Сегодня все было странно с самого утра. Ну, посудите сами: первое - будильник не прозвонил. Ночью отключали электричество, время сбилось и вместо семи утра, он разбудил его в половине девятого.
Борис долго хлопал глазами, переводя взгляд с будильника на окно, за которым было уже светло, а рассвет, он точно знал, в это время года наступает в семь тридцать.
Ну, да Бог с ним. Проспал и проспал, он трудился на заводе уже семь лет и за все это время ни разу не опоздал. Так, что есть неплохие шансы договориться с начальством, а возможно, его опоздание и вовсе пройдет незамеченным.
Он наскоро привел себя в порядок схватил ключи, портфель, шляпу и бегом направился на службу.
- Ой, Борис Васильевич, голубчик, как же хорошо, что я Вас встретила. А ведь могли и разминуться.
- Здрасьте, тетя Паша. Извините, тороплюсь очень на работу – проспал, представляете?
- Ох ты! Ну, ладно, тогда, ладно. В другой раз, бегите Борис Васильевич, бегите.
Борис не стал дожидаться лифта и побежал вниз, перепрыгивая через ступеньку. Через минуту Прасковья Ивановна услышала, как хлопнула железная дверь, закрыла свою дверь и подумала:
- Так, а какая в воскресенье работа-то? – Прасковья Ивановна уставилась на календарь, висевший в коридоре. – От ить бяда-то какая. Он чай и день недели-то перепутал. А чаво теперь делать-то? Убежал ить, и я–то старая подсказать не сообразила!
****
Борис, резко толкнувший дверь подъезда, о терзаниях соседки ничего не подозревал.
- Бум! Ой! – сказала дверь тоненьким голоском.
- Ой, простите, ради Бога, я не нарочно.
Девушка, одной рукой потиравшая ушибленный лоб, а другой – набежавшие слезы на Бориса не смотрела.
- Да идите Вы уже!
- Куда? – опешил Борис.
- Ну, Вы же, наверное, спешили куда-то, раз дверь так распахиваете, что людей сносите?
- Простите, пожалуйста, я же принес Вам свои извинения.
- И что мне с ними делать прикажете?! На хлеб намазать?
- Ну-у-у, нет.
Она достала маленькое зеркальце и осмотрела свое лицо.
- Ну, вот, как теперь с таким шишаком в эфир выходить, а?!
- А вы где работаете?
- Где-где? В Караганде! Ди-джеем, на радио.
- Ну, так Вас же там невидно будет!
- И, что теперь? Думаете можно в каком попало виде выходить в эфир? В тапочках и бигудях?!
- Ну-у-у да, наверное, - пролепетал Борис. – Вот если бы мне с людьми встречаться не надо было, я бы брился пореже и костюм не надевал.
- Э-эх, ничего-то Вы не понимаете. Ну, что же сами напросились… - девушка вздохнула.
- Напросился на что?! Эй, девушка Вы, о чем?! – вопрошал Борис.
Но, девушка уже скрылась в подъезде.
«Странная какая-то» - Борис пожал плечами, глянул на часы, охнул и побежал к машине.
****
Уходя от столкновения, Борис резко вывернул руль, серую девятку занесло. Машина перевернулась несколько раз, снова встала на колеса. Борис, наконец, отпустил руль. Руки дрожали.
Откуда взялась эта фура – он так и не понял. Он отвлекся на телефон всего на секунду, может и меньше, а когда, услышав сигнал, похожий на гудок паровоза, увидел, как прямо на него мчится огромная машина.
Красная кабина заняла все пространство, не осталось ни дороги, ни окружающего пространства. Борис видел только эту кабину и белое лицо водителя.
Он, с трудом, выбрался из машины – видимо дверь немного перекосило, пока она переворачивалась. Хорошо, что кузов оказался крепким и дверь, хоть и не с первой попытки, но все же удалось открыть и выбраться из салона самостоятельно.
К нему спешил водила фуры. Борис махнул ему: мол, все в порядке – обошлось, жив. Достал сигарету, уронив при этом пару штук. Глубоко вдохнул дым.
Но, тот, почему-то, пробежал мимо него к девятке и, заглядывая в салон принялся стучать по стеклу.
Остановилось еще две машины. Их водители тоже побежали к девятке.
- Эй, мужики, да нормально все! – Борис помахал руками.
Но, они пробежали мимо него, словно не заметив. И стали спрашивать что-то у водителя фуры, а тот им в ответ что-то объяснял, показывая – то в сторону своей машины, то в ту сторону, откуда приехала девятка.
Борис бросил недокуренную сигарету и подошел к своей машине.
- Я из-за поворота выехал, а тут он – прямо на моей полосе! А я ж, груженый …
Послышался вой сирен…
НО, Борис даже не повернул голову, не в силах оторвать взгляд от … себя самого, сидящего за рулем и продолжавшего сжимать руль. Левая часть головы была вся красная, глаза, не моргая, смотрели вперед.
«Но, как же так – вот он я, и даже ничего не чувствую, ни боли – ничего! Нет, этого просто не может быть! Не может быть!» - Борис кричал, но, его, кажется, никто не слышал.
Он посмотрел, как его тело, накрытое простыней, погрузили в карету скорой помощи и куда-то увезли.
За машиной приехал эвакуатор.
Стемнело. Борис остался на дороге один.
****
Автобус ярко-желтого цвета остановился и открыл переднюю дверь. Из нее высунулась женщина с усталым лицом, растрепанной головой и черной сумкой через плечо.
- Ну, что сидим, кого ждем?
- Это Вы мне? – Борис медленно встал и направился к незнакомке.
- Тебе, конечно, разве здесь есть кто-то еще?
- А, ну, это…
- Это, ну, - передразнила его кондуктор. - Садишься? Или мы без тебя поехали.
- Сажусь.
Как только Борис вскочил на подножку, двери за ним закрылись.
- Поехали, Михалыч, - крикнула женщина водителю. – Пожалуйте плату за проезд.
- Плату?
- Плату, плату. Ты что же это – решил бесплатно прокатиться?
- Но, Вы же сами сказали: садишься – или без тебя уедем. Про оплату разговора не было!
- Так, а чего тут трындеть-то? С каких это пор транспортные услуги, вдруг, стали бесплатными?
- Слыхал, Михалыч? Про оплату ему, видите ли не сказали – везите, говорит бесплатно! – кондукторша повернулась к водителю, приглашая его принять участие в беседе.
Усатый водитель неодобрительно покачал головой и почему-то улыбнулся.
- А сколько стоит проезд? – робко спросил Борис.
- Вот это уже деловой разговор, - кондуктор улыбнулась и подмигнула ему. – С тебя одно воспоминание.
- Воспоминание? – опешил Борис. – Как это?
- Очень просто. Одно светлое воспоминание из твоей жизни. Есть у тебя такое? Событие, которое запомнилось?
- Любое?
- Ну, такое, знаешь, чтобы: «Ах!» В которое хочется вернуться, но не для того, чтобы его изменить, а, чтобы просто пережить еще раз эмоции, которые ты тогда испытал?!
- Ну-у, - задумался Борис. – Вот так сразу и не вспомнишь…
Кондуктор потрясла своей черной сумкой и он, неожиданно, вспомнил…
****
- Петрова, ты чего ревешь?
- Кошелек потеряла.
- А где?
- Не знаю-ю-ю, - из глаз снова хлынул поток слез.
- Ладно не реви. Найдем. Где ты его видела в последний раз?
- Где?! Ну, в раздевалке, кажется… Да, точно, он у меня в кармане был, а я его в портфель перекладывала. А тут Катька Смирнова в раздевалку прибежала и давай новой помадой хвастать, которою ей отец из самой Франции привез!
- Ну, так ты его, наверное, мимо сумки и положила, пойдем, посмотрим.
****
- Вот тут я переодевалась, а потом, Катька…
Борис внимательно посмотрел по сторонам.
- Какого он у тебя цвета-то был? Большой или маленький?
- Маленький, у него еще веревочка, чтобы на шею вешать… Красная и он красный…
«Значит, красный, маленький». – размышлял Борис, прохаживаясь вдоль ряда вешалок, внимательно глядя по сторонам.
Вдруг, взгляд его упал на радиатор отопления, оттуда торчал какой-то маленький красный уголок. Он потянул за него, достав сначала маленький кошелек, затем распутав – красный шнурок.
- Он?
- Он! – девочка захлопала в ладоши и запрыгала на месте. – Как хорошо, Боря, что ты его нашел! Только он… пустой…
Ее глаза снова стали наполняться слезами.
- А сколько там было?
- Рубль бумажный и еще двадцать копеек. Мама мне на пирожки дала, на всю неделю.
Борис, продолжая шарить вокруг батареи, незаметно вынул из кармана свои деньги.
- Вот они, смотри!
Он сделал вид, что поднял деньги с пола и протянул их Лене Петровой.
- Но, здесь же много!
- Так хорошо же – больше – не меньше.
- Нет, я не могу их взять.
- Ну, здрассьте!
- А давай так, Ленка, ты возьмешь рубль, он, наверное, твой. А я возьму пятьдесят копеек. Согласна?
- Согласна, Боря, спасибо тебе большое! – Лена привстала на цыпочки и поцеловала Бориса в щеку.
Это было безумно приятно. У нее были такие теплые губы, что его щека сразу загорелась и стала красной.
- Эй! Вы чего тут делаете, а ну марш на урок! До звонка одна минута! – Тетя Вера, техничка, тяжело переваливаясь дошла и уселась на стул, стоявший в глубине раздевалки. - Живо, живо! Ходют тут!
Смущенные Лена и Боря выскочили из раздевалки, и, не глядя друг на друга, побежали в класс.
Подписывайтесь на канал: "Марина Ричардс"
****
- Дзинь! – годится.
Кондукторша посмотрела на блестящую золотую монетку у себя в руке. Потом открыла черную сумку, и Борис увидел там много таких монеток.
Женщина бросила монетку в общую кучу и закрыла сумку, висевшую через плечо.
- А как это? Это что, мое воспоминание превратилось в монетку?
- Любопытной Варваре на базаре нос оторвали! Все, проезд оплачен. Садись на свободное место!
Борис посмотрел на ряды кресел, они почти все были свободными. Пассажиры были «разношерстными», если можно, так сказать.
Мужчина, сидевший у прохода, лет шестидесяти, одетый так же, как и Борис, в костюм, белую рубашку и галстук.
Цыганка у окна, в цветастой длинной юбке и платком на голове.
За ней у окна мальчик, лет восьми или десяти.
На другой стороне – молодой мужчина, по виду студент. С рюкзаком и наушниками.
- Садитесь! Стоять во время движения - не положено! – крикнула кондуктор.
Борис поспешно занял место у окна во втором ряду, перед «студентом».
****
Они ехали уже часа два, а может даже и больше. Было странно, что пейзаж за окном – не менялся. Лес и лес.
«Словно мы едем по кругу!» - подумал Борис.
- Остановка! – крикнула кондуктор на весь салон.
Автобус остановился.
- Борис Васильевич, прошу на выход. – перед ним возникла кондуктор.
- Я?!
- Ну, не я же?! Я на работе, при исполнении, так сказать.
- А куда мы вообще приехали-то?
- Куда надо, туда и приехали. Ваша остановка – не сомневайтесь! И побыстрее, побыстрее – у нас график. А то без премии останемся!
Борис подошел к дверям, чтобы выглянуть наружу и тут…
Его подло толкнули в спину, он кубарем скатился по ступенькам и со всего размаху сел на песок.
Сзади послышался смех. Автобус закрыл двери и уехал, обдав Бориса напоследок выхлопным газом, так, что тот закашлялся и замахал руками перед носом, разгоняя едкий серый дым.
Он огляделся по сторонам: везде была пустыня, настоящая, с барханами из желтого песка и яркое солнце.
Он мигом вспотел. Пиджак и галстук пришлось срочно снять и соорудить из них подобие головного убора.
В позапрошлом году он купил путевку в Египет и помнил, что в пустыне – без головного убора – его ждет довольно мучительная смерть от солнечного или теплового удара.
Правда, он, судя по всему, уже был … не очень-то жив.
Страшное слово: мертв, Борис не рисковал произносить даже мысленно. Было очень страшно.
Он поднялся на ноги, потер, ушибленные при падении места и пошел куда глаза глядят.
А глядели глаза в сторону солнца, поскольку других ориентиров поблизости не наблюдалось. И что-то подсказывало Борису, что время на ожидание следующего автобуса, со странным кондуктором, тратить не стоит.
Он шел и шел. Ничего не менялось. Несколько раз он останавливался, чтобы отдышаться, идти по песку в модных ботинках было не очень удобно. Но, снять их он не решался.
Наконец, силы кончились, и он прилег на песок. Какой смысл бороться, если ничего не меняется?
Он закрыл глаза.
Вдруг, он почувствовал, что какая-то тень закрыла солнце.
Борис открыл глаза и резко вскочил на ноги.
- З-здрассьте!
- Здорово, коли не шутишь. – огромная кошка, похожая на львицу смотрела заинтересованно. – А ты меня, чего? Совсем не боишься, что ли?
- Ну, как не боюсь? Боюсь!
- А чего не убегаешь тогда?
- Не знаю, может ноги от страха отнялись?
- Может.
- Ну-ка, пошевели ими. Так, а теперь пальцами. Шевелятся?
- Да.
- Значит паралич исключаем… - задумчиво протянула (львица?). – Ну. ладно, пошли тогда.
- Куда?
- Куда, куда. На гору Кудинкину.
- Зачем?
- Ох, сколько вопросов! Ты чего любопытный такой?
- Не знаю.
- Не знает он, - проворчала львица, встала, с удовольствием, потянулась, встряхнулась и пройдя несколько шагов обернулась к Борису. – Ну, что, ты идешь? Нет, можешь, конечно продолжать лежать тут. Как вон тот.
Борис посмотрел туда, куда указывала большая кошка и непроизвольно последовал за своей провожатой.
На расстоянии десяти метров от него лежал … скелет, добротно упакованный в тельняшку и черные брюки-клеши.
Он сразу вспомнил мультик «Остров сокровищ»: «Он был моряком – одежда на нем была морская!»
- А далеко еще идти?
- Ты всегда такой нудный … был?
Борис вздохнул.
- А что это за место?
- Переход между мирами.
- А почему пустыня?
- Это у тебя надо спросить.
- У меня?
- Ага. Декорации у каждого свои.
- Хм, странно. Я, вроде всегда море любил…
- Осторожно!
- А-а-а, что это?! Мамочки!!
- Аккуратнее надо быть с фантазиями. Хватайся за меня!
- Ой, а ты меняешься!
- Конечно, это же додуматься надо! Взять и сменить пустыню на море!
Борис сидел на спине большой рыбины, похожей на дельфина, судорожно вцепившись в спинной плавник.
- П-п-предупреждать надо!
- Я не успела! Слушай, а ты всегда заикался?
- Нет, пока не умер!
Они плыли по морю, где-то вдали слышались раскаты грома.
- Слушай, а шторма, я надеюсь не будет?
- Так, с фантазиями поаккуратнее. Смена тела – это не такое уж приятное занятие, между прочим!
- Все, молчу!
Рыба хмыкнула и покосилась на Бориса.
- Мы почти на месте.
Сверкнувшая молния ослепила Бориса, он зажмурился. А когда открыл глаза, оказалось, что он уже не в пустыне и не на море…
Он стоял на сцене перед огромным зрительным залом. С одежды потоками текла вода, на голове был нелепый тюрбан, сооруженный из пиджака и галстука.
Тишина. Прошла минута, другая…
- Эй, чучело! Ты чего там делаешь?
Кто-то засвистел.
Борис, в панике, оглядывался, ища подсказку: что же ему надлежало сделать?!
И тут, за правой кулисой, он увидел маленький красный кошелек, висящий на шнурке. Кошелек висел на ручке двери.
Борис, под свист и улюлюканье зрительного зала, бросился к двери, распахнул ее и … ПРОСНУЛСЯ.
Охлопал себя и убедился: это он, Борис Васильевич Белозеров, живой. Находится у себя дома, в своей же кровати. Костюм, приготовленный для работы и отглаженная рубашка с галстуком – вот они - смирно висят на вешалке.
Он встал, сделал глубокий вдох, подумав: «Черт побери – как хорошо жить!!!»
Посмотрел на часы: проспал. За окном было светло.
Первым его желанием было поскорее собраться и бежать на службу.
«Так, это кажется уже было! - подумал он. – И к чему это нас привело?» Он вспомнил разбитую девятку, себя с открытыми и глядящими в вечность глазами.
«Стоп, стоп, стоп!»
Сегодня же – ВОСКРЕСЕНЬЕ!
Со вкусом позавтракав и выпив «ужасно вредный» кофе он надел костюм, шляпу и постучал в соседнюю дверь.
- Тетя Паша, здравствуйте!
- Здравствуй, Боренька. А ты чего, на работу?
- Нет, - Борис улыбнулся. – Сегодня же воскресенье!
- Ох, ти. А я ить запамятовала.
- Я в магазин пойду, Вам что-нибудь купить?
- Ох, ты, хорошо, что спросил! У меня ведь лекарство нужное закончилось, а внук в командировке только на той неделе приедет. Ты уж купи его, ладно, голубчик?
- Хорошо, теть Паша, давайте Ваше лекарство! – улыбнулся Борис.
Получив от соседки бумажку с названием нужного препарата, он бодро запрыгал по ступенькам вниз. Напевая себе под нос «Прощание славянки» и улыбаясь.
Дойдя до двери на улицу, он аккуратно приоткрыл ее и выглянул наружу.
- Ну, Вы уж определитесь: туда или сюда?
Он даже вздрогнул, до того неожиданно раздался недовольный голос.
Девушка – ди-джей смерила его недовольным взглядом.
- Простите, проходите. пожалуйста. – Борис широко распахнул дверь подъезда, приглашая девушку войти.
- Спасибо.
- Пожалуйста, хорошего дня!
- Благодарю. – девушка улыбнулась в ответ.
- А-а-а, можно Вас пригласить на ужин?
- Меня? Но, мы же с Вами совсем незнакомы.
- Ну, вот и познакомимся!
- Хорошо, я подумаю.
- Договорились! В какой квартире Вас искать?
- В шестьдесят шестой.
- О, хм, ну что же хорошо! Я поднимусь к Вам, ближе к вечеру.
Она пожала плечами, а Борис придержал дверь, махнул на прощание рукой и отправился по своим делам.
Девушка задержалась на лестнице, улыбнулась и тряхнув головой, быстрым шагом направилась к лифту.