Для начала – не падать в обморок!
Начнём немного издалека, это очень пригодится в дальнейшем.
Есть довольно странное словосочетание, известное всем и потому привычное, - «потеря сознания». Смысловая структура его интересна тем, что «сознание» явно не та карманно-бытовая вещица, которую можно как-то «потерять». Этим не отрицается существование бессознательного состояния, но заостряется внимание на том, что мы как-то коряво его называем. Как и говоря о «потере здоровья». Тем более, что в отличие от «потери здоровья», никто никогда не описывает последующее счастливое «обретение сознания». Человек «пришёл в себя», и обнаружилось, что сознание-то в целости и сохранности. А ведь «провалялось» где-то совершенно «бесхозно»! Что ж никто не подобрал? Никому не нужно, что ли?
Плохо выглядит и причинность «потери сознания». Например, самое популярное, что звучит чаще всего, - «нарушение мозгового кровотока». Вот, мол, придушили слегка, как раз до «потери сознания». Ещё говорят об «ударе по голове»: если хорошенько «двинуть», то можно и в «отключку» отправить. Упоминают и «спазм сосудов». И «душевное потрясение» большой силы. И страх, развившийся до степени крайнего ужаса. Не много ли причин для одного явления? Философский принцип – у одного явления одна причина – нарушен здесь многократно!
Когда-то давно это состояние называли одним словом – «обморок». И это более правильно. Слово «обморок» имеет сложную и непротиворечивую смысловую структуру, к тому же достаточно глубокую. Персонажи классической литературы, особенно женщины, регулярно «грохались в обморок». Чаще, похоже, театрально заигрывая, но в ряде случаев и натурально! Тогда никто не говорил «мадам потеряла сознание». Тем более, не выдвигалась версия о «нарушении мозгового кровотока», - ни о хроническом, ни о кратковременном (преходящем).
Однако, сегодня «обморок» трактуют именно как «потерю сознания» вследствие… нарушения кровоснабжения мозга. Скучно, ибо «обморок» это совсем не то. «Это другое», - здесь уместно высказаться именно так.
В основе слова «обморок» – обволакивающий морок. «Морок», он же «мрак», это тьма. Причём, особая тьма, не просто отсутствие света. Эта тьма не боится света, не рассеивается только лишь от присутствия света. Ведь морок бывает ещё и хитро избирательным, неполным, частичным, когда всё в сознании на свету, кроме… «Вообще не помню, как я деньги ей отдал», говорит человек, замороченный жуликоватой уличной цыганкой. А ведь она по голове его не била. И не душила.
Уместно вспомнить, что сказано о Свете в славянских Ведах: изначальный Свет, возникший ранее чего бы то ни было, не имеет источника; он существует сам по себе. Весьма необычное для нас заявление! И ведь не по слабоумию своему наши предки прописали это положение. И не по «незнанию физики»…
Впрочем, тьма Морока также не имеет причинного источника в виде «отсутствия света», как нам привычнее думать «по физике вещей». Это – воплощённое ничто, холодное и тёмное. В то время как знание – Свет. И сознание тоже - Свет. Тот, кто слишком привык думать о языке в режиме «ну, это просто так говорят», тот склонен это оспаривать с опорой на могучий тезис «да мало ли, что говорят?!». Мало? Связкой сознания, знания и Света сказано чрезвычайно много! Просто эта тема напрочь отсутствует в «мейнстриме научной мысли».
Ну, и что? Мы сами можем констатировать некие положения из материала собственных наблюдений за собой:
- обморок – потеря связи «Я» со своим собственным сознанием;
- при полном обмороке у «Я» нет доступа к сознанию.
В чёрной темноте морока нет внутреннего видения, и представление чего-либо невозможно. Стало быть «анализ», «принятие решения» и «деятельность» - тоже.
Сознание при обмороке, конечно же, никак не «теряется», не «исчезает». «Я» так же не «теряется» и уж тем более не «исчезает». Но! Оно накрыто мороком, полной тьмой. Этого достаточно, чтобы тело впало в полное бездействие, - тело падает. Ведь даже просто прямо стоять или просто прямо сидеть на стуле есть действие, внутренняя сложность которого прячется за привычной обыденностью и наглядностью. И источник этого действия – именно «Я», а не «моторные автоматизмы», которые и сами-то под полным управлением «Я». Если и не в деталях, то в общем – точно.
Иначе с чего вдруг выдающийся спортсмен, у которого движения вроде бы «отработаны до автоматизма», ни с того, ни с сего вдруг проявляет «неправильную технику движения» и проигрывает важные соревнования?
«Упал в обморок» и неожиданный сбой в работе мастера спорта, - хорошая иллюстрация к вопросу о значимости «Я», которое так солидарно не любят ни в науке, ни в религии, ни в «душеведных практиках».
Так где же оно пребывает, это столь значимое «Я», во время морока-обморока? Кратко и точно: мы этого не знаем и, возможно, даже и не должны знать. Морок – не та вещица, которую можно исследовать на предмет «что там у неё внутри?». Морок – абсолютная Тайна. Хороший укорот для тех, кто думает, что «познание бесконечно». В кое-каких вопросах предел познания очерчен очень чётко: где нет света, там мы не можем что-либо знать.
Но, кое-что исследовать в этом вопросе можно и нужно. Это – тема природы собственно света и отношений Света, Тьмы и Сознания.
Физика света
Довольно интересно и совсем нелишне было бы рассмотреть и вопрос о нашем научном знании света. Что знаем мы о свете, понимаем ли, о чём говорим, когда утверждаем «я знаю, что такое свет, - читал…»?
Это «я знаю», как правило, означает всего лишь возможность пересказа информации из физики света. Плюс к тому, повседневное бытовое использование света легко создаёт иллюзию знания о нём, иллюзию его понимания.
В самой физике никто не страдает никакими иллюзиями. «Мы не знаем, что такое свет», - так говорят современные физики. Нагромождение странностей корпускулярно-волнового дуализма света рассеивает всяческие иллюзии о «знании и понимании света». В одних экспериментах свет – электромагнитная волна. В других экспериментах свет – поток частиц (фотонов).
И очень уж необычна роль наблюдателя: вот, мы наблюдаем в эксперименте за полётом фотонов… Но стоит отвести взгляд, прикрыть глаза, «повернуться спиной», и свет опять и тут же - волна. Все эти «фокусы» будоражат умы юношества. Потом наступает привыкание, и даже усталость. «Фокусы» называют уже более приличным термином, - теперь это «парадоксы».
Усталость возникает от того, что «парадоксы» ничуть не объясняют нам физическую природу света. «Парадоксы» успешно консервируют наше незнание о нём.
Критический штурм физики света регулярно устраивают сами физики. Маститые учёные, отягощённые регалиями и степенями, предпочитают, конечно, помалкивать. А вот публика попроще в выражениях не стесняется. Вот, Николай Иванович Крутолевич пишет свою «Теорию света». Не то чтобы он действительно создал новую и законченную «теорию», но кое-что любопытное и ошарашивающее о том, что за штука такая «фотон», он сообщает.
Нет возможности пересказывать здесь все подробности его работы. Любопытствующих читателей я отсылаю к интернет-публикации, доступной в любом поисковике (Н. И. Крутолевич. «Теория света»). Отмечу другое: ставить болезненные, бескомпромиссные вопросы Н. И. Крутолевич точно умеет. Его возмущает в «официальной физике» многое, очень многое. А я для себя отмечаю: вот те раз, как видим, физика тоже может быть «официальной» и «неофициальной», - ну точно как египтология, как история и психология! Что-то в ней крупно не так…
Действительно, здесь есть над чем наморщить лоб. Вот, пишут, что фотон не имеет массы покоя. То есть в покое он без массы? Это что за «частица» такая, без массы? И откуда же она у фотона берётся потом, в движении? А ниоткуда, есть в физике договорённость, что «это так».
Само движение фотона так же наполнено странностями: он движется со скоростью триста тысяч километров в секунду, - сразу, без «разгона». Какая чудовищная сила придаёт ему такую скорость движения прямо в точке старта за нулевое время? Ведь стадии «разгона» в движении фотона нет, не наблюдается. Н. И. Крутолевич пишет определённо и ясно: «в природе нет таких сил, которые разгоняли бы пусть самую маленькую реальную частицу до световой скорости практически за нулевое время».
Его, как физически грамотного человека, не может устраивать и отсутствие массы покоя. Он пишет: «Частица вещества, не имеющая массы, - это же грязнейший вздор! Даже любое материальное поле имеет массу. «Частица без массы» - это политика, но не физика, не естествознание».
Признаюсь самому себе: я никогда не задумывался о том, что фотону нужно некоторое время для разгона. Кто вообще об этом задумывался? В моём окружении, начиная со школьных времён, - никто. Мы верили науке и верили в Науку. Мы не замечали, что некоторые фундаментальные вопросы наука просто выносит за скобки, будто их нет. И система образования аккуратно следует системе умолчаний, даже не намекая учащимся, что есть очередная классическая научная «проблема». И фотон в представлении учеников шпарит с умопомрачительной скоростью «без проблем».
«Выносит за скобки», - так происходит всегда, когда затрагивается больная струна Идеологии и начинает звучать Политика. Когда-то давно я уже читал в материалах по «Аненербе» про «истинную» физику от Макса Планка для «истинных арийцев»; и про физику «общего употребления» от Альберта Эйнштейна… Для начала не поверил.
Конечно, Н. И. Крутолевич быстро приходит к отрицанию существования самого фотона. Носителем света у него является сгусток гравитационного поля. Очень интересная, хотя и крайне спорная мысль! Ведь гравитация не знает преград в виде кирпичной стены, а свет надёжно экранируется даже листом бумаги… Но, его мысли интересны не столько беспокойным мышлением, сколько живой иллюстрацией серьёзного недовольства физиков своими физическими теориями. Он пишет: «Историческая «корпускулярная теория света» тоже является всего лишь неподтверждённой гипотезой. Но последняя мысль верна только в том случае, когда под корпускулами подразумеваются частички вещества, выделенные из источника света. В этом отношении фотонная теория Эйнштейна намного наивнее теории Ньютона, так как Ньютон рассуждал лишь о неких абстрактных «корпускулах», летящих в абстрактной пустоте классического ньютоновского пространства».
И снова думаешь о себе и состоянии своей головы, - сколько же мусора «познания» успели вложить в неё?
Вот ещё один наивный, но честный и правомерный вопрос: откуда в веществе излучателя света такое количество «фотонов»? Ведь излучатель может светить долго, очень-очень долго… Сколько же их в нём? Химия, в свою очередь, ничего не сообщает нам о «фотонном составе вещества» излучателя… Звучит глуповато, но «фотоны» всё же именно выделяются-излучаются самим веществом. Что скажешь, химия-мать? О скачках электронов с орбиты на орбиту? И сколько это может длиться в конкретно взятом излучателе? По наблюдаемой «логике вещей» - бесконечно долго…
Ах, как же крепко нам морочили голову, - с самого начала обучения наукам в школе. «Морочили», - напомню, - от слова «морок». Нас просвещали в одном, но затемняли в другом. И никогда не высвечивали объём и структуру «затемнённого».
Мы все успешно прошли школьный раздел физики «Оптика». Было даже очень интересно, - как то там устроены телескопы и микроскопы? Ух, какие это волшебные штуки, - линзы да вогнутые зеркала! Как же красиво они управляются с лучиками света! Но только никто из учителей даже не намекнул нам тогда, что «фотоны» не могут образовать «луч», для этого они должны были бы вылетать из источника света как пули из ствола пулемёта, - гуськом, очередью, строго один за другим, - только так может получиться «луч». А такого «лучемёта», как известно, в природе не существует.
Но, свет же ещё и «волна»: именно фронт световой волны достигает линзы объектива. Достигает … фронт … волны. И как же из фронта волны вдруг выделяется тоненький «лучик», который пошёл себе шнырять по толще стёкол, преломляться и отражаться? Какая таинственная сила вырезала из сферического фронта волны тонюсенький сектор, что называется «лучом»?
Немного этимологии
На фронтах световой волны мы ещё повоюем, успеется.
В русском языке – не в современном кастрированном реформами, а в исконном русском – «лучом» называлось нечто совсем иное. Между прочим, слова «луна» и «лучина» - одного извода со словом «луч». То есть смысловая ноша этих слов совсем не та, что мы себе сегодня представляем: «луч» это именно отражённый свет, ослабленное «эхо» света истинного, первичного. Как лунный свет, - несравнимо более блёклый в сравнении со Светом Солнца. Луна не светит, строго говоря, она «лучит».
Но, что здесь делает «лучина»? Она ведь не отражает, она – испускает свет! Да. Только так бледно, что её для «красного словца» и обозначили словом, производным от слова «луч».
Кстати, интересно то, что в европейских языках «свет» именуется именно как «луч». Смотрим, удивляемся:
- латинский – lux; испанский – luz; итальянский – luce; немецкий - das Licht; английский – light; французский – lumière.
Все эти слова – производные, одного извода со словом «луч» со времён праиндоевропейского языка. Речь идёт не о «свете», а о его бледном, дрожащем и неровном «отражении». Ещё у русов словом «луч» обозначался свет, пропущенный через что-то, ослабленный и потускневший…
Но, ведь и в русском, скажут, речь идёт о «лучах света Солнца»?! Сегодня – да. А изначально - нет. Солнце у русов не «лучи» испускало, а… Что же?
Это слово в ходу не только у русских, но и в языках других народов. Смотрим и удивляемся ещё больше. Не возбраняется и повозмущаться… Это полезно.
Вот, заимствованное слово «радиус». Переводится для нас как «луч». Но, уж коли геометрический термин так странно связан со светом, то надо отметить, что «радиус» несёт из центра круга не «отражённый» свет. Точка в центре круга – символическое Солнце, испускающее на периферию не «лучи», а именно «радиусы» первичного Света!
А вот и родственные слова одного извода: «радиация», «радий» и «радио». Во всех случаях здесь обозначены активные источники, - никак не пассивные «отражатели-излучатели»! Но, перевод нам дают традиционно неверный, - нас морочат именно «излучением» и «облучением». И «лучевой болезнью» вплоть до полного обморока.
Так что же испускало Солнце, говоря по-русски, если не «лучи»? Оно испускало «раджи». Странное для современного уха слово. Но, подозрительно созвучное «солнечной радиации»!
А вот и слова того же извода: «радость» и «радуга». Последнее давно-давно звучало как «радждуга». Ведь эту дугу создают не «лучи», а «раджи»! А праславянский корень слова «радость»? Он выглядел как *radъ. Тот самый, что слышен в слове radius. Радость – светлое чувство! И корень слова несёт в себе смысловые оттенки «ясности», «желаемого», «благородного». Не «лучистости», со смысловой нагрузкой в виде «неясного», «неверного», «вторичного».
И в этой же изводной компании индийское слово «раджа». Это титул: царь, князь, вождь. Согласно занимаемой должности ещё и обязательно «правый» и «справедливый». Иначе говоря – «Ваше Сиятельство» или «Ваша Светлость». Не лучистость же… То есть, весьма и весьма «радиоактивная» фигура …
А теперь – маленький аль-скандаль. Эпоха Просвещения, дитя западной Европы, несёт нам не Свет Знания, подобный солнечному сиянию, нет. В исполнении европейских языков эпоха светит нам отражённым светом, - неровным, слабым, искажённым:
Эпоха Просвещения на английском - the age of enlightenment; от light – луч;
Эпоха Просвещения на французском - siècle des lumières; от lumière – луч;
Эпоха Просвещения на испанском - la era de la ilustración; просто «иллюстрация»;
Эпоха Просвещения на латыни - l ' età del illuminato; форменная «иллюминация»;
Эпоха Просвещения на итальянском – illuminismo.
Два последних варианта от «иллюминатов», надо понимать, что смотрят на мир через стекло «иллюминатора», довольствуясь не прямым Светом, а лишь «пропущенным» лучом. Примечательно, что иллюминатов – просвещённых, если буквально! – всегда обвиняли в стремлении к господству над людскими, научными и финансовыми ресурсами. Можно подумать, их обвинители сами стремились не к тому же!
Сегодня, когда организации иллюминатов давно разгромлены (?), мы видим всё то же самое стремление к тотальному господству и контролю. Небезуспешные, к тому же. Р-р-раз! - и западная наука уже отрицает двуполость человека, «научно» вводя «множество гендерного разнообразия». Два! - и на уровне ВОЗ эта дикость закрепляется как «истина». А педофилия как «норма». А смена пола в детстве без согласия родителей – как «право». Три! - и несогласных уже «прессуют», преследуют и отодвигают подальше от руководящих постов.
То есть, с той стороны, куда уходит от нас Солнце и Свет, мы получаем его бледное подобие с пятнами затемнения или грубого искажения. Как от дрожащего пламени лучины, больше дающего танец теней, чем ясное изображение. Сразу оговорюсь: здесь изложены отнюдь не «тезисы конспирологии»; это – смысловая структура западноевропейских языков. «Заговор», похоже, создаётся не волевым решением западных «бармалеев», а глубинным влиянием языка на сознание. Как говорим, так и мыслим. А уж что с этим делать? – отдельная, большая тема.
Теперь вернёмся к фронту световой волны…
Ещё немного о физике света и оптике
Нам ничего об этом в школе не рассказывали, и причина тут проста: сказать было нечего, - думаю, учителя и сами-то не знали, - а понятие о «луче» ну ужас как необходимо! Зачем же смущать юные умы?
А кто вообще во вполне уже взрослом состоянии, знает и помнит, что понятие «луч» есть «фундаментальное приближение» оптики? Или «фундаментальное допущение» оптики? Фундаментальная договорённость, вот с чем мы имеем дело - «это примерно так, назовём это лучом». Не смущает?
Остаётся только довольствоваться честностью Ньютона: «Учение моё о преломлении света и цветах состоит единственно в установлении некоторых свойств света без всяких гипотез о его происхождении».
Хорошо сказал, методологически корректно, ведь именно «некоторые свойства» света мы и используем, режиссируя себе ложное представление «мы знаем свет».
Не так давно, по сообщениям СМИ, было открыто ещё одно свойство света. Оказывается фотон можно «совместить» с электроном. Гибридная частица «электроно-фотон» сулит неслыханные перспективы в использовании. Свет теперь может распространяться не только прямолинейно, как это свойственно свету в геометрической оптике. Свет теперь может распространяться и по проводнику, уложенному витиеватой ломанной линией в схеме микроэлектронной платы.
Для электрического тока тут тоже есть практическая выгода. В микропроводниках недопустимы инородные включения, которые препятствуют распространению тока, по сути, разрывая цепь. Свет преодолевает это препятствие «не замечая», - для «электротехники» нанотехнологий это великое достижение!
Но, подчеркну, это никак не приближает нас к знанию «что же такое есть свет?». Пожалуй, довольно физики: свет мы умеем хитро использовать, но знаем так мало и путано, что можно сказать «ничего не знаем».
Свет и русский язык
Русский язык, в свою очередь, позволяет дополнительно узнать о неких странностях света именно в наших представлениях о нём. Многого стоит, например, старинное слово «зга», дожившее до наших времён в выражении «ни зги не видно». «Зга» это искра, или «частичка света». Говоря «не видно ни зги», мы не просто говорим «не видно света». Мы говорим, что не видно даже частички его.
Сделаем остановку. Наши древние предки знали о «корпускулярной теории света»? Ведь «зга» откликается образом, слишком похожим на «корпускулу», на «квант», на «фотон». Сказать в возражение тут можно многое и в очень разном ключе. Но лучше внимательно слушать сам русский язык, одним этим словом он уже всё сказал, - да, знали.
А вот ещё. Наши далёкие предки считали, что «белый» и «чёрный» - это один и тот же цвет. Как?! Они, что, настолько «слабовидящие» были? Нет, «чёрный» считался не просто «белым», но, говоря сегодняшним языком, - «белым наименьшей интенсивности». И опять, рассуждая «по физике вещей», мы видим, что ничего «притянутого за уши» тут нет. Ведь «белый» мы видим вследствие отражения предметом всего диапазона частот света. Белый предмет отражает и синий, и зелёный, и красный, и так далее все цвета. Смесь всех отражённых цветов и даёт белый цвет. То есть, «белый» это – наибольшее возможное отражение света, всех его частот.
Ну, а чёрный? А чёрный предмет всё поглощает и ничего не отражает. Ну, почти ничего. Не будь этого «почти», мы бы не различали детали чёрного предмета, а просто видели бы «чёрную дырку» в пространстве. Детали же мы различаем благодаря некоему минимальному отражению, когда собственно чёрный приобретает местами оттенки серого, такой оттенок называют сегодня «антрацит». Это уже не совсем чёрный, это «белесо-чёрный».
Есть и ещё варианты, иссиня-чёрный, например. То есть «чёрный» – наименьшее возможное отражение света, всех его частот. Сделаем остановку и здесь: наши древние предки знали о спектре света? Русский язык уже ответил на этот вопрос. Спорить тут склонен тот, кто привык не слышать язык и его смысловую структуру.
Обыденные наблюдения света тоже способны удивить тех, кто ставит честные вопросы и склонен давать себе честные ответы. Даже если это ответ «нет» или «не знаю». Что же интересного можно увидеть вокруг себя, просто увидеть своими глазами без какого-либо экспериментального оборудования? Ну, например, невидимость света…
Это свойство света наблюдают абсолютно все, но понимают и осмысляют буквально единицы. Да, свет сам по себе – невидим.
Вот, космические снимки ослепительно сияющего Солнца. Мы видим, как его свет излучается во все стороны, мощно, щедро. Почему же тогда космическое пространство вокруг Солнца – чёрное? Оно пронизано светом, и оно – чёрное. Потому, что свет сам по себе – невидим. Он есть, но мы его не видим! То же и с прочими, далёкими от нас звёздами. Они сияют светом, излучая его во все стороны. Но видим мы только мерцающие точки, пространство же вокруг них окрашено отнюдь не белым цветом, оно – чёрное. Отчего так?
От того, что распространяющийся свет проявляет своё присутствие только в одном случае: при наличии предмета, вещественного тела, способного отражать свет и посылать нам «лучи» света. Мы никогда не видели бы луча света, исходящего из дырки в оконной занавеске, или из «дырок» в кроне деревьев, если бы не частички пыли, искрящиеся отражённым светом. Именно они, искрясь в своём танце, оконтуривают границы луча.
Совсем мелкие частицы пыли тоже отражают свет, сливаясь в светящуюся дымку. Это светится и водяной пар, всегда присутствующий в воздухе.
Вещество отражает свет и тем выявляет его присутствие. Вещество вещает нам о свете. Вещество доносит до нас весть о присутствии света. Вещество – вещее. И корень у этих слов – один. Ну, и смысл - тоже...
Сегодня много говорят о «тёмных субстанциях» - тёмной энергии и тёмной материи. Они не взаимодействуют со светом, не поглощают его и не отражают. То есть одна разновидность вещества свет принимает, другая – игнорирует. Так «странности» света, смыкаются со «странностями» природы вещества.
Когда мы входим в тёмную комнату, мы «включаем свет», как мы говорим, и видим освещённое пространство и предметы в нём. Видим пространство только потому, что шесть предметов – четыре стены, потолок и пол – отражают свет. Видим предметы в комнате только потому, что предметы отражают свет. Не будь пола, потолка и стен, мы видели бы предметы в чёрном пространстве.
Так видим мы Луну в космосе: светясь отражённым светом, она висит в чёрном пространстве, - пронизанном светом!
Так видим мы орбитальную станцию: светясь отражённым светом, она плывёт своей орбитальной дорогой по чёрному пространству, - пронизанному светом!
Но сам свет не светится! «Светятся» только освещённые тела, вернее – «лучат», «излучают». По-настоящему светятся только тела-источники света, - Солнце, горящая спичка, электрическая лампочка, костёр. Престраннейшее свойство света – он сам не светится! Он проявляется лишь «радиацией» или будучи отражённым. Но, в промежутках между этими событиями свет тоже есть, - невидимый нами.
Два полюса отражения – наибольшего и наименьшего – и дали повод нашим предкам уравнять белое и чёрное в один цвет. Что бы мы делали без вас, наши мудрые предки? Ведь здесь маячит ещё одно свойство света. Оно больше угадывается и чувствуется, нежели рационально постигается: существование света не исчерпывается проявляющим его присутствие излучением и отражением. Он должен существовать и как-то сам по себе, - в промежутке между излучением и отражением, когда он совершенно невидим. О нём и говорили в старину: «свет на всю Вселенную есть свет неосязаем, неисповедим»; «никто не может указати образа свету, но токмо виден бываеть». А виден он бывает только в «чужих образах», в образах отражающих свет предметов, далёких от природы самого света.
То есть, и это чрезвычайно важно, в нашем сознании свет не имеет собственного образа, равно как и источника. Ну, чем не тьма? Свет – тьма… Чёрное – белое… Всё едино.
Да уж, отношения Света и Тьмы весьма необычны. Неизвестно откуда мы это взяли, но мы полагаем, что свет «уничтожает» тьму, «рассеивая» её. «Темнота боится света», говорим мы. Вот же, «включили» в тёмной комнате свет, и тьма мгновенно «исчезла». Испугалась, наверное. Но, «выключаем» свет, и тьма столь же мгновенно воцаряется вновь. Позвольте, но свет ведь только что «уничтожил» её, «рассеял»? Или нет? Конечно, нет. Свет пронизывает Тьму, не причиняя ей никакого вреда, никак не покушаясь на её существование. Вот Тьма и обнаруживается вновь, всё та же Тьма, ничем не уязвлённая и не понесшая урона.
Да, о тьме мы знаем, пожалуй, лишь только «в общем», что она есть. В том числе о разновидности тьмы – тени.
Сегодня мы неправильно называем тенью то тёмное пятно, которое лежит на земле, повторяя контуры освещённого с обратной стороны предмета. Но, это не тень, - это «пятно тени», «теневое пятно», раньше так точно и говорили. В то время как тень – объёмный участок пространства между телом, отбрасывающим тень и самим теневым пятном.
В этом объёме мы не видим никакой тьмы, мы видим только свет, отражаемый в наши глаза другими предметами со всех прочих направлений. Но! Тьма здесь присутствует, - невидимая, но действующая. А иначе как бы мы видели пятно этой тьмы? Всё это очень туго понимается, нет привычки замечать и осмыслять эти простые, наглядные вещи. Но, Тьма, как становится понятно, также пронизывает Свет, никак не умаляя его существование.
В общем, так только и становится понятным, с чего вдруг наши далёкие предки вели речь про свет, и совершенно особый Свет, - «Свет на всю Вселенную», который ещё называли «Белый Свет». Для нас, образованных в сложном и глупых в простом, тут непаханое поле для осмысления. Свет от огненного излучателя, - Солнца, нити накаливания, свечи, - и Свет без работы излучателя… И Свет до момента отражения… Так сказать, свет в пути.
Однако, самым непростым для понимания будет, пожалуй, вопрос о свете в сознании.
СВЕТ и СОЗНАНИЕ
Мы слишком привыкли думать, что там у себя внутри мы «просто представляем» себе собственно свет или собственно тьму. Нет-нет, и Свет и Тьма не имеют образа, и, посему, не могут быть представлены. А если и могут, то только в виде «нарисованной» картинки: свет и тьма на некоем художественном холсте, - соответственно светлыми и тёмными красками.
Но, возражают в таком случае, мы же видим внутри и свет и тьму! То-то и оно, - мы видим, но не их! В случае света мы видим предмет, отражающий свет. Мы представляем себе такой предмет, но не сам же свет, не имеющий никакого образа! А в случае тьмы мы ничего не видим вообще. Назвать это «образом», - слишком уж «загнуть и перегнуть». И тут не надо робеть мыслью: и свет, и тьма – не «вещи», не «предметы», их невозможно представить, то есть выставить на обзор для созерцания и «детального изучения».
Само представление невозможно без света, благодаря которому мы созерцаем представленный предмет-образ! В этом смысле свет не может «подсветить свет», тьма не может «оттенить тьму». Голова ещё кругом не идёт? Должна идти, - смысловая глубина русского языка, - воистину, «разверзлась бездна, звезд полна», как писал о Вселенной М. В. Ломоносов. Здесь невозможны смысловые «финты».
Чёткое понимание роли Света в нашем внутреннем мире, в нашем сознании, приходит с заметным скрипом. А ведь здесь происходит то же, что и во внешнем пространстве. Как бы ни странно это звучало, но в представлении своём мы видим именно освещённую картинку.
Мы представляем себе, допустим, земной шар, нашу планету. Мы видим её освещённой, - именно так, - висящей, вдобавок, в чёрном пространстве. Может, то просто срабатывает память о космических снимках? Конечно, срабатывает, причём правильно срабатывает. Но так же правильно мы будем себе представлять, допустим, свою домашнюю кошку. Тоже правильно: если мы представляем именно и только кошку, она, освещённая, будет «висеть» в нашем представлении в чёрном пространстве. Как Луна на космическом просторе…
Чаще, конечно, мы представляем такие вещи на фоне чего-либо, - кошка под столом, кошка на диване, кошка на траве в огороде. Это – готовые образы из памяти. Или же заново воображённые, - кошка на люстре, к примеру, на которой она никогда не была, ей туда не допрыгнуть. Но всё, что составляет в представлении фон, мы тоже видим только потому, что эти вещи так же освещены внутренним светом.
Я провёл опрос-исследование такого представления только с тремя испытуемыми, один из которых, к тому же, – я сам. Двое моих респондентов так и не смогли представить «собственно кошку», и не видели её на чёрном фоне. Видели в одном случае на зелёном, в другом – на голубом. Долго я их не «мучил». Поток личных мнений, довольно длинный, автоматически полился из них «с пол-оборота», уводя далеко в сторону от ясной интерпретации полученного результата: эти двое представляли себе кошку и, вдобавок, «кое-что» иное, сами не поняв, что именно.
Всё равно, результат был оценен мною как положительный: представления на «сцене» сознания идут у всех по одному и тому же «сценарию». Это важно!
Это принципиально важное положение, - вопрос о внутреннем свете сознания. Мы так привыкли что-либо представлять, что-то рассматривать в своих представлениях, что просто не замечаем: мы видим представленное, только потому, что оно освещено.
Забавно, когда по этому поводу кто-то восклицает «где доказательства?!». Какие «доказательства», милый, если это в прямом смысле слова очевидно? Более того, отсутствие наукообразных «доказательств» никак не поспособствует опровержению этого положения. Обычно попытка «опровергнуть» выглядит действительно смешно, - преимущественно как беспомощный вопрос «там лампочка зажигается, что ли?». А могут сказать и «фигня какая-то». Современному человеку это так свойственно, - не принимать свидетельства языка и не доверять наблюдениям за собой.
Для него важнее другое: об этом нигде не написано! Не совсем так. «Устрашаться трудов, ведущих к открытию света в знаках, выражающих наши мысли, есть неосновательная боязнь, любящая больше мрак, нежели просвещение», - так писал в «Славянорусском корнеслове» адмирал А. С. Шишков. Он не пишет в контексте своего изложения именно так, словно действительно рассматривает вопрос соотношения сознания и света. Нет. Но, свет мысли, как свет знания, у него в этом отрывке светит. То есть, кое-что и кое-где об этом всё-таки написано.
А вот ещё, о чём нигде не написано. Мы, как известно, видим в своём представлении отнюдь не саму вещь, мы видим её образ, мы рассматриваем именно образ, - в психологии никак не определённый и даже в общих чертах не описанный. Но, мы можем дать описание «образа» сами! Вот, несколько простых положений:
мы видим, значит, образ освещён;
мы видим, значит, образ отражает свет;
Мы видим, значит, образ – материальный, вещественный объект; только вещи способны отражать свет;
Как всякая вещь, как всякий предмет, образ проявляет присутствие света в сознании.
Здесь мы очень серьёзно вторгаемся в сферу общей психологии, выходим к вопросу о материально-вещественной природе психики и её пространственной организации. К тому, о чём с такой озадаченностью писали В. П. Зинченко и М. К. Мамардашвили в работе «Проблема объективного метода в психологии».
А как не вторгаться, если в самой психологии «образ» вообще не мыслят как структурный элемент психики? Привычно используют только сочетания с этим словом: «образ мыслей», «образ мира», «образ жизни» и «таким образом». Здесь можно легко произвести замену слов: «ход мыслей», «картина мира», «стиль жизни» и «таким макаром». То есть, речь здесь идёт вовсе не об «образе»! Здесь что-то больше метафорическое, художественно выразительное…
Но, что же есть сам «образ», уж коли он постоянно упоминается? Хм, - а ведь это вопрос явно не к психологам! Не любят они такие вопросы… Их стезя – «активный характер образа, организующий психическое бытие». Или «образ, как связующее звено между сознательным и подсознательным». Можно прочитать и такое: «ментальный репрезентатор в сознании внутренних переживаний, чувств, эмоций или объектов внешнего мира». Одним словом, их интересуют «функции» образа в сознании, но не сам образ. Сама постановка такого вопроса вызывает у них сыпь волдырями…
Об этом больше в курсе филологи. Вот они-то и раскрывают предметную суть «образа» как объекта. Причём не методами интроспекции, а последовательным изложением смысловой структуры языка. Кто бы мог подумать?! И пишут об этом совершенно внятно. Но, кто же из психологов их слушает?
А пишут они важнейшие вещи, извлекая их как знание из смысловой структуры русского языка. Это к вопросу об источнике и ссылках: и то, и другое – русский язык. Вот, к примеру, А. В. Моторин:
- «Корень раз (в другой огласовке – рез, как, например, в рез-ать) означает «прорезание», прохождение границы между разными областями бытия, в особенности же между внутренним духовным миром человека и внележащим, внешним бытием. Образ оказывается местом соединения внешнего и внутреннего миров».
Вот и всё, причём довольно просто: образ - место соединения!
Итог этих событий в подаче А. В. Моторина поразительно напоминает то, о чём говорил ещё Демокрит, рассуждая об «эйдолах»:
- «Приставка об- указывает на художественную обводку, огранку, обточку плода «разительного» взаимодействия; на относительную завершенность и совершенство каждого такого взаимодействия, когда создается некая оболочка с хранящимся в ней духовным содержанием…» (Моторин А. В., Русский «образ», греческая «икона» и западный «имидж». Интернет-версия, 2010).
Вот и всё, причём окончательно: образ – предметное тело, округлая ёмкость, вмещающее в себя духовное содержимое.
Да, это главное: если мы видим образ в своём сознании, то только потому, что образ есть тело, освещённое светом и отражающее свет. Устойчивое выражение свет знаний, - в отличие от тьмы незнания и тёмного невежества, не является иносказанием или преувеличением, оно точно описывает этот свет. Оно же - знание о важнейших особенностях нашего сознания, закреплённое в языке: если в сознании нет образа как светящегося тела, то есть только чёрная тьма незнания. То есть непроницаемый Морок.
Итак, материальная вещественно-пространственная организация психики. И очень болезненный «материаловедческий» вопрос, - из чего там всё сделано? Как ни странно, но думали об этом воистину с древнейших времён. Только не делали из того «проблему».
Вот, довольно простецкие рассуждения Демокрита о душе, как составляющей части психики: «душа материальна и состоит из атомов». Особенность, уточняет он, состоит в том, что атомы те – «более мелкие, округлые и гладкие, чем атомы обычного вещества». Откуда он это взял? С потолка, конечно… Но, - что хотел сказать? – нечто чрезвычайно важное: о вещественности «грубой» (из «крупных», «угловатых» атомов) и вещественности «тонкой» (из атомов чрезвычайно «мелких» и «округлых»). Из чего-то такого «тонкого» и выполнен образ, несущий в себе духовное содержание, и наделённый свойством отражать внутренний свет.
Но, может Демокрит рассуждал о веществе и поле? Зная, что душа имеет материальную полевую (тонковещественную) природу? По сути, речь здесь идёт о «плотности», «пустотности» и «проницаемости» как состояниях вещественной материи. Сегодня это свойство вещества хорошо видно в материалах о природе тёмной материи. Она «тяжелее» обычного вещества, из которого построены и наши тела. Но взаимная проницаемость – полная! Без каких-либо следов привычного нам «взаимодействия». Так что, понятие «поле» остаётся здесь невостребованным.
Приплетение сюда поля, столь популярное в эзотерических кругах, есть наши современные «простонаучные придумки». Поле плохо подходит для описания существа души, ведь никаких других полей, кроме физических, мы не знаем. Поле – термин физики, выдёргивать его из контекста физического мировоззрения и неуклюже приспосабливать для исследования совсем иных сущностей?
Физики, - приличные естественники, - сразу спросят об источнике поля, его напряжённости и прочих характеристиках для целей регистрации и исследования. А последнее невозможно, и попыток инструментального исследования «тонких сущностей» было сделано уже предостаточно. Вполне безуспешно.
Конечно, ведь наши «тонкие сущности» связаны со Светом, «тоньше» которого вряд ли что есть во Вселенной.
****