Продолжение.
Начало: Глава 1, Глава 2, Глава 3, Глава 4, Глава 5, Глава 6, Глава 7, Глава 8, Глава 9, Глава 10, Глава 11, Глава 12,
Если бы пять минут назад мне кто-нибудь сказал, что я сегодня буду бегать, я посоветовал этому ясновидящему обратиться к психиатру. С такими ожогами и таким настроением, как у меня, люди не бегают. Они пластом лежат на животе, и глотаю болеутоляющее пачками. Но, при виде знакомого микроавтобуса, я чувствую, что по мышцам хлестнул адреналин. Страх лучше плети гонит вперёд и лучше анальгетиков обезболивает. У меня возникает неодолимое желание двигаться. Причем не просто перемещаться из точки А в точку Б, но реально бить рекорды. Никогда раньше не замечал за собой особого стремления следовать постулатам здорового образа жизни. Однако сейчас, ноги безо всякого принуждения принимаются довольно неуклюже, но вполне резво семенить по, припорошенному снегом, тротуару. Техника, конечно, далека от идеала. Ехидный, бритый Глущук, наверняка бы нашел к чему прицепиться. Но в старании, по крайней мере, и он бы мне не отказал.
В почем, чья-то похвала или чьё-то порицание в данный момент времени и сложившихся обстоятельствах меня меньше всего интересуют.
Перемещаюсь я, как на ходулях. Сгибать колени боюсь, потому, как обожжённая кожа двигается не вместе с мясом, а вместе с бинтами. И это сильно нервирует.
В машине меня замечают сразу.
- Эй, урод, садись, подвезем! – Из окошка выглядывает ухмыляющаяся физиономия «джипика». Микроавтобус медленно катится рядом со мной. Из салона комментируют каждое мое движение.
- Ты гляди, какие кренделя выделывает. Чудо природы: человек-цапля. – «Интеллигент», отодвинув дверку салона, разглядывает меня беззлобно, весело, почти с восторгом.
- Не, шеф. – Водитель выдвигает более прозаическую версию мой странной походки. – Это он с девкой всю ночь... Натер, видать, кое-что.
Пытаюсь ускориться, но боль срабатывает, как автоматический ограничитель. Это только в американских мультиках, заряд, полученный в мягкое место, заставляет героя лететь со скоростью реактивного самолёта. Я, конечно, могу реветь с громкостью реактивного двигателя, но скорости звук не добавит.
Но огорчает не собственная медлительность. В конце, конов не каждый может на равных соревноваться с Карлом Льюисом. И, тем более, переживать по поводу проигрыша многократному олимпийскому чемпиону.
Огорчает безвыходность положения. Я не вижу ни одного способа избавиться от навязчивых спутников. Слева они, справа дом. Я зажат между стеной и машиной.
- Нет, правда, садись, земеля. Я же вижу: ты очень спешишь. – Интеллигент сопровождает своё приглашение радушным жестом.
- Я лучше пешком постою. – Цитирую советскую классику.
Получается немного по-детски, но знали бы они, сколько искренности в моих словах. Сесть я при всем своем желании не смогу. Не на что мне садиться. Сидячий образ жизни в данных обстоятельствах не только невозможен, но и категорически вреден для здоровья.
На бегу и совершенно не вовремя у меня появляется рецепт борьбы с бюрократами. Кипящее масло плюс сковородка. Прикладывать к пятой точке один раз в неделю. По понедельникам. Фиг тогда они в своих кабинетах усидят. Разбегутся без сокращения штатов и выходного пособия!
-Не надо упрямиться. – Терпеливо уговаривает меня «шеф». В машине просто упиваются этой игрой человеколюбие и вселенскую заботу о ближнем. Не даром кто-то из великих утверждал: «Человек по своей природе добр». Но и неблагодарен. Это уже моя мысль и я сразу пытаюсь ее иллюстрировать своими поступками.
У самого угла дома, превозмогая боль, резко ускоряюсь. Мои провожатые реагируют мгновенно: нажатием на акселератор. Они бедные еще не знают, что в двух метрах за углом стоит старый тополь. Толстый и гнилой, как и полагается все старым тополям. В ветреную погоду от макушки тополя отваливались лишние детали и с завидной регулярностью пробивали шифер крыши. Этого патриарха двора давно хотели спилить, но у ЖЭУ никак не доходили руки или не хватало средств. И хорошо.
Прыгаю за угол. Не удержавшись на скользком повороте, падаю на живот и втыкаюсь головой в сугроб. Ребятам хуже. Они втыкаются в тополь. Дерево задумчиво и гулко говорит: «У-у-у-у!» и, решив больше не цепляться за жизнь, с жутким хрустом падает на микроавтобус. Положительно этому автомобилю последние два дня сильно не везет.
Вынимаю голову из сугроба, протираю глаза, и пытаюсь разглядеть в гигантской поленнице останки микроавтобуса. Сквозь хаос веток, щепок и трухи кое-где проглядывают остатки полировки. Кто бы, что ни говорил, но профессия водителя в условиях современного города, самая опасная для жизни. Ни космонавты, ни парашютисты, ни даже «солдаты удачи» не подвергают свою жизнь такому риску, как водители в потоке городского транспорта. Соперничать с ними могут только сомелье, специализирующиеся на паленой водке. Они тоже рискуют: будь здоров.
Поднимаюсь, отряхиваю с себя снег. Эйфория одержанной победы оказывается прекрасным болеутоляющим средством. Чувствую себя значительно лучше. Но излишнего любопытства не проявляю: покидаю место трагической гибели тополя с достоинством, но поспешно. Неоказание помощи пострадавшим в ДТП, конечно, поступок аморальный. Возможно даже подлый. Но я из-за этого почему-то не расстраиваюсь. В конце концов, не такой я плохой. Не помог пострадавшим, зато помог дворнику и родному ЖЭУ. Дерево, наконец, убрано, а значит, будет цела крыша и нервы работников жилищно-коммунальной сферы. А дрова из двора всегда кому-нибудь пригодятся.
Читать книгу "Миллионер" / Купить книгу "Миллионер"
Через двадцать минут я уже в больнице. По пути, шаг от шага эйфория исчезала, а боль возвращалась. В гардеробе начинаю думать, что раз уж я приперся в медицинское учреждение, не плохо бы в нем и остаться до полного выздоровления. Иду к Лешке и понимаю: какой я угловатый, неуклюжий и некрасивый. Сейчас главное не попасться на глаза Екатерине Владимировне. Такая встреча неизбежно приведет к летальному исходу наших не родившихся чувств. Аборт любви – страшная штука. Не криминально, но огорчительно.
Фортуна ведет меня за руку всю дорогу до Лешкиной палаты. Я проскакиваю, на удивление пустыми коридорами, открываю дверь под №210. Здесь Фортуна делает реверанс и красиво исчезает в недавнем прошлом: я оказываюсь в палате полной народа. Но не это самое страшное. Рядом с койкой Лешкиного соседа стоит Екатерина Владимировна. Белый халатик, на шее стетоскоп, накрахмаленная шапочка. Все пространство между шапочкой и стетоскопом занимают огромные серые глаза. Ну, может быть, я несколько преувеличиваю. Во всяком случае, я ничего кроме глаз не вижу. И, о чудо, строгая врачиха, оказывается, умеет улыбаться. Правда, не мне.
Сосед Лехи, мужик лет под шестьдесят с переломами рук, рассказывает ей что-то забавное из своей богатой биографии. Повествование остряк пытается сопровождать жестикуляцией. Загипсованные до плеч руки время о времени нелепо взлетают вверх, толстые, белые и неуклюжие как пломбир на палочке.
- Привет. – Слышу я с Лехиной кровати. – Я не жду, что ты со мной поздороваешься, но хотя бы рот закрой, а то ворона залетит.
- Какая ворона? – Я еще не пришел в себя от волшебной улыбки Екатерины Владимировны.
- Обычная черная ворона. – Разъясняет мне брат.
- Обычная черная ворона не такая дура, чтобы залететь ему в рот. – Встревает Лариса. Она сидит на краю Лешиной кровати и пытается найти тридцать отличий между мной повседневным и мной сегодняшним. – Обычная черная ворона со страху помрет, прежде чем в это пугало залетит. Разве, что белая, да и то по недоразумению или из духа противоречия стае.
Вообще-то мы с Ларисой ладим. В том смысле, что наша взаимная «симпатия» никогда не переходит границу военного нейтралитета. Я никак не могу ей простить суверенитета брата, а она никак не желает признать, что нарушила идеальный семейный баланс. Раньше мы с Лешей жили вдвоем в родительской четырех комнатной квартире. Милый холостяцкий быт: приходящие жены, общий бюджет, разделение домашних работ. Брат готовил, я убирал. До появления Ларисы прекрасно отлаженный механизм функционировал без сбоев. И вот, это стихийное бедствие, именуемое любовью, привело к разделу территорий. Четыре комнаты, полученные в наследство, превратились в двухкомнатную квартирку для потенциальных молодоженов и однокомнатную для меня с котом. Теперь я вынужден не только выносить мусор, но и готовить. Утешает одно: Леха так же не сильно выгадал. Кулинарные способности Ларисы прописаны в узких рамках между манной кашей и яичницей. Так, что брат с кухни не ушел, зато теперь каждый вечер гуляет с мусорным ведром до помойки. Любовь зла….
- Ладно вам, родственнички, наезжать. – Отмахиваюсь я. – Как себя чувствуешь, уничтожитель Мерседесов?
- Неплохо. Сегодня дважды прошел коридор туда и обратно. – Видно, что Лешка гордиться своими успехами. – Слушай, Андрей, а что с твоей фигурой?
- С фигурой все нормально. – Пытаюсь уйти от неприятной темы. Но, где там. Эта спетая парочка не упустит случая поиздеваться над бедным сиротой.
- Где же нормально? – Лариса говорит укоризненно, так, будто поймала меня в магазине с ворованной коробкой конфет. – Ты сильно пополнел с последней нашей встречи.
Читать книгу "Пандемия паранойи" / Купить книгу "Пандемия паранойи"
- Так уж и сильно. – Продолжаю упираться я. Нашли время и место для допроса. Не дай бог на наш разговор обратит внимание Екатерина Владимировна. Тогда я умру тут же. От разрыва сердца. Ни одна реанимация не спасет.
- Брат, признайся честно: ты намерен поменять пол? – Я затравленно оглядываюсь на соседнюю койку. Мужик перестал размахивать белыми культями и с нетерпением ждет моего ответа. Поднимаю глаза выше. Милая улыбка исчезла из серых глаз. Они смотрят на меня. Строго, холодно, не скрывая осуждения.
- Здравствуйте, доктор. – Говорю запинаясь. Язык, подлец, потерял свою обычную резвость. Едва ворочается во рту, цепляясь то за нёбо, то за зубы. Когда не надо – треплется без устали, зато, если выпадает случай выручить меня в сложной ситуации – никогда ничего дельного от этого красного, толстого увальня не дождешься.
- Не увиливай. – Лешка, гад, продолжает суровый допрос с пристрастием. Будто не видит, в каком я состоянии. Больница на него влияет дурно. Как улица на малолетних балбесов. Раньше он таким не был.
- Я и не увиливаю. Чушь какую-то несете. Смена пола… - Не слишком убедительно отбиваюсь я. Вообще-то его вопрос вполне естественен. При виде такой круглой попки и пухлых бедер, что еще подумаешь? – Просто небольшая производственная травма и больше ничего….
- Что же это за травма, от которой тебя раздуло, как воздушный шарик над Винни Пухом.
- Обжегся маслом. – У меня только одно желание: что бы какие-нибудь сверхсрочные дела заставили Екатерину Владимировну покинуть наше общество хотя бы на время. Но врачам в этой больнице, похоже, совершенно нечем заняться, кроме как выслушивать интимные истории получения бытовых травм.
- Сильно обжегся? – В голосе брата появляется беспокойство.
- Маслом несильно не бывает. – Подводит черту под разбирательством Екатерина Владимировна. – Раздевайтесь!
Услышать бы это в другое время, в другом месте и при других обстоятельствах. Да я бы был наверху блаженства. Но публично разматывать сейчас мой гидрокостюм? Нет, уж, увольте. Представляю себе, как из меня потечет облепиховое масло вперемежку с сукровицей. Да еще этот проклятый запах перегара… Мне становится тошно. Не нужно было приходить сегодня в больницу. У сероглазой врачихи и так обо мне не лучшее мнение, а после такого позора можно сразу в монастырь подаваться. Или в отшельники.
-Не стоит, Екатерина Владимировна. – Отворачиваюсь в сторону, чтобы скрыть аромат от ночного приёма обезболивающего. Во мне растет твёрдое намерение: по возможности быстро ретироваться из больницы. Но осуществить сие благородное намерение не удается. Невозможно спорить с женщиной, тем более, если она находится при исполнении служебных обязанностей.
Лежу в смотровом кабинете на жесткой кушетке. Глазами к желтой клеенке, спиной к белому потолку.
-Господи, как можно так издеваться над собой! – В пол голоса выговаривает Екатерина Владимировна. Я представляю себе, как ее серые глаза изучают мои болячки, и чувствую не боль по месту расположения ожога, но жжение по всему лицу. Теперь ясно, что значит: сгореть от стыда.
-Катя Владимировна, слюшай, красивый мой, извини…. – От восточного говорка тянет чем-то неуловимо знакомым. Зуб даю, я уже слышал этот голос. Оборачиваюсь и вижу того самого типа, который несколько дней назад лежал на этой же кушетке с шампуром в мягком месте. Он тоже меня узнает. – Ба, какой жаркое. Нежный, как курдючный баран, слушай.
- Больной Авакян, выйдите. Вы мне мешаете.
Не даром говориться: «Хорошо смеется тот, кто смеется последним». С господином Авакян мы в расчете. Точнее, он в расчете со мной.
- Это, конечно, меня не касается, но если бы у вас было настоящее дело, свое место в жизни, если бы не искали утешение на дне стакана, то никогда бы не додумались сесть в сковородку с раскаленным маслом.
Как же бывают неправы любимые женщины. И как же сложно убедить их в том, что они ошибаются.
Читать книгу "Ограбить ГУМ"/ Купить книгу "Ограбить ГУМ
Глава 14
Сбегаю из больницы, как разведчик из штаба врага: быстро, но осторожно. Екатерина Владимировна поколдовала надо мной, перевязала, поставила какой-то укол. Стало значительно легче. Может быть, от укола, а, может быть, от прикосновения её прохладных ловких пальцев.
Продолжение следует.
Начало: Глава 1, Глава 2, Глава 3, Глава 4, Глава 5, Глава 6, Глава 7, Глава 8, Глава 9, Глава 10, Глава 11, Глава 12,
Если не хотите пропустить новые публикации, подписывайтесь на канал.
Чтобы прочитать книгу целиком отправьте заявку на WhatsApp 8-999-463-48-44, на e-mail: amg1959f@gmail.com или glush02@yandex.ru. В заявке в свободной форме указать название книги, адрес электронной почты, телефон (WhatsApp), ФИО*. Или оформить заказ на сайте https://lovekabook.ru/Стоимость книги 120 руб.