- Я был за милю отсюда, - ответил он, - у ручья на высохшем болоте. И я слышал!
Иоанна схватила его за руки.
- Это не Казан! - воскликнула она. - Я узнала бы его голос! Мне кажется, что это чей-то другой голос, что это тот самый зов, которым в то утро звала его на песчаной отмели она!
Мужчина задумался. Пальцы Иоанны сжались сильнее. Она задышала быстрее.
- Ты обещаешь мне? - спросила она. - Ты обещаешь мне, что ты не будешь никогда охотиться на волков и расставлять на них капканы?
- Я уж и сам думал об этом, - ответил он. - Как только услышал этот призыв, так и подумал. Да, я обещаю тебе это!
Иоанна прижалась к нему ближе.
- Мы любили Казана, - прошептала она, - и ты мог бы убить его или… ее.
Вдруг она остановилась. Оба прислушались. Дверь была открыта, и до них снова донесся вой волчицы, звавшей к себе своего друга. Иоанна подбежала к двери, муж последовал за нею. Оба они стояли молча и, затаив дыхание, Иоанна указала на залитую светом от звезд равнину.
- Слушай, слушай! - проговорила она. - Это ее крик, это кричит с Солнечной Скалы она!
Она выбежала на воздух, позабыв о том, что около нее был муж, и о том, что маленькая Иоанна осталась в домике одна. И до них издалека, за целые мили расстояния, вдруг донесся через всю равнину ответный вой - вой, который казался завыванием ветра и от которого вся Иоанна затрепетала и ее быстрое дыхание вдруг перешло в какой-то странный стон.
Она вышла далеко в поле и там остановилась, залитая золотыми лучами осеннего месяца и звезд, от которых блестели ее волосы и сверкали глаза. Через несколько минут вой послышался снова и уже так близко, что Иоанна приложила ладони ко рту и закричала так, как когда-то кричала в далекие дни:
- Казан, Казан, Казан!