В сентябре закрыли детский сад, где я выросла, и где моя мама всю жизнь работала заведующей. Когда мы приехали к маме в гости, я пошла попрощаться с ним.
Был вечер. Я взяла сынишку, чтобы было не так тоскливо. И вошла в калитку. Знаете, когда люди уезжают и бросают дом, это не так страшно, как когда дети навсегда уходят из того места, где они росли, где они могли бы вырасти… Во дворе в клумбах были посажены цветы. Очень красивые. На дорожках чисто, и только листва говорила о том, что тут теперь не убирают. Песочницу увезли в другой сад. И у забора, на месте, где она была, лежали два трактора и машинка. И видно было, что они пробыли тут все лето, на них летела пыль, светило солнце, поливал дождь, а теперь вот листвой засыпало.
- Мама, пошли домой, - сынишка, видимо почувствовал, что я переживаю и не захотел даже играть этими игрушками.
- Пошли, сынок, - мы прошли мимо окон столовой, в которые я не смогла заглянуть.
У баскетбольной площадки, у забора «горела» рябина. Но, как в песне, ее огонь совсем не грел. Становилось грустно при мысли, что она стоит тут такая красивая и никто на нее не смотрит.
Я все же забрала один трактор, который мы отмыли дома, в бане.
В следующий раз мы приехали к маме в ноябре. Уже выпал снег. Сначала пошли на речку, - там наверху пригорок, а внизу овраг с речкой. Но моим городским детям она не понравилась. Ямы, ухабы еще не засыпало снегом, торчали острые дудки травы.
Но с «подгорной» я увидела, окна моего садика. Они были такие родные, как глаза дорогого человека. И я подумала, зачем нам тут мучиться – пойдем в садик, поиграем там...
Зашли в ограду. Все было по-старому. Как будто после нас с Алешкой здесь никого и не было. Давно я не была в родном садике зимой! Ярко светило солнышко. Но на дорожке напротив столовой его закрывала крыша! Господи, я помню эту полоску тени! Да-да! Она была именно здесь. Я перешагнула. И как будто в детство попала. По этой дорожке носили еду из кухни. Котлетки, рагу, гороховый суп, запеканки, манники. Всего не перечислишь – и все очень вкусное. Я как будто услышала их запах. А вот тут на крыльце летом стояла кастрюля с компотом или банка с яблочным соком! Нам их давали на прогулке.
Пойдем внутрь, я проведу небольшую экскурсию для вас. Только это другое крыльцо. Вот здесь за забором клумба – это место лилий! Тигровых ярко красных и болотных. Испокон веку они здесь росли. Вот оно – мое крылечко. На нем-то я и выросла. На улице зимой не разувались, естественно. В уголке в сенях стоял веничек из полыни. Обметем валенки. Раз ступенька, два ступенька – красный неубиваемый советский ковер. Теперь нужно открыть дверь – она тяжелая и «поющая». Издает такой приятный негромкий скрип. Когда заходишь – сразу обдает теплом, чистотой и таким приятным запахом пластилина, бумаги, красок – короче запахом детей! Здесь шкафчики. Мой был второй от печки. Я сниму шапку, и пальто. И мои белые валенки с надписью «Л. Б» - Люда Белышева. Направо кабинет воспитателя – там стоял шкаф с раритетными дорогими игрушками, которые давали только на занятия, либо детям, которые скучали, когда за ними долго никто не приходил. Две красивых куклы, два больших медведя, пирамидки. А еще была такая интересная игрушка - клоуна ставишь наверх, но он не падает, а прыгает вниз по ступенькам, и потом встает на ноги.
Еще здесь у мамы в шкафу лежали журналы «Дошкольное воспитание», аккуратно разложенные по годам. Мама очень любила и с удовольствием читала их. Еще было много методической литературы, которая тоже покупалась каждый год и тщательно изучалась. Маму всегда считали авторитетным руководителем-дошкольником, и ездили учиться у нее. Хотя у мамы образование учителя начальных классов. Когда они с отцом приехали сюда и не нашлось места в школе, ее 25-летнюю мамочку на руках с 9-месячным малышом (моим братом) определили заведующей садика.
Она очень не хотела, а потом еще семь лет плакала каждое первое сентября – так ей хотелось в школу! Но мест так и не было. По началу мама искала помощи у других заведующих, но оказалось, что у них почти не было методических книг, тогда она начала искать литературу по району. И потихоньку собрала себе библиотеку. Была на всех педагогических совещаниях, задавала вопросы, училась… и так набралась опыта.
Пойдемте в группу, друзья. Она просторная и светлая. На окнах желтые шторы. Они мягкие с простроченным рисунком ромбиками. Окна большие. Светло. Подоконники чистые, выкрашенные белой краской – на них цветы. Выбирали самые безопасные, потому что некоторые дети пробуют листья. Вот видите, - откусанный листок – это кто-то украдкой пожевал, пока никто не видит. Здесь справа кукольный уголок - две кровати, шкафчик с одёжкой. Куклы аккуратно одеты и усажены. Здесь кукольная кухня – с белой четырехкомфорочной плитой. Посуда. Коврики. Все самодельное. Родители делали, а воспитатели раскрашивали.
Но, честно говоря, я долго не любила играть куклами, надоедало. Пойдемте еще что-то покажу. Выходим из уголка, тут вдоль стены аккуратно стульчики расставлены. Вот! Этот шкаф – здесь пластинки и проигрыватель! Мне больше всего нравилось слушать про Маленького Мука, Карлика Носа, а еще сказку «Волк и семеро козлят на новый лад». Что поставим? Давайте про волка. Там хорошие песни. Уже веселее. А если вы замерзли, то можно погреться у печки – это круглая голландка. Меня за нее часто ставили в угол. А что вы думаете, если я «директорская» дочка, то все позволено? Нет, наказывали, так же, как и остальных. Кстати, в углу за печкой очень тепло и чисто. Безукоризненно чисто – ни пылинки! А вот эта комната рядом - это туалет. Здесь все также как и в городских садиках. Каждому ребенку горшочек, каждому свое полотенце – тоже с именем. Только вместо с краном с водой – умывальник. Такой крошечный – специально для детей.
Ну, что – пойдем в спальню? Да, спальня была отдельная – и там тоже печка. Воспитатель садилась около нее и читала сказку. Сказки были обязательны перед сном. А еще – нас каждого усыпляли. Няня садилась то к одному, то к другому ребенку. Поглаживала нас. Кого по руке, кого по спинке поверх одеяла. И так каждого- кто не мог уснуть. Кстати, на детей в этом детском саду категорически запрещено было кричать. На работу мама принимала только спокойных, уравновешенных людей. В итоге коллектив сложился очень крепкий и дружный. Голос своей няни, я никогда не забуду. Она еще жива, Слава Богу. Ее зовут Анна Илларионовна. Повара звали Мария Ивановна, охранника и истопника тетя Таня. Мы ее очень боялись и уважали. А потом истопником работала тетя Люба (Любовь Геннадьевна). Она очень заразительно-заливисто смеется. Елена Васильевна - тоже повар, Таисия Федоровна… Всем низкий поклон и долгих лет жизни!
Пойдем в столовую, друзья – это третья комната. Видите, тут как в сказке про Трех медведей. Как раз в окна столовой я не могла заглянуть. Но сейчас мы не здесь - там в прошлом. В теплом, уютном времени. А что? Кто нам может запретить туда наведываться иногда?
Столы в столовой стояли в два ряда. А еще была кладовка. Эх! В кладовке был клад! Костюмы Деда Мороза и Снегурочки. Они уже такие старые, а им «хоть бы хны». Все почему? Да потому что их шили на века, а одевали один раз в год, да и хранили бережно! Тут еще были другие костюмы, старые «списанные» игрушки, матрасы в мешках. Всё это «богатство» хранилось чистым и аккуратно сложенным.
Кстати, про Новый год. Ёлку наряжать приходило много народу. Елку привозил мой отец. И как-то раз он забыл. Вечером 29 декабря собрались родители елку наряжать – а ее нет. Мама пришла домой (мы жили рядом) – отругала отца, и он пошел поздно вечером зимой в лес и принес оттуда елку. Я когда это вспоминаю, всегда реву – так отца жалко. Страшно ведь в лесу зимой ночью… Но мама потом хвалила его и говорила, что такой аккуратной елочки еще никогда в садике не было!
Игрушки доставали из подвала, они были в коробках, холодные и хрупкие. Старинные. Сказочные. Еще доставали плакаты – ими украшали стены. На окна вешали темные шторы. Чтобы видно было, как елочка горит – на шторы вешали кружевные снежинки. Ох и весело было – кто-то молотками стучал, кто-то вырезал, кто-то клеил, кто-то игрушки вынимал, подавал. Кто-то на стремянку залазил, чтобы верхние ветки украсить. И никогда никто не поссорился! Да и не из-за чего было… У нас не было пианино, а был баян. У нашей Раисы Акимовны! Ох и здорово она пела. У нее голос добрый, как раз для детишек. Дедом Морозом были, наверное, все папы по очереди, а снегурочками мамы или девочки, которые выросли этом садике…
Самое грустное было, когда елку после праздников выносили на улицу. И ставили в сугроб. На ней еще был дождик и вата. И грустно было тогда…
Я бы ещё многое могла про садик рассказать. Например, что мама посадила во дворе садика деревья. Они с братом перед армией съездили в лес осенью, и выкопали крохотные липу, клен, дуб, березу, ольху и рябину. Мама старалась для детей. Чтобы показать – что всякие деревья бывают и что у всех разные листья. А теперь эти деревья выросли - и в них могут укрываться птицы небесные.
Иногда мне снится садик, мне его жалко – он как заброшенный оставленный человек. И я прихожу к нему. Ложусь рядом. Ложусь на место, где была песочница. И засыпаю…
А когда просыпаюсь, понимаю, что нельзя так грустить. Что все мы, те кто вырос в таком тепле – должны принести какую-то пользу. Как колоски, которые растут на поле. Мама ведь так и назвала садик – «Колосок». И мы деревенские дети – колоски. Я - колосок, и Санька – колосок, и Юлька – колосок, и Артем – колосок, Виталька, Алёнка, Любаня, Серега, Толька... Пусть будет от нас польза людям. Дай Бог!