Пока силушка крепка, расскажу про Ермака.
Кто-то труд крестьянский правит, кто то род дедовский славит, кто торгует, кто поет, кто наукою живет. Наш Ермак богатство любит, он чужие души губит, убивает он купца, да богатого гонца, злато-серебро берет, туркам девак продает, и для собственных прикрас, грабит тот и этот класс. И крестьян и казаков, и купцов и бурлаков, убивает будь здоров. Но однажды, не с руки, оплошали казаки. Ведь они в своё довольство, грабят царское посольство. Тут уж Грозный осерчал, царский свой указ издал, чтоб без лишней русской спеси, всех поймать и всех повесить, чтоб убрать от душегубов землю с Яика до Буга, а кто станет верещать, убивать, а не стращать. Ермаковы атаманы, хоть вчера и были пьяны, меж собою говорят, собираем весь отряд. Шах не примет, хан убьёт, короли не наш народ, могут всё и отобрать, куда будем удирать. Царя лодки Волгу мутят, Ваня Грозный, он не шутит. А пойдемте за Урал, кто то невзначай сказал. Там, купцы мне говорили, что по рекам привозили из Китая, Бухары, много всякой мишуры. Той земли Иван не знает и нас там не постреляет. И они шептали мне, там есть город на холме, там торговые дворы, церкви, там до сей поры и не знают, вот таких, нас разбойников лихих. Землю ту царю подарим, и себе чего наварим. Ведь на том и мир стоит, там глядишь и царь простит, что посольства его грабим, да народ его похабим. Ну и братцы, как не взять, больше некуда бежать. Ну, поплыли молодцы, где уральские купцы. Чтоб прознать дорожны воды, взять провизии подводы, где найдут не сразу нас, там оружье и припас. И, чтоб братцы не наглея, взять пищали и фузеи. На Урале, ровно год, наш лихой народ живет, но не грабят почем зря, помнят батюшку царя. Им купцы всё показали, и что надо, всё собрали, и отправили в проём не купеческим путем. А купцов предупредили, чтобы в этот год не плыли, вдаль по рекам торговать, видно будут воровать. Ермаку на много лет, дан в Сибирь зеленый свет. Там, что хочешь можно брать, кого хочешь убивать, и чуваша, и татар, русских, остяков, джунгар, грабь торговые дворы из Китая, с Бухары. Нет там подданных царя, так что грабь почем за зря. Да царю не забывай, злато, шкурки отправляй, ну и нам там, для одежки, отвали потом немножко. И армада поплыла, только лишь весна пришла. Ропщет местный тот народ, что им надо, кто плывет. Дружно вроде всегда жили, и тут на тебе, приплыли. Из пищалей и фузей убивают их друзей. Где Кучума войиска, стала красною река. Почему же наш правитель такой фортель не предвидел. И за что, скажите тут, нас как куропаток бьют. А Кучум живет в богатстве, во дворце, в великом знатстве, старый стал, запал пропал, он давно не воевал. Да не знал он, то что нужно огнестрельное оружье. И с армадой у реки, бились местные царьки. Но охотник не вояка, тут совсем другая драка, нужен навык, и уметь, как врагу доставить смерть. А казакам, как видать, приходилось воевать. И до снега, на стругАх, дружно грабят берега. Но Сибирь зимой крепкА, льдом покроется река. Ну и тут как не крутить, надо в теплом доме жить, становиться на постой, да вот город не простой. Где Курдюмкина река, нам не высадить войска, и мы встанем, до поры, у Чувашенской горы. Там в Тобольск легка дорога, да и места очень много. Здесь ребята все дела, то что пуля не стрела, пока навык к ним придет бойко убивать народ, пока бой они узнают, много мы их постреляем. Так и вышло, город пал, так Ермак столицу взял. И в Кучумовом дворе, идет пьянка на ковре, и в палатах, пьет народ, но вот в город не идет. Там в домах сидит мужик, вдруг ножем по горлу бжик. Но однако же с утру, на Сузгунскую гору, собрался лихой народ совершить большой поход. Там низина, в ней нежна есть Кучумова жена. И служанки с нею есть, видно и богатств не счесть. А сидеть здесь у дворца, постепенно ждать конца. Соберется вдруг народ, морды точно нам набьёт. В женском этом городке, зазимуем налегке. Перетащим провиант, это лучший вариант. А Защитин городок мы разрушим, чтоб не смог Маметкул собрать войска, да грозить издалека. Уже первая зима, показала что дома, если хочешь долго жить надо хорошо топить. До весны не все дожили. Но как только снег забыли, снова на стругАх поплыли, вчера там, сегодня тут, покорять сибирский люд. Собирать меха и злато, дань царю, себе зарплату. Не желал народ отдать, приходилось убивать. У Романа на реке, у Демьяна в городке, на Фатеевом яру, на Будановом сору, на Пановской на горе, и в деревне Инжуре, по названьям уловил, что там за народец жил. Не было такой там козни, как национальной розни. И никто не мог там знать, что возможно убивать, за еду, за барахло, это было запад-ло. И они со всех сторон, стали наносить урон. Но пришла, совсем не зря, здесь подмога от царя. Ведь сибирская землица, очень даже пригодится, там не пуганый народ, мы обложим каждый род. И крестьян, и остяков, и татарских мужиков. Думал царь и словно другу, Ермаку он шлет кольчугу. В Абалаке городке, за стеною налегке, чтобы их не постреляли, казаки зазимовали. Но озлобленный народ Ермаковцев тихо бьёт. И не ясно, что же хуже смерть от голода и стужи, иль, при дОбыче даров, сведать как мужик суров. И к весне уж не жильцы все московские стрельцы. Войско сильно поредело, но весною вновь за дело. И Ермак уж третий год, покорять Сибирь идет. Но народец обозлился, меж собой объединился, и не хочет дань платить, атаманам угодить. Кто за вилы, кто за кнут, то кольнут, а то бзданут, и покорности не знают, хоть и сами умирают, но и супостатов бьют. И до спасовских деньков, только 200 казаков, тут не то чтоб землю взять, надо просто выживать. Тут им случай подмогнул, Ермак ночью утонул. Сам не сам, кто разбирал. Речь казацкий круг держал и решили, казну взять и на север путь держать, чтобы до царя дойти и царю сказать прости, и пути другого нету чтобы свою жизнь спасти. Только 40 шли не зря, добралися до кремля. Царь их принял, пожурил, во свояси отпустил. Федор был смиренный малый, людям не чинил опалы. Он в отличьи от отца, был не крепкого словца.
Через год, Данил Чулков на Сибирь повел стрелков, и пусть было их не много, и опасная дорога им грозила, но Чулков, явно не из дураков. Он не стал войною брать, населенье убивать, за казаков извинился и со всеми помирился. И на этом, в тот же день, покорилася Тюмень. В храмах бьют колокола, для накрытого стола, воеводы чарку пьют, клятву от себя дают, справедливо будут править, и царя, и бога славить, никого не притеснять, справедливо управлять. Ну и в этот самый день, приняла Москва Тюмень.
И на следующий год, на Тобольск Чулков идет. И в столице, древней той, полк становят на постой. Колокольный звон в церквях, храмах и монастырях. И народ благодаря, хвалит русского царя. Частью стать готов страны, только б не было войны. И крестьяне и татары и зыряне и джунгары, мирно жить всегда хотят, жен любить, растить ребят. Никому то не нужна, братубийственна война. И никто не понимает, воевали нахрена.
Вот, и я, ну как же так, почему герой Ермак, разве добрыми делами не прославиться ни как. Дети мы своей страны, нам убийства не нужны.
Выйди на гору, постой, Тобольск город не простой, он ещё до Чингиз хана удивлял всех красотой. Быстро катиться вода, мы меняем города. Почему своих героев мы не знаем никогда?
31 мар 2021