Масса учёных, занимающихся исследованием экономики, в один голос твердят о конце существования Великого шелкового пути в XVI веке. Думаю, что не настолько всё было плохо, если в настоящее время многие страны на этом пути пытаются возродить средневековую логистику. Что было хорошо в те далёкие, дремучие времена, то не так уж плохо и в настоящее время. К счастью, всё это недоразумение объясняется достаточно просто.
Отсутствуют исследования не только о жизни и деятельности Абдуллахана IIв широком, да и в узком доступе. Какой может быть доступ, если этих исследований не было. Ни экономических, ни политических, ни социально культурных. О том же Иване Грозном, современнике Абдуллахана II, столько написано, что нормальному человеку за всю жизнь не прочитать. Даже ссылки в Википедии на Абдуллахана II какие-то грустные, и все в основном сделаны на казахские издания и Казахское ханство XVI века. Ну где казахи, а где Абдуллахана II? Они же воевали не на жизнь, а на смерть… И что сейчас хорошего казахские учёные будут говорить о Шейбанидах? Я с большим уважением отношусь к многочисленным исследованиям казахских учёных. Они практически на пустом месте создали великолепную историю своего народа и государства, используя не просто крупицы знаний, а намёки на эти крупицы! Честь им и хвала!
Судя по всему эпоха, предшествовавшая Шейбанидам, в исторической науке исследована довольно глубоко. Вплоть до того, что регулярно все историки упоминают «Уложение Амира Тимура», которое иностранные исследователи не считают достоверным. Хильда Хукхем, автор монографии «Властитель семи созвездий», в своём труде не использовала «Уложение», считая его подделкой, о чём и сообщает в послесловии. Но наши историки упорно цитируют «Уложение». Вот о чём мы читаем: «Какую бы территорию я ни завоевал или какая бы территория ни присоединилась к империи, я приказывал расчищать засоренные арыки, исправлять и строить мосты на реках и воздвигать караван-сараи на расстоянии одного дня пути. При караван-сараях находились смотрители и дорожная стража. Они заботились о безопасности путешественников и отвечали за произведенные у них кражи. В каждом городе я приказал построить мечеть, общественную школу, богадельню для бедных и убогих и больницу, при которой находился врач. Я требовал, чтобы в городах строились также здания городской думы и судебной палаты; я учредил особую стражу для народа за засеянными полями и за безопасностью граждан».
Чисто ангел. Только крыльев не хватает. А как же тогда исследования Джастина Мароцция, который писал («Тамерлан», Варшава, 2006): «В 1383 г. 2000 жителей Исфисора были живьем замурованы в стены башен. Четырьмя годами позже в Исфахане, священном персидском городе, убито 70 000 человек. Взятие Багдада стоило жизни 90 000 горожанам; из их голов, словно из кирпичей, построили 120 башен».
Но оставим великого и могучего в покое, будем считать, что о караван-сараях он знал.
Да на основе только хозяйственных и поземельных актов и посольских договоров можно такую монографию забабахать, не ниже докторской степени. Но нет! Команды «думать» не поступало! А раз не было, сидим и не высовываемся! Но я продолжу про забытого, неназначенного героя, Абдуллахана II.
Мы остановились на развитии финансов и международной торговле. Здесь прямо-таки хочется скопировать кусочек интересного текста. «Первые упоминания о таких платежных средствах, являвшихся, по сути, разновидностью векселя, относятся к VI–IV векам до н.э., ко временам древнего персидского государства Державы Ахеменидов. В древнеперсидском языке название этого распоряжения уже звучало как chek. Прототипы документов, называвшиеся adesha, вовсю использовалась и в Империи Маурьев – государстве, существовавшем на территории Индии в IV–II веках до н.э. Считается, что в I веке до н.э. римляне также прибегали к использованию таких документов. В древнеарабских государствах обращение чеков известно с IX века, со времен Багдадского Халифата».
Но не спешите радоваться, европейцы настаивают на том, что первыми людьми, которые использовали чеки как платёжное средство, были тамплиеры. Да-да, те самые, которых потом Филипп II Красивый на костёр отправил. За жадность. Что тут сказать, спорить не стану, но буду говорить о том, что чек придумали арабы. Именно они довольно долго, почти до осман контролировали Великий шелковый путь. А теперь вернёмся к благоустройству торговых путей в империи Абдуллахана.
Кто не слышал словосочетание — караван-сарай? А теперь подробно, что это такое. Это довольно значительное по площади и по значению сооружение. Караван-сараи были открытого и закрытого типа, но все они представляли собой фортификационное сооружение. Это было место, где на больших площадях сооружались различные хозяйственные постройки. Далее — в случае нападения бандитов можно было отсидеться за толстыми стенами. В городах защита от грабителей. Обязательная принадлежность караван-сарая — колодец или сардоба. Загоны для вьючных животных, склады, магазины, чайханы, худжры — номера для проживания купцов.
Судя по всему, такие строения стоили достаточно дорого. Смотрите сами. Это документ купли-продажи, некоторые слова непонятны, но нас интересуют цифры. «Продали мы продажей окончательной, нерасторжимой, законной, подлежащей исполнению ... ходже Мухаммед Исламу ... известному под именем ходжи Джуйбари, сыну ... покойного ходжаги Ахмеда ... целиком и полностью принадлежащие нам два дуккана, смежные друг с другом, расположенные вне старой крепости [города] Бухары, на новом базаре, близ бани эмира ‘Абд аль-’Али; две границы их примыкают к дороге общего пользования, еще одна граница — к дуккану упомянутых продавцов, и еще одна граница — к домам, оставшимся после [смерти] Мир-бека, сына ‘Абд аль-Халика ... со всеми правами и выгодами за сумму в шестьдесят новых теньге чистого серебра, [чеканенных] в один мискаль...”. [И было это] в присутствии заслуживающих доверия лиц. Из свидетелей: мир Каляндар, мирза Даулетшах; услужил в написании ceгo богомолец муфтий Мухаммед Касим».
Документ находится в Архиве шейхов Джуйбары. Таким образом мы видим, что в период правления Абдуллахана существовала законность и торговые сделки на недвижимость заключались достаточно осторожно. Вы обратили внимание на то, что два дукана — или магазина, их местоположение указано достаточно точно и описание даётся полное. Стоимость шестьдесят новых таньга, они наверное каждую монету ещё и взвесили. Деньги полновесные.
Это не описание обеда в харчевне в фантазийном или рыцарском романе, где за цыплёнка и пинту пива рыцарь кидает на стол золотой! Да на этот золотой можно купить саму харчевню, вместе с хозяином, его женой и дочкой-девственницей. В романе Мирмухсина «Зодчий» читаю о том, что мастер-строитель отдал почти незнакомому человеку мешочек с пятьюдесятью золотыми — заплатить долг в караван-сарае за проживание в течение недели. Я так думаю, что просителю этих денег хватило бы выкупить половину караван-сарая. Просто Мирмухсин хотел показать человеколюбивый характер зодчего, а показал его несусветную неприспособленность к жизни или свою некомпетентность в исторических деталях. А где кроется дьявол? Поэтому писать исторический роман надо довольно осторожно, попасть впросак легче, чем написать бестселлер о попадании.
В Мавераннахре XVI века много внимания уделяли пище в караван-сараях. Кто бывал в Узбекистане или если настоящую узбекскую пищу знает, что вкуснее неё только мало чего можно найти. В узбекской кухне сочетание продуктов такое, что они дополняют друг друга гармонично и без одного из компонентов еда будет уже не узбекской, а пародией на неё. Но сейчас о том, какой был издан закон о кормёжке в караван-сараях. Первые три дня пребывания всех сопровождающих кормили бесплатно. И лишь потом начинали считать плату за проживание и еду. Думаю, что потом хозяева отыгрывались на гостях, не без этого, но какой изящный заманок!
Если человек два раза попробовал плов, настоящий плов, а не шавлю в исполнении мардикёра из Узбекистана, который плов никогда не готовил и ему разрешали только дрова под казан подбрасывать, то отказаться от этой еды невозможно! А сладости? Конечно, иранские сладости намного разнообразнее и изысканнее, и многое перешло в узбекскую кухню, но сочетание орехов, мёда, патоки и белой пшеничной муки, может привести человека к ожирению через месяц…
Но без чего невозможно путешествовать по Средней Азии. Конечно, без воды. Для этого в правление Абдуллахана было построено около тысячи сардоб.
Сардоба – это огромный сферический резервуар для воды, сложенный из кирпичей и заглубленный на две трети своей высоты. В среднем над землей конструкция в виде купола возвышалась на 5-6 метров. Можно только представить себе грандиозность этого гидротехнического сооружения, если толщина стенок сардобы достигала полутора метров, а диаметр доходил до 11-14 метров.
Для путников, идущих по сорокаградусной жаре, или чуть меньше, должны не только сами пить, но и поить животных. Один верблюд выпивает за раз от 40 до 70 литров. Скорость поглощения: примерно 10 литров в минуту. Для сравнения, лошадь в стойле в среднем пьет по 37 литров. Но лошадь надо поить минимум 3 раза в сутки. Осел пьет 20 литров в день, но теряет влагу в 3 раза быстрее верблюда. Как видите, караван в 50 верблюдов может осушить сардобу на одно посещение.
Почему-то считается, что такие сооружения, которые снабжали водой не только караваны, но и население городов и кишлаков, теперь больше не нужны. Поэтому почти нигде они не сохранились. Только там, где проходят туристические маршруты, произведены реставрационные работы. На самом деле все эти новоделы не работают так, как было предусмотрено в далёком прошлом.
Караван-сараи, сардобы, колодцы, гостиницы и другие элементы инфраструктуры торговых сооружений довольно разнообразны и экзотичны. Они имеют особенности, определённые климатическими условиями, национальными и религиозными традициями. Следует обратить внимание, что на всём протяжении Великого шелкового пути, в караван-сараях были места для отправления религиозных обрядов, практически для людей преимущественных вероисповеданий.
И как премия тому, кто дочитал до конца, отрывок из неопубликованной части «Первого узбека»:
«…Вся система водоснабжения, строительства и её поддержания в надлежащем состоянии носит название «илм ал-хайал», я же использую западное слово ирригация. Оно сложное, но полнее отражает эту систему. Лишь некоторые наши города располагаются в долинах рек, все остальные отстроены на берегах каналов. Например, Ташкент, невдалеке от которого окопался Таваккул, питают каналы Бозсу и Салар, отведённые от Чирчика.
Множество каналов, арыков, вододелителей, плотин, хаузов*, сардоб* и снегохранилищ были возведены в глубокой древности. Потомкам оставалось лишь тщательно следить за их исправностью. Поэтому у нас есть такая повинность — бегар*. Люди, независимо от того, ремесленники они, купцы, мелкие торговцы или дехкане обязаны две недели отработать на бегаре. Чаще всего, это очистка арыков от мусора, веток, листьев и их углубление. Иногда это строительство дворцов, мечетей, крепостных стен и многого другого.
Редко беки, эмиры или чиновники нанимают народ на строительство всех этих сооружений, чаще всего используют бесплатный и крайне некачественный труд людей, призванных через жарчи*. Я до сих пор с отвращением взираю на крепостную стену Бухары…» (Наталия Трябина. «Первый узбек»)
Сравнение убивает личность. Но не думаю, что сегодняшнее сравнение пойдёт во вред Амиру Тимуру. Он так широко распиарен, а мой голос пока не все слышат. То же самое – Абдуллахан II. Если кто и прочитает, то навряд ли запомнит его… А надо бы!
