Для Татьяны, Галины Е. и всех тех, кто хотел продолжения.
Начало здесь.
В квартире стояла напряженная тишина. Наталья пыталась работать. До тех пор, пока не осознала, что тупо смотрит в экран компьютера и не может закончить элементарный чертеж… Что-то мешало ей, не давало сосредоточиться, и она не могла понять, что именно…
Вчера она сказала Вадиму, что будет подавать на развод. Он спокойно выслушал ее и ответил, что ему нужно обдумать услышанное. Сказал, что готов будет поговорить завтра. Разговор прошел гораздо спокойнее, чем она рассчитывала. Обошлось без свойственных Вадиму вспышек ярости, хотя Наталья, зная его взрывной характер, была готова ко всему, даже к рукоприкладству.
Он же просто сказал, что хочет поговорить на следующий день. И вот этот следующий день наступил. А Вадим все не возвращался. Наталья не могла понять, что ее беспокоит. Сына она заранее оставила у бабушки. Так что ничего не могло помешать разговору. Само решение представлялось ей вполне обдуманным. Сын Вадиму не нужен, точнее, нужен «для галочки», типа у него есть наследник. С этой стороны проблем быть не могло. Сама она, скорее всего, давно уже его не интересовала. Разделить купленную в браке ипотечную квартиру можно было по согласованию с банком, она уже все узнала. В банке совершенно не удивились ее вопросу и сразу же дали ей полный расклад, каким образом можно решить вопрос с квартирой.
В конце концов, не одна она такая…
Жизнь, которая начнется после развода, не только не страшила, но и привлекала ее… Финансовый аспект ее не беспокоил. Изначально она была инженером-строителем, но недавно переучилась на дизайнера. Вопреки расхожему мнению, привлечение дизайнера к ремонту квартиры – это вовсе не прихоть богатых, а дизайнер не просто помогает подобрать занавесочки по цвету к обоям. Нет, Наталья понимала свои плюсы. Строительное образование помогало ей вести ремонты от и до. Она знала все о материалах стен, она отвечала полностью за ремонт, за подбор материалов (получше и подешевле), за качество работы бригады, за мебель, за все от а и до я. И люди, которые не слишком-то разбирались в ремонтных работах и не хотели связываться с рабочими, которых нужно было постоянно контролировать, охотно нанимали ее за весьма для них скромные деньги. Наталья полностью освобождала заказчиков от каких-либо забот, связанных с ремонтом, и заказов у нее стало появляться все больше и больше… А теперь, когда она наняла собственную бригаду, во главе с неплохим мастером Борисом, она вообще становилась независимой ни от кого, кроме заказчиков.
Так что она была абсолютно уверена, что без Вадима не пропадет. Она даже посчитала и поняла, что жить без него ей будет дешевле.
И ей самой было неясно, чего она боится, откуда возникло это чувство тревоги?
Изначально она не собиралась подавать на развод. Она понимала, что от Вадима не так много толку. Она прекрасно помнила, что он, оставаясь с ребенком, пока она моталась по заказам, не выполнял и пяти процентов того, что делает мать в декрете. Он просто ложился на диван и смотрел в телефон, позволяя ребенку играть рядом. Ни о каких книжках-развивашках и речь не могла идти. Но – какой-никакой присмотр… Она прощала многое и многое терпела. Она научилась мысленно отгораживаться от него и пропускать мимо ушей «овца тупая», «дура», «жируха». Она давно не просила о помощи и не стала бы просить впредь. Где-то в глубине души она не считала себя вправе лишать ребенка отца, хотя и отцом Вадим был никаким… Но постепенно жизнь с Вадимом стала просто невыносимой. А после того, как тот схватил Артема за ручку, разозлившись на какие-то его капризы, и отволок в другую комнату, она вдруг поняла, что больше так продолжаться не может.
Если еще и оставалось в ее душе какое-то тепло, то отныне его не было.
Она все обдумала, все рассчитала, заключила с Борисом договор на год, дала себе время успокоиться и вчера озвучила Вадиму свое решение…
В замке заскрежетал ключ. Наталья вздрогнула, но заставила себя выйти в прихожую.
Вадим предсказуемо был не совсем трезв. Но его хорошее настроение показалось Наталье странным. Кровь гулко застучала у нее в висках, сердце заколотилась, как будто мелкой дрожью. Все вокруг словно кричало ей об опасности. Вадим разделся, ухмыльнулся ей в лицо и как ни в чем не бывало пошел в ванную мыть руки.
- Есть че пожрать? – спросил он, выйдя из ванной и хлопнув Наталью чуть пониже спины.
Она отрицательно покачала головой.
- Ты обдумал мои слова? – спросила она.
- А что тут думать? Все вы бабы дуры. Хочешь разводиться – разводись. Но свою часть ипотеки я выплачивать не буду.
Вадим хитро сощурился, глядя на нее.
- Хочешь разводиться – разводись. Флаг тебе в руки.
- То есть как, не будешь? – не поняла Наталья.
- А вот так. Ты же все равно выплатишь.
И тут Наталья стала осознавать, что он имеет ввиду. Она вдруг поняла, о чем ей кричали все ее чувства. Она поняла, какая опасность незримо угрожала ей… Они купили эту квартиру через год после заключения брака. Основную сумму для первоначального взноса предоставили родители Натальи, Вадим внес едва ли шестую часть. Последующие платежи они вносили в одинаковом размере…
Было и еще кое-то, заставившее Наталью ужаснуться. Она покупала эту квартиру с намерением жить здесь всю свою жизнь. Потом она планировала купить Артему «однушку», дав ему старт. Но в эту квартиру она влюбилась, едва ее увидев. Ее она переделала «под себя», именно работа над ней словно подтолкнула ее к тому, чтобы стать дизайнером. И теперь все это аукнулось ей так, как она и не предполагала. Все ее перепланировки сыграли с ней теперь злую шутку. Теперь она не могла продать квартиру, не узаконив предварительно эти изменения. А среди изменений были и такие, которые узаконить невозможно в принципе. И Вадим об этом знал. Они перенесли раковину в одну из комнат, сделав большую кухню-гостиную, а в кухню превратили в небольшую уютную комнату… Вадим настоял на том, что там будет его кабинет… И теперь Наталья просто не могла в кратчайшие сроки вернуть все как было, выделить доли «в натуре», не могла продать эту квартиру… По сути, она ничего не могла сделать… У нее были связаны руки.
Вадим может прекрасно не платить за эту квартиру, он практически ничего в нее не вложил. У него есть две личные квартиры, доставшиеся ему от бабушек, ему одному хватит с лихвой. Он прекрасно знал, что Наталья будет продолжать вносить платежи, и за него в том числе. А потом он просто подаст на раздел имущества и заберет себе половину квартиры…
- Какая же ты свинья… - прошептала Наталья.
- Ну, ты еще думаешь разводиться? – нагло спросил Вадим. – Да ладно тебе, поигралась и хватит. Никуда ты не уйдешь. Да и не нужно тебе это. К тому же ребенок у нас. Так мы жрать будем или нет?
Наталья бросилась вон из квартиры. Она задыхалась. Ты же ничего сюда не вложил. Ничего! Почти все расходы несла я и мои родители…
Те платежи, которые он вносил, будучи в браке с ней, она готова была ему компенсировать. Она готова была рассмотреть разные варианты. В банке ей рассказали, какие варианты раздела могут быть. Но вот так… Такой голый расчет, что она будет продолжать платить, потому что не может лишиться квартиры… Все эти вопросы с перепланировкой, такую квартиру не продашь так сразу… А если он не будет платить, она залезет в долги, да еще в какие…
Наталья прислонилась к стене дома. Рыдания сотрясали ее тело.
- Володя, - подумала она… Володя.
Она набрала знакомый номер и услышала в трубке:
- Привет, встретимся сегодня?
Отправляясь на встречу с Владимиром, она не могла не думать, какая странная судьба свела их снова вместе. А точнее, не судьба, а ее собственные невнятные, непонятные ей самой, лишь смутные осознаваемые ощущения, которые влекли ее к нему на протяжении многих лет.
Когда они встречались в ее семнадцать, она была еще ребенком, с которым даже невозможен был полноценный роман. Она и сама была не готова к физической стороне любви. Но чувства, которые он разбудил в ней тогда, не погасли со временем. И не потому даже, что они были такими сильными, способными преодолевать пространство и время. Нет, и теперь, будучи взрослой, она сознавала это вполне отчетливо. Просто осталась в их отношениях какая-то недосказанность, незавершенность. Остался вопрос: а если? То, может быть, что-то и получилось бы… И эта недосказанность рождала все новые и новые вопросы, непрекращающиеся сожаления, сравнения, которых не должно было быть…
Этот разрыв коверкал ее судьбу. И ее не оставляло ощущение, что ей словно нужно вернуться в прошлое, чтобы все исправить. Иногда ей казалось, что существует на ее жизненном пути какой-то перекресток, на котором она свернула не туда… какой-то момент, когда она приняла неверное решение. Какое-то место, на которое просто можно вернуться и начать заново.
Точка возврата, которую нужно просто найти.
И тогда можно все исправить и пройти заново тот жизненный отрезок, который когда-то был пройден неправильно…
Именно это ощущение привело ее в объятия Владимира.
Попытка вернуть себе то время. Время тепла. Время надежд…
Наталья сбросила пальто и прошла в комнату. Владимир, улыбаясь, шагнул к ней. В его руках была бутылка шампанского.
Он открыл шампанское и разлил по бокалам мерцающую золотистую жидкость. Наталья сделала глоток.
- Что с тобой? – нахмурился Владимир.
Она словно ждала этого вопроса и рассказала ему все.
Владимир покачал головой:
- А о чем ты думала, когда это все делала?
Наталья закрыла лицо руками.
А Владимир, казалось, раздражался все больше:
- А твои родители о чем думали, когда вкладывали свои деньги? И когда ты осуществляла все эти перепланировки, ты о чем думала? И они почему тебе не подсказали, что так делать не следует?!
Наталья отняла руки от лица и взглянула на него так, словно видела впервые.
Но на ее лице не было отчаяния. Нет, скорее оно выражало облегчение. Казалось, она избавилась от терзающих ее демонов.
- И вообще, я нефтяник. Я не юрист. Что я могу сделать?
- Ничего, - улыбнулась Наталья, - ничего.
Она нашла точку возврата. Она нашла ответ на свои вопросы.
Жаль, что ответ на некоторые вопросы получаешь спустя двадцать лет…
Владимир еще продолжал что-то говорить, но она его уже не слушала. Словно огромная тяжесть спала с ее души.
Она взяла пальто и быстро вышла и квартиры. Вечерний воздух пьянил ее. Наступали те странные февральские дни, когда сумерки тают в вечернем снегу, воздух становится мягким, теплым и каждый понимает: зима закончилась, выжили…
Наталья шла по грязно-заледенелой дороге, вдыхала этот почти весенний воздух, и ей казалось, что она освободилась от гнета прошлого.
Она переночевала у родителей. Мама, уже уложившая Артемку спать, тактично не задавала вопросов. Хотя Наталье было ясно, что та знает гораздо больше, чем позволяет себе сказать.
Утром Наталья с утра уехала на объект. «Сантехника-электрика» была уже сделана, дальше должно было быть полегче. В одной из комнат вообще уже приступили к декоративке. Но Борис позвонил с утра и сказал, что выбранная ею люстра слишком большая. Вплоть до того, что, когда открываются верхние дверцы у шкафа, они задевают люстру…
Наталья приехала, посмотрела на это и расплакалась. Ну как она могла проморгать такую рядовую ситуацию?
Борис недоуменно смотрел на нее.
- Вообще-то лампу можно немного повернуть…
- Ничего не надо, - всхлипнув сказала Наталья. – Я заменю лампу.
- Что с вами, Наталья Владимировна?
- Ничего, - и Наталья быстро вышла из квартиры.
Борис догнал ее уже на лестнице.
- Что случилось?
- Я могу лишиться квартиры, и скорее всего так и будет.
Борис долго молчал, потом сказал:
- Не переживайте, все будет хорошо. Я с ним поговорю.
Наталья сложилась пополам от нервического хохота.
- Как ты с ним поговоришь? Да и вообще – это незаконно! Он юрист, тут уж ничего не поделаешь?
- Как? Так, как мы разговаривали во дворах нашего детства. А вообще у меня половина бригады кавказцы, они поговорят так, что мало не покажется.
Наталья только рукой махнула. Позвонила заказчикам, объяснила, что лампа не подошла. Компенсировала за свой счет, чем вызвала у заказчиков невероятное удивление.
Наталья приволокла лампу в квартиру. Она заказывала ее на известном китайском сайте, лишь бы заказчикам вышло подешевле, и теперь вернуть ее было невозможно. Ничего, самой пригодится. Когда она будет делать ремонт в новой квартире. Когда купит себе маленькую квартиру-студию.
Сегодня она напишет заявление в банк, что оплачивать ипотеку ни она, ни ее муж больше не могут.
Все. Конец.
Вадим сидел в кухне, приложив к глазу мокрую тряпку. Наталья не сразу поняла, что случилось.
- Что с тобой? – наконец сообразила она.
- Выкрутилась, значит? – зло проговорил Вадим. – Понятно, ш…ха – она и есть ш-ха…
- Ты о чем вообще?
- Чего ты хочешь? Чтобы ипотеку переписали на тебя? Хорошо, я согласен. Чтоб ты сдохла в этой квартире!
И он пошатываясь вышел вон.
На следующий день они переоформили договор.
Наталья позвонила Борису.
- Ты где?
- На квартире…
- Я сейчас приеду…
Борис шпаклевал стены под обои. В комнате было тепло и душно, он разделся до пояса.
- Ты это сделал… Действительно сделал…
- Ради вас я бы что угодно сделал, - глухо произнес он.
Он прижал ее к голой ободранной серой стене, и это было так, как она не могла себе вообразить даже в самых смелых мечтах.
Потом они стояли на балконе. Он курил, она заливисто смеялась. Так, словно вернулась в свою юность, в то время, когда нужно испытывать подобное безумие и наслаждаться им.
Прошлое есть прошлое. Будущее есть будущее. И иногда они просто не должны сходиться… не должно настоящее быть наполнено сожалениями о прошлом…
Она смотрела на дома, на зажженные золотом огни миллионного города. Время как будто остановилось, словно давая ей возможность осознать этот момент счастья, сохранить его в своей душе. И она чувствовала, как оттаивает, как возрождается в ее душе вера в лучшее. Как возвращается она в то время тепла, зная теперь, что отныне оно – навсегда в ее сердце.