19 января 2022 года руководитель второго отдела по РОВД при СУ СК России по Тюменской области Дмитрий Зайнеев отменил постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников полиции о превышении должностных полномочий и направил дело для проведения дополнительной проверки. Но об этом стало известно на следующий день на заседании Ленинского районного суда г. Тюмени, которое в отличии от уголовного дела по убийству Насти Муравьевой не было закрыто. Благодаря данному обстоятельству Бережной впервые выступил перед журналистами с заявлением о пытках.
До начала заседания суда журналисты успели задать подозреваемому несколько вопросов, ответы на которые еще больше убедили скептиков о том, что в этом деле "не все чисто".
Вот основные тезисы из ответов Виталия Бережного:
- По поводу чистосердечного признания: Это не были чистосердечные признания. Показания в ОРЧ на ул. Тульской мной были даны под давлением, в том числе – физическим. Это подтверждают материалы дела. На протяжении всех следственных действий, которые проходили на ул. Тульской на меня оказывалось физическое и психологическое давление.
- По факту употребления наркотиков: в деле есть справка, что я не употреблял наркотики, моя кровь чиста.
- По поводу молчания на первом процессе (об избрании меры пресечения – ред.): потому что адвокат, которая была у меня в первую очередь, который был мне предоставлен якобы по моей просьбе – такого не было. Я никогда с ней раньше знаком не был, никакого договора я с ней не заключал, никакие финансовые средства ей ни мои родственники, ни я не перечисляли. Помощи соответственно никакой оказано не было. Я находился под давлением, она это все видела, но никаких мер не предпринимала. Никакой помощи (юридической – ред) она мне не оказывала. Она делала все с подачи сотрудников, что ей говорили. Она видела, что я был в синяках и кровоподтеках и ничего не заявила… Мне сказали назвать следователю ее фамилию и сказать, что я якобы с ней знаком, и что она будет моим защитником. Фамилию ее я получил от сотрудников полиции.
- По поводу вины: Я невиновный, а подозреваемым стал, думаю потому, что проживал в этом пансионате (куда Настя Муравьева ходила на бесплатный интернет – ред.) и работал рядом.
- По поводу ДНК: С ДНК все можно сделать, как и с мобильным устройством. Это всего лишь компьютер, в который можно как загрузить информацию, так и выгрузить.
- По поводу обыска: Ко мне приходили 2 сотрудника: мужчина и женщина, больше я их не видел. Они заходили в квартиру, отфотографировали, опросили меня. Это было в начале июля. Когда срезали двери квартиры во второй раз – меня тогда не было, я не в курсе. И что якобы собака была в квартире, я тоже не в курсе. Моя квартира находилась на 1 этаже и окна всегда были открыты, т.к. там всегда пахнет сантехникой.
- По поводу избиения: Нет не били. Были другого плана воздействия. Это была динамомашинка, которая применяется для зарядки или для подрыва, т.к. я раньше сталкивался с этим прибором. Это называется испытание током. То есть меня били током.
- Почему сразу не заявил: Кому? Кто бы мне поверил? Все следственные действия проводились в одном помещении (ОРЧ на ул. Тульская, 3 – ред). Чтобы это дальше продолжалось? Я не согласен.
- О знакомстве с Настей Муравьевой: Нет, там ведь детей очень много бегает, я ее раньше не знал. Первый раз увидел ее лицо на бумажках, которые развешивали, когда она пропала.
- Об участии в поисках девочки: Нет не участвовал, я в этот период работал в мебельной организации и у нас каждый день были заказы. Я приходил домой только переночевать, днем практически не находился. А иногда и ночевать не приходил. Находился очень редко на этой квартире.
- О проведении следственного эксперимента (как Бережной нес коробку, в котором должно быть тело девочки, одной рукой – ред): Вот вы и ответили на свой вопрос: кто кого вел. Там одна дорога. Я просто физически на тот момент не смог бы ее нести. Это около 30 кг. судя по следственным действиям. Это просто физически невозможно.
- О коробке из цеха: Я не знаю. У нас на Лесобазе очень много в том районе предприятий, которые занимаются изготовлением мебели. У нас этих коробок куча и они везде валяются.
- Об условиях содержания в СИЗО: Нет, в СИЗО на меня никакого давления не оказывается. На сегодняшний день это самое безопасное место.
- Как писалось «чистосердечное» признание: После того, как меня пытали током, меня отвели к сотруднику. Я долго приходил в себя, практически не мог разговаривать, был в состоянии шока, и это понятно. Ту информацию, которую я рассказывал, они знали практически все. Я ее просто пересказывал. Потом, насколько я знаю, у нас есть разногласия в показаниях. Потому что не может человек давать показания, если он не знает, если он ничего не делал. В деле это все есть.
- О том, что скрывался и не хотел сдавать анализы на ДНК, сопротивлялся при аресте: Такого не было. Анализы взяли в день задержания, когда привезли (в ОРЧ на Тульскую, 3 – ред.). О том, что не сопротивлялся подтвердит вся база – там было около 40 человек. Есть их объяснения в деле. Я как заехал на территорию, вышел из машины, потом вернулся взял рюкзак и меня отвезли. Зачем мне сопротивляться, если я ничего не делал?
Спустя месяц после того, как материалы дела были отправлены для проведения дополнительной проверки, следователь Александр Горянчев снова отказал в возбуждении уголовного дела. При этом он не только сам не явился в суд и не предоставил туда материалы проверки. С материалами доследственной проверки по факту пыток Бережного, следователь Горянчев бегал от адвоката Шиховой почти месяц.
В результате по требованию суда адвокату удалось ознакомиться с материалами проверки, но за это время основное уголовное дело поступило в Тюменский областной суд из Генеральной прокуратуры РФ с утвержденным обвинительным заключением. В связи с этим судья Ленинского районного суда Алексей Дудниченко прекратил производство по жалобе на отказ в возбуждении уголовного дела в отношении сотрудников полиции. Всем, наблюдавшим за этим делом, стало понятно, почему следователь Горянчев бегал от адвоката Шиховой.
Продолжение следует.
Начало здесь.