В детстве я любила кормить птиц, так что уже с конца ноября начинала приручать синичек, не жалея ни сил, ни времени. Приходилось стоять неподвижно, с протянутой голой рукой, мерзнуть, терпеть насмешки сверстников, искать стайки по всему поселку. Но вскоре труды вознаграждались, птицы узнавали меня, встречали у школы и провожали до дома. Я торопилась сделать уроки и бежала к ним, стараясь успеть до захода солнца.
С синицами обычно сложно в первые дни знакомства, поэтому встреча с поползнем стала для меня событием. Этот беспрестанно пищащий серый комочек с длинным клювом долго не раздумывал. Прыгнул, стал возиться, пытаясь ухватить сразу две-три семечки. С каждым следующим разом вел себя все бесцеремоннее, садился на плечи и шапку, лазал вниз головой по штанам. Он совершенно ничего не боялся, и это было плохо.
Детское любопытство не всегда невинно. Чтобы рассмотреть птиц поближе, я иногда их ловила и научилась делать это довольно ловко. Вот только синички, практически сразу отпущенные, сильно обижались за такое обращение и больше не садились на руку. По крайней мере, неделю-две. Остерегались.
Я ловила птиц в первый год своего увлечения, лет в двенадцать. А история с поползнем произошла, когда мне было четырнадцать. К тому времени охота пугать доверчивых пташек давно отпала. У меня. Но не у мальчика, жившего по соседству. До сих пор все как-то обходилось, он не проявлял особого интереса ни ко мне, ни к птицам, но тут, видимо, выдался плохой день, и он решил привязаться.
Сперва попросил семечек, вежливо так. Я отсыпала горсть. Мы вполне дружно покормили синичек. И тут он говорит:
- Научи ловить.
- Зачем? Что ты с ними делать будешь?
- А тебя не касается.
Я решила соврать, что не умею. А он оказывается из окна видел, как я делаю это раньше.
- Не научишь, так я сам смогу.
Он тут же попробовал осуществить свою угрозу, но синица увернулась. За желтеньких я еще могла быть спокойна, зато поползню, единственному на весь поселок (я и правда не замечала других, да и за все два года моего "кормления" встретила эту птицу впервые) спастись было бы невозможно. В этот день он пока не прилетал, близился вечер, я надеялась - пронесет, мальчишка его, может, и не увидит. А завтра будет новый день, найдет себе новое занятие и забудет.
Нет. В тот же миг поползень оказался на заборе слева от меня. Я приняла решение и протянула руку. Схватила его своим особым приемом и помчалась со всех ног домой, не давая мальчишке опомниться. Многие соседи видели, как я пронеслась мимо с зажатой в руках кричащей птичкой.
Я зашла домой в слезах, надеясь найти у мамы поддержку, но она, конечно, не позволила бы держать дома непредсказуемое и, главное, гaдящee повсюду существо. Я пожертвовала его доверием ко мне, намеренно испугала, чтобы он не попался больше никому. Я ожидала, что после такого стресса поползень хотя бы перестанет садиться на руку, но быстро разочаровалась в его способностях к самосохранению: "плененная" птица не выказывала никакого страха даже в доме, спокойно сидела на столе и ела, летала по комнате, долбила щели у краев шкафов и полок и по-прежнему прыгала на руку, плечи и голову. Я была в отчаянии, но поползня пришлось выпустить из окна.
Утром, когда я отправилась в школу, он ждал меня на ранетке у подъезда. Я в последний раз угостила его с руки. В последний, потому что на обратном пути нашла его мертвым, издевательски засунутым между досками забора у моего дома. В тот же вечер местные кумушки пустили слух, что я убиваю птиц.
Вспомнила эту историю, так как в этом году на кормушку стали заглядывать два поползня. Такие же по-глупому бесстрашные и уже привлекшие внимание ребятни.
