто-то может справится сам?
- Во многих культурах есть обряды, обычаи, которые помогают прожить потерю целиком и полностью, - например, на Руси были плакальщицы. Если ты привержен таким традициям с детства, то, возможно, сможешь и без психотерапии, с мощной культуральной и семейной поддержкой. Но сейчас, когда весь мир изменился, когда людей хоронят в закрытых гробах и соблюдение традиций оказывается невозможным, без профессиональной помощи очень сложно обойтись. А для зависимых, например, вообще невозможно прожить потерю самостоятельно. Они стремятся от неё убежать, и происходят срывы.
- Поддерживает ли вас в таких обстоятельствах работа?
- Первое, что мне хотелось сделать, - уйти в неё с головой. Я работаю с людьми, занимаюсь наукой - это приносит удовлетворение, наполняет и заменяет всё. Обладая хорошей работоспособностью, могу перерабатывать в 3-4 раза, таким образом убегая от проживания горя, от своих чувств и от того, что реально происходит. Это помогает в критических ситуациях, но в то же время не даёт прожить потерю, а повышенные нагрузки всё равно приведут к депрессии. Это не то, на что можно опираться, и не то, что я бы кому-то советовала. Да, есть очень распространенное мнение, что работа спасает, но когда-то вы все равно столкнетесь с самими собой, со своими переживаниями.
- Что ещё помогает вам “держаться на плаву” в сложных ситуациях и не падать духом в обычной рутине?
- Спорт. Даже когда было всё закрыто, я занималась на улице, вытаскивала себя по 2-3 раза в неделю. С одной стороны, я была не очень довольна, потому что не получила ожидаемого снижения веса, но физическая активность дала мне возможность сохранить мышечный тонус, а с ним ты лучше себя чувствуешь. Более того, обратная связь от тела даёт тебе возможность проживать чувства телесно, это тоже важно.
- Важно себя “вытаскивать”, когда кажется, что нет сил и желания?
- Да. Я примерно 10 лет хожу в спортзал, но каждый раз себя вытаскиваю. Такая конфронтация пассивности используется и в терапии депрессивных расстройств: иногда ты принимаешь антидепрессанты, ходишь к психотерапевту, но сам себя удерживаешь в депрессии. В этом случае человек, как Мюнхгаузен, должен вытянуть себя из болота сам.
- Какая яркая метафора! Татьяна Васильевна, вы часто упоминаете локдаун. Как коронавирус и связанные с ним события повлияли на Вас, на окружающих?
- Я замечаю, что растёт уровень напряжения в обществе и употребление алкоголя. Это вполне объяснимо: человечество снова столкнулось лицом к лицу с неопределённостью. Коронавирус в очередной раз напомнил: мы никогда не знаем, что случится завтра. Есть процессы, идущие насильственно, и повлиять на них невозможно.
Часть моих знакомых резко ограничила контакт с миром, но чаще я вижу обратную реакцию. Люди пренебрегают средствами защиты, что позволяет им не чувствовать страха. Это способствует распространению инфекции и усиливает настроения против вакцинации. Раньше необходимость прививки была обычным делом, а сейчас это стало проблемой: многие двояко толкуют любую информацию, связанную с вакцинами, последнее - особенно характерно для зависимых. Переболевшие коронавирусом страдают тревожными расстройствами, депрессий, фобическими и ипохондрическими нарушениями - такой симптоматики после гриппа я не видела.
- Что человек может сделать для себя сам, будь то пандемия или нормальная повседневная жизнь?
- Вряд ли существует универсальная рекомендация для всех. Зависит от того, что важно для конкретного человека. Если пойти чуть поглубже, то нужно осознать свои потребности в каждой из ситуаций. Допустим, у тебя двое или трое детей, муж и работа. На первом месте стоят дети, потом - муж и работа, а ты на 155-ом месте у себя, а то и вообще тебя там нет. В таком случае, прежде всего нужно восстановить внутреннюю справедливость и обратить на себя внимание. Это не вопрос эгоизма и самооценки, это вопрос “как ты можешь жить для детей, для мужа, для работы, если ты не знаешь себя, своих потребностей?” Узнать себя, быть в контакте с самим собой - это основополагающий момент. Если ты в контакте с собой, то поймёшь, что тебе, например, нужен спорт. Ты не скажешь: “Нет, на фитнес-зал я не буду деньги тратить, потому что нужно их детям отдать”. Ты распределишь всё так, что хватит тебе и твоим детям, не ставя приоритеты других выше твоих собственных. Ты будешь знать, как построить свой день и как себя порадовать. Напротив, незнание и игнорирование своих потребностей приводит к ощущению проживания не своей жизни, разочарованию и опустошению. А такое состояние требует вмешательства специалиста.
- Есть мнение, что даже механическое выполнение каких-либо действий или рекомендаций приводит к облегчению состояния и осознанию своих потребностей. Что Вы об этом думаете?
-Механически даже зубы чистить, - смеётся, - не считаю хорошей идеей: ты не знаешь, когда нужно дёсны помассировать, а когда уже к стоматологу пора. Большинство подходов, дающих готовые рекомендации, от тайм-менеджмента до коучинга, срабатывают, когда люди знают, чего хотят. Пресловутая осознанность действительно важна. Хотя, иногда принцип “начни механически, и потом ты придёшь к своим потребностям” тоже показывает результаты. Но более эффективным он оказывается в экстренных ситуациях, когда психика уже на грани. Например, при аддикциях.
- Важно ли радоваться?
-Конечно! Если нет радости, то нет и энергии. Стоит задуматься, куда пропала твоя радость, как так вышло? На первой волне локдауна люди устраивали в зуме вечеринки и свадьбы - настолько велика потребность в радости и в контакте с другими. Во многом, благодаря локдауну, мы сумели по-настоящему оценить, насколько значимо живое общение. Я, вместе с другими преподавателями, испытывала очень сильные эмоции, когда вернулась к обычным занятиям в стенах университета. Реальный контакт с людьми и поддержание контакта с собой - прекрасные естественные антидепрессанты.
Беседовала Екатерина Тимакина.