В 1513 году небо осветила комета, ошибочно принятая современниками за планету Сатурн. Схождение планеты, будучи грозным предзнаменованием, особенно тревожило императора Максимилиана I. По легенде, именно для него Альбрехт Дюрер создал знаменитую гравюру «Меланхолия», запечатлев на ней зловещий небесный объект. Таким образом, аллюзиями к мировому искусству пронизана «Меланхолия» Ларса фон Триера. Вот возникают на экране «Охотники на снегу» Питера Брейгеля. Вот река уносит Жюстин-Офелию, некогда счастливую и влюбленную. Цитирует режиссер и «Страну лентяев» Брейгеля, и пейзажи Клода Лоррена, и «Дочь лесника» Джона Эверетта Милле.
Апатия и тревога – две сестры с грубой и холодной матерью, беспечным шутником-отцом. Ущербность семейных взаимоотношений ставит под сомнение иррациональность ментального расстройства героини. Родители не только отказывают Жюстин в поддержке, но и усугубляют ее состояние, предварительно испортив свадьбу дочери. После всего произошедшего вечерняя йога героини Шарлотты Рэмплинг – словно злая насмешка. При этом мать – двойник Жюстин. Обе женщины покидают праздник, чтобы принять ванну. Обе высмеивают «идиотские ритуалы» и заранее знают, что скоро все это закончится. Следует заметить, что присутствующие практически в каждом фильме Триера жесткие женщины – своеобразная «дань уважения» матери режиссера. При этом сложно найти более непохожих друг на друга актрис, чем Шарлотта Генсбур и Кирстен Данст: Клэр и Жюстин в их исполнении даже говорят с разными акцентами. И сами сестры – словно полные противоположности. Впрочем, обе несчастны. Сестринство у Триера – это про заботу и даже способность в нужный момент взять на себя материнские обязанности. При этом если сначала Клэр самоотверженно ухаживает за Жюстин, то во второй половине фильма героини меняются местами.
Ларс фон Триер, в 1990-е годы прочно ассоциировавшийся с антибуржуазным кинематографом, не отказался от критики капитализма и двадцать лет спустя. Яблоневый сад и потраченное на свадьбу состояние – не гарант личного и семейного счастья, а роскошный дом и поле для гольфа на восемнадцать лунок в конечном итоге не спасают от всепоглощающей тревоги. В финале Жюстин жестко высмеивает неискреннее желание сестры встретить смерть на террасе с бокалом вина в руке и под звучание классической музыки.
Главная героиня – копирайтер в рекламном агентстве. Прямо на свадьбе руководитель компании повышает ее до должности арт-директора и в течение всего торжества, используя недостойную уловку, добивается от сотрудницы нового рекламного слогана. Вся ничтожность человечества – в лице начальника Жюстин. Поистине Триер презирает рекламное дело, часто позиционирующее себя искусством и пользующееся самыми бесчестными средствами. К слову, стоит вернуться к вопросу об отношении Триера к человечеству. «Земля это зло. Не нужно по ней горевать», - произносит Жюстин. Режиссер в «Меланхолии» карает не только человечество: катастрофа настигает всю Землю с растениями, птицами, животными и насекомыми.
Символы в «Меланхолии» восходят к флоре и фауне и тесно переплетаются с религиозной традицией. Бесконечно преданный хозяйке черный конь Авраам заупрямится и не перейдет через мост. Накануне же новоиспеченный муж Жюстин прельщает ее красными яблоками, но девушка противостоит искушению. В «Прологе» загорается куст, падают с неба мертвые птицы, кружит саранча: приближение конца чувствует не только человек. Очевидно, что злополучный мост – метафора перехода в сакральное пространство. Ведь неслучайно именно в загоне Авраама обнаруживает Клэр тело покончившего с собой супруга. В одной из сцен хозяин поместья признается, что время от времени объезжает жеребца. Вероятно, конь все же смог перейти на другую сторону. Для маленького гольф-кара Клэр мост также становится непреодолимой преградой. А в начале фильма проехать к поместью не сможет белый лимузин с молодоженами. Пространство «Меланхолии» предельно ограничено.
На примере самоубийства Джона можно проследить отношение Ларса фон Триера к мужчинам вообще. Мужским персонажам в фильмах датского режиссера крайне редко удается симпатизировать: они предают и проявляют малодушие. Джон не просто покончил с собой, но бросил нуждающуюся в нем семью в момент катастрофы (по сути, это метафора капитуляции рационализма, выразителем идей которого выступал Джон). Так и отец сестер бросает Жюстин в тот момент, когда дочь нуждается в нем.
Бесконечные телескопы – словно связующее звено между домом и космосом. «Меланхолия», не претендующая на научную достоверность, лишь заигрывает с астрономией. При этом Ларс фон Триер не пытается выдать свою работу ни за фильм-катастрофу (хотя и использует компьютерную графику), ни за сколько-нибудь философское размышление об апокалипсисе. «Меланхолия» близка к немецкому экспрессионизму, где окружающее пространство лишь выражает внутреннее состояние героев.
Ливень, переходящий в град, сопровождает панику Клэр в связи с приближающейся Меланхолией. Дождь, кони, яблоки, противопоставление космоса и родного дома, образ матери и горящие деревья – все это важные символы в творчестве Андрея Тарковского. Ларс фон Триер никогда не скрывал, что восхищается творчеством советского режиссера. Символы «Меланхолии» - оммаж выдающемуся предшественнику.
