Начало
- Нет, нет, мы ничего не будем выкидывать, то, что нам сейчас не понадобиться мы сложим на чердак! – кричала на меня Ленка, когда я сваливал в мешки с мусором старые валенки.
- Ленка, ну зачем нам дырявые валенки, ну что в них может быть интересного – сопротивлялся я.
Ленка посмотрела на меня взглядом мудреца, с которым спорят его ученика, и, мне пришлось сдаться.
Шел уже третий день, как мы переехали в наше новое владение и пока с утра до вечера мы разбираем бардак. Соседи пока остерегаются нас, мы тут первые «дачники», но нас не покидает надежда завести тут, если не друзей, то знакомых.
Я залез по маленькой лесенке на лежанку и начал скидывать вниз старые одеяла, телогрейки и валенки, как же много вещей может поместиться в одном месте. Закончив с этим, я смел веником накопившуюся пыль. Дом простоял пустым 20 лет, просто удивительно, что мы первые, кто решил его купить.
Спустившись вниз, я увидел, что в печке есть небольшие отверстия, возможно, там зимой хранили спички и другие мелочи, чтобы не отсырели. Рука машинально потянулась в третье от края. Я нащупал что-то металлическое, холодное и гладкое.
Вытащив на свет свою находку, я не смог сдержать возглас восхищения. Передо мной лежал красивый браслет, скорее всего серебряный, с легким цветочным рисункам и голубыми камнями, браслет не имел застежку, а одевался на руку как кольцо.
На мой возглас прибежала Лена:
- Что кричим? Мышку поймал? – смесь спросила жена
И тут ее взгляд упал на браслет. Ее рука вытянулась как на церемонии бракосочетания:
- Одень его скорее мне на руку! Какая красота!
И это была наша вторая ошибка.
Примерив браслет, она аккуратно сняла его и положила в сумочку. Мы продолжили очистку «авгиевых конюшен». Попадалось много любопытных вещей: старый фотоальбом, на котором запечатлена деревня годов 50-60, потрепанные тонкие кружева, плошки, крынки, открытки и даже трудовая книжка колхозника.
На четвертый день, когда я перешел в чулан за печкой-голландкой, я нашел еще один старый альбом, с погнутой картонной обложкой, с пятном в углу. Любопытство сыграло свое, я вышел к свету и сев на скамью открыл альбом. От увиденного я выронил его из рук. Альбом открылся посредине и на меня уставились закрытые глаза покойника, с бледной, просто прозрачной кожей и втянувшимися щеками, сидящего на той скамье, где в тот момент сидел я. Я вскочил, как ужаленный, быстро закрыл альбом и закинул его в глубь лежанки. Почему я его не выкинул в тот момент? Возможно, это было моей третьей ошибкой.
Через 10 дней наше владение было расчищено, но я все еще чувствовал дух старины, дух прежних хозяев. В начале июня мы сидели на обновленной скамейке у дома и попивали холодное пиво, мерное жужжание комаров, тихое коровье «муу», последние лучи солнца на траве - все располагало к умиротворению и спокойствию. Ленка в это время что-то выжигала на большом куске доски. Минут 20 спустя, с криками «не подглядывай», она побежала в дом, вернулась с молотком и большими гвоздями и побежала к старой липе. Громкий стук эхом разлился по деревне. Местный дед, проходя мимо, укоризненно покачал головой, в тот момент я решил, что это старый зануда, который не любит шум.
- Иди сюда! – закричала Ленка
Медленными, ленивыми шагами я двинулся в ее сторону, на липе, стороной к дороге висела табличка «Кучепалдочка». Добро пожаловать».
- Кучепалдочка?!!! – удивленно и уже с готовностью рассмеяться спросил я. В ответ на мой вопрос я услышал громкий смех и засмеялся сам.
Это была наша четвертая ошибка.
Пока мы нарекали именем наш дом, к нам в огород пробралась большая пятнистая корова. И влажными мягкими губами началась поедать только-только распустившиеся цветы, с такой заботой высаженные моей женой в мае. С криками: «пошла вон!» и с молотком в руках Ленка полетела на корову, защищая цветы как своих детей.