"Во­к­руг Аликс ве­ч­но вьют­ся вся­кие юро­ди­вые, бла­жен­ные, ма­ги и пред­ска­за­те­ли, яко­бы спо­соб­ные вли­ять на судь­бы лю­дей"

Александра Федоровна. Источник фото: wikiquote.org

Жизнь и смерть свя­то­го чёр­та Гриш­ки Рас­пу­ти­на. Часть 4я.

Предыдущая - ЗДЕСЬ⤵️

При этом ха­ра­к­те­рец у Але­к­сан­д­ры был пре­сквер­ный. Ис­те­ри­ч­ная и край­не мни­тель­ная, она все­гда и ве­з­де ви­де­ла на­пра­в­лен­ные про­тив нее за­го­во­ры. Со­сто­я­ние ее нер­вов вы­зы­ва­ло у при­двор­ных пси­хи­а­т­ров са­мые серь­ез­ные опа­се­ния. Ска­жем про­ще – не­ко­то­рые ме­ди­ки бы­ли уве­ре­ны в ее пси­хи­че­с­кой не­вме­ня­е­мо­сти. Вос­тор­жен­ные ду­шев­ные по­ры­вы им­пе­ра­т­ри­цы, бы­ст­ро сме­няв­ши­е­ся мра­ч­ной де­п­рес­си­ей, ста­ли при дво­ре прит­чей во язы­цех.

Ва­лен­тин Пи­куль в ро­ма­не «Не­чи­с­тая си­ла» пи­шет:

«Не про­хо­ди­ло и дня, что­бы у не­ж­ной Аликс где-ни­будь не по­ба­ли­ва­ло. То здесь коль­нет, то там ее схва­тит, то ей воз­ду­ху не хва­та­ет. Вот и се­го­д­ня ле­жит пла­стом, слов­но па­ра­ли­ч­ная: хо­дить не мо­жет и ее на ру­ках та­с­ка­ют из ком­на­ты в ком­на­ту. Лейб-ме­ди­ки уди­в­ле­ны — жен­щи­на не боль­на, но она и не здо­ро­ва; хо­дить мо­жет, но она, черт ее по­бе­ри, по­че­му-то ре­ши­ла, что хо­дить не­спо­соб­на… За­то же­на пи­са­ла в днев­ни­ке вос­тор­жен­но: «На­ко­нец, мы на­ве­ки ско­ва­ны, и, ко­г­да здеш­ней жиз­ни при­дет ко­нец, мы опять встре­тим­ся на дру­гом све­те, что­бы ве­ч­но быть вме­сте. Твоя, твоя… По­кры­ваю те­бя го­ря­чи­ми по­це­лу­я­ми. Мой су­п­руг! Мое со­кро­ви­ще!».

Эк­заль­та­цию сво­их чувств она по­кры­ва­ла на­ле­том мра­ч­но­го ми­с­ти­циз­ма, и этот на­лет, слов­но па­ти­на на ста­рин­ной брон­зе, при­да­вал мо­ло­дой жен­щи­не что-то не­жи­лое, мер­т­вен­ное, поч­ти за­гроб­ное. Ха­ра­к­тер ее в об­ще­нии с людь­ми рас­крыл­ся мгно­вен­но — уз­ко­ло­бая и не­лю­ди­мая эго­и­ст­ка, жи­ву­щая лишь ра­ди се­бя и сво­их стра­стей...»

По­сол Фран­ции в Рос­сии Мо­рис Па­лео­лог, при­сут­ст­во­вав­ший на обе­де, дан­ном Ни­ко­ла­ем II в честь пре­зи­ден­та Фран­ции Пу­ан­ка­ре, за­пи­сал в днев­ни­ке 20 ию­ля 1914 г.:

"В те­че­ние обе­да я на­блю­дал за Але­к­сан­д­рой Фе­до­ров­ной, про­тив ко­то­рой я си­дел... Не­смо­т­ря на свои со­рок два го­да, она еще при­ят­на ли­цом и очер­та­ни­я­ми... Но вско­ре ее улыб­ка ста­но­вит­ся су­до­ро­ж­ной, ее ще­ки по­кры­ва­ют­ся пят­на­ми. Ка­ж­дую ми­ну­ту она ку­са­ет се­бе гу­бы... До кон­ца обе­да, ко­то­рый про­дол­жал­ся дол­го, бед­ная жен­щи­на, ви­ди­мо, бо­рет­ся с ис­те­ри­че­с­ким при­пад­ком".

В де­ка­б­ре 1914 г., ко­г­да Па­лео­лог ос­во­ил­ся в при­двор­ном ми­ре Пе­т­ро­гра­да, он на­пи­шет уже о "все­гда боль­ной" ца­ри­це, "по­да­в­лен­ной сво­им мо­гу­ще­ст­вом, оса­ж­да­е­мой стра­хом, чув­ст­ву­ю­щей, что над ней тя­го­те­ет ужа­с­ный рок". А в ян­ва­ре 1915 г. в его днев­ни­ке по­я­в­ля­ет­ся та­кая за­пись: "Бо­лез­нен­ные на­клон­но­сти Але­к­сан­д­ра Фе­до­ров­на по­лу­чи­ла по на­след­ст­ву от ма­те­ри... Ду­шев­ное бес­по­кой­ст­во, по­сто­ян­ная грусть, не­яс­ная то­с­ка, сме­ны воз­бу­ж­де­ния и уны­ния, на­вяз­чи­вая мысль о не­ви­ди­мом и по­ту­с­то­рон­нем, су­е­вер­ное лег­ко­ве­рие -- все эти сим­пто­мы, ко­то­рые кла­дут по­ра­зи­тель­ный от­пе­ча­ток на ли­ч­ность им­пе­ра­т­ри­цы..»

До­с­ту­чать­ся до не­бес

Двор бы­ст­ро при­вык у то­му, что во­к­руг Аликс ве­ч­но вьют­ся вся­кие юро­ди­вые, бла­жен­ные, ма­ги и пред­ска­за­те­ли, яко­бы спо­соб­ные вли­ять на судь­бы лю­дей. То это бы­ла Па­ша-про­зор­ли­вая, то Ма­т­ре­на-бо­со­нож­ка, то юро­ди­вый иди­от Ми­тя Ко­зель­ский, то зна­ме­ни­тый маг Па­пюс. Без них она не мог­ла жить. В них она ви­де­ла спа­се­ние от тя­го­те­ю­ще­го над ней ро­ка. Они бы­ли для нее сред­ст­вом свя­зи с не­бе­са­ми, с вы­с­ши­ми си­ла­ми. А в том, что их (вы­с­ших сил) глав­ной за­да­чей яв­ля­ет­ся ее спо­кой­ст­вие и бла­го­по­лу­чие, она не со­м­не­ва­лась. Ее са­мая бли­з­кая под­ру­га – фрей­ли­на Ан­на Але­к­сан­д­ров­на Вы­ру­бо­ва (Та­не­е­ва) поз­же на­пи­шет в сво­их вос­по­ми­на­ни­ях: "Го­су­дарь, как и его пре­док Але­к­сандр I, был все­гда ми­с­ти­че­с­ки на­стро­ен; оди­на­ко­во ми­с­ти­че­с­ки на­стро­е­на бы­ла и го­су­да­ры­ня... Их ве­ли­че­ст­ва го­во­ри­ли, что они ве­рят, что есть лю­ди, как во вре­ме­на Апо­сто­лов... ко­то­рые об­ла­да­ют бла­го­да­тью Бо­жи­ей и мо­лит­ву ко­то­рых слы­шат на не­бе­сах».

Для тех же, кто в пред­ста­в­ле­нии им­пе­ра­т­ри­цы мог «до­с­ту­чать­ся» до не­бес, две­ри Цар­ско­го Се­ла бы­ли от­кры­ты в лю­бое вре­мя дня и но­чи. Не­ма­ло по­па­да­лось сре­ди этих лю­дей от­кро­вен­ных про­хо­дим­цев. Че­го сто­ит один фран­цуз­ский шар­ла­тан Фи­липп (на­сто­я­щее имя Низь­ер Ва­шоль), ко­то­рый за­ве­рил им­пе­ра­т­ри­цу, что уме­ет уп­ра­в­лять раз­ви­ти­ем пло­да во чре­ве ма­те­ри, и по­обе­щал по­да­рить ей на­след­ни­ка.

Низьер Вашоль. Источник фото: wikipedia.org

По­с­ле се­рии гип­но­ти­че­с­ких се­ан­сов, при ко­то­рых вра­че­ва­тель с им­пе­ра­тор­ско­го со­г­ла­сия на­блю­дал за лю­бов­ны­ми уте­ха­ми Ни­ко­лая и Але­к­сан­д­ры, ца­ри­ца дей­ст­ви­тель­но рас­пух­ла. И ра­до­ст­но объ­я­ви­ла о том, что но­сит под серд­цем на­след­ни­ка рус­ско­го пре­сто­ла. «Сду­лась» она лишь по­с­ле то­го, как че­рез де­вять ме­ся­цев (!) к ней был до­пу­щен при­двор­ный ги­не­ко­лог, ко­то­рый ос­мо­т­рел ца­ри­цу и объ­я­вил, что она не бе­ре­мен­на. Но да­же по­с­ле это­го кон­фу­за уче­ни­ка кол­ба­с­ни­ка ( а имен­но им был на са­мом де­ле до­к­тор Фи­липп) не из­г­на­ли, а на­про­тив, за­сы­па­ли по­дар­ка­ми в ви­де уче­ных сте­пе­ней и ту­гих ко­шель­ков. "До­к­тор" был так рас­тро­ган, что вза­мен по­да­рил им­пе­ра­т­ри­це ико­ну с ко­ло­коль­чи­ком, ко­то­рый дол­жен был зво­нить при при­бли­же­нии к Але­к­сан­д­ре Фе­до­ров­не лю­дей "с дур­ны­ми на­ме­ре­ни­я­ми».

Продолжение здесь⤵️

Подпишись на наш канал и читай:

Дми­т­рий Лы­ч­ков­ский, глав­ный ре­да­к­тор жур­на­ла «Па­т­рон» - для "Лилит" (с)