Изящные моды, красавицы, развлечения и увеселения, многочисленные открытия, путешествия, ставшие доступными, железные дороги и воздухоплавание, да мало ли чего ещё можно вспомнить, говоря о «Прекрасной эпохе», периоде европейской истории с 1870х по 1914. Большие бульвары Парижа, которые только что появились на свет, повинуясь железной воле барона Османа, Всемирные выставки, Монмартр, постепенно превращающийся из деревни в городской квартал, вокзалы, Сена с известными местами для пикников, рестораны, театры, кабаре, цирк – знакомые составляющие Вселенной французского искусства тех лет. Даже когда художники обращались к теме «маленьких людей», последние так или иначе были связаны с «большим» блестящим миром, например прачки, гладильщицы и балерины Дега, артисты монмартских кабаре.
Но в истории французской живописи тех времён были и те, кто как будто жил в своём, изолированном мире. Мире, куда не доносились звуки великолепного Парижа, даже его предместий. Этот мир казался совершенно другой галактикой, хотя и находился по соседству. Одним из таких художников был Жан-Франсуа Рафаэлли. Итальянец по происхождению, он родился и прожил почти всю жизнь (1850—1924) в Париже. Как видите, рассвет его творческой деятельности как раз приходится на времена Belle Epoque, но если об этом не знать, то можно и не догадаться.
На мой взгляд, безусловным художественным достоинством всех этих произведений является безусловная живость всех персонажей. Я говорю не только про реалистичность (кстати Ж-Ф.Рафаэлли участвовал и в выставках импрессионистов), а про то, что персонажи вышли живыми и непосредственными.
А что скажете вы? Если бы вы были директором музея, согласились бы разместить работы этого художника рядом с его современниками - Моне, Ренуаром, Гогеном?