Бабушка и мать Сетты боялись зеркал. Такая странная особенность, видать, передавалась в семье по наследству. Что касается отражений в других предметах, будь то река или до блеска начищенный чайник, мать и бабушка смотреться в них не любили, хотя мать была красавицей, что признавал весь их круг, да и бабушка не отставала. Когда–то титул первой красавицы был у нее.
Подрастающая Сетта грозила отнять титул у матери, что, впрочем, ту лишь радовало. Так что дело тут явно было не во внешности. К счастью, женщинам дома Д”Эстони не приходилось иметь дело с собственными отражениями в чайниках или сковородках – это оставалось на откуп слугам. А зеркала? Что же, отец Сетты посмеивался над этим, называя боязнь зеркал странной женской прихотью. При этом он был рад, что прихоть эта не разоряет его, а наоборот, сохраняет деньги. Зеркала стоили баснословно дорого и даже для такой богатой семьи, как Д”Эстони, цена одного зеркала была существенна.
Так и выросла Сетта, не видя зеркал и лишь слыша о них. На балы ее еще не вывозили, сама она обычно никуда не ездила, а подруги приезжали к ней - так решили мать и бабушка. Конечно, она видела свое отражение, и знала, что красива, но от отсутствия зеркал тоже как–то не страдала. Хотя и не понимала, чего их бояться. Несколько раз пыталась заговорить на эту тему с мамой или бабушкой, но те лишь переводили разговор на другую тему. Отец же отговорился тем, что каждой женщине свойственен страх чего–то чего бояться не стоит. Пауков или мышей, или лягушек. – Но мама и бабушка ничего из этого не боятся! – возразила Сетта –Так это обычные страхи. А твоя мама необычная. – кажется отец всерьез гордился даже тем, что у жены такой странный, непривычный страх. Не как у всех. Все же Сетте было любопытно, и она попросила однажды подругу привезти зеркало. Маленькое. Но когда подруга его достала, Сетта и разглядеть толком ничего не успела. Неизвестно как мать узнала, но ворвалась в комнату словно фурия. –Убери сейчас же! –заорала она, забыв обо всех правилах приличия. Такой Сетта маму не видела никогда. Подруга испугалась и убрала зеркало в сумку. Потом были долгие разговоры, получение прощения и убеждения в том, что больше никогда–никогда… Сетта убедила мать, что это она виновата, и подружка просила, так что от дома ей не было отказано. Впрочем, к счастью прежде всего для семьи Сетты, ибо отец ее подруги, лорд Стафанни, был деловым партнером ее отца. Порушенные отношения между дочерьми грозили обрушением отношений между матерями, а там и между отцами. Так случилось, что оба весьма уважали своих жен.
Поэтому на свой шестнадцатый день рождения, Сетта забежала на кухню, покрутилась чуть перед чайником, который хоть какую–то картинку давал, и пошла к матери и бабушке, которым полностью доверила свою внешность для важного вечера. Сегодня в доме Д”эстони устраивали большой бал. Традиционно такое мероприятие говорило о том, что девушка уже стала достаточно взрослой для замужества. Так что на бал ожидались в том числе и будущие возможные женихи. Все это было невероятно волнительно для Сетты. Она уже десятки раз спрашивала, хорошо ли выглядит в своем белом платье и украшении из драгоценных цветов в распущенных волосах. И получая ответ, что прекрасна, девушка поначалу успокаивалась, но уже через несколько минут начинала сомневаться, поправляя то платье, то украшения. Увы, сам бал разочаровал страшно. Сетта была обижена – она ожидала чего–то чудесного, волнительного. А так – приехали гости, Сетте и ее родителям представили нескольких «подающих надежды» молодых людей. Были и симпатичные, но толку–то? Девушка не смогла даже парой фраз с ними обмолвиться. Когда она по правилам танцевала с каждым, Сетта пыталась начать разговор. Девушка всегда была бойка на язык и не стеснялась начать разговор, за что ей часто попадало от родителей, ведь благородная дама не должна быть такой. А молодые люди лишь смущались, отговаривались какими–то словами ни о чем или пытались весьма неудачно шутить.
Все это вводило в тоску. К тому же Сетта никогда не танцевала так много и ноги начали болеть в тяжелых узких туфлях. Но присесть она смогла лишь ненадолго, чуть перекусить. И тут матушка строго смотрела, чтобы Сетта не кидалась на еду как голодный кот, по выражению отца. А ведь именно настолько девушка была голодна – от волнения она за весь день ни кусочка не съела. В конце концов, Сетте надоело все, и дождавшись, пока все будут ей представлены, и станцевав со всеми «подающими надежды», Сетта попросту сбежала. Она прекрасно понимала, что в ее комнате будут искать, также как в кухне, где царствовала ее любимица, добродушная кухарка семьи Лилия, на удивление стройная, что необычайно для кухарки, смешливая рыжая девушка. В сад Сетте почему–то не хотелось, да и там тоже были гости, поэтому девушка направилась в северную башню, где давно никто не жил. Отец рассказывал, что последний раз комнаты башни были жилыми еще при его деде. После смерти старика комнаты закрыли, и никто больше туда не заходил. Ключ хранился у отца, но однажды он передал его Сетте, как наследнице. Девушка никогда и не думала туда направляться – все интересное из комнат вынесли, приведений в их замке отродясь не водилось, так что ничего необычайного там не ждало. Но сейчас Сетта решила пересидеть там немного, потому что искать будут вряд ли. Окна башни были заколочены, так что девушка без опаски быть обнаруженной, взяла факел и направилась в башню.
Осторожно девушка пробралась по ступеням старой лестницы и открыла дверь, которая поддалась на удивление легко. Сетта захлопнула дверь за собой и пошла вперед. Внутри оказалось не так уж запущенно и грязно, как она предполагала. Пыль, чуть паутины. С нескрываемым любопытством Сетта рассматривала старую мебель, шкафы, смотрящие на нее провалами пустых полок, картины, темные от времени, непонятно почему оставшиеся здесь. Ноги ступали по каменному полу, и звук от каблуков в этом почти пустом пространстве звучал таинственно и притягательно. В стене было сделано крепление для факела, а на замотанном паутиной столике стоял подсвечник с тремя высокими свечами, наверное, попросту забытый в спешке. Девушка повесила факел, зажгла свечи и в следующую комнату входила уже с подсвечником в руке. Похоже, это была спальня дедушки. Огромная кровать на возвышении под зеленым балдахином. Бархат прекрасно сохранился и даже была видна вышивка шелковыми нитями, которые блестели в неверном свете свечей. Был тут и огромный камин, и шкафы, где еще лежали книги. А рядом с кроватью на стене висел большой кусок темной ткани. Сетта знала о кое–каких обычаях и подошла к ткани. Неужели это…не может быть. Как мать позволила сохранить эту вещь в доме? Или она просто не знала. Сетта задумалась. На самом деле ее никогда не тянуло к чему–то запретному только потому что это запретно. Но все же…Сегодня такой день и она, по общему мнению всех столь прекрасна. А она не может это увидеть. Девушка рванула ткань, и та упала, обнажив темное стекло. Сверху по зеркалу шла трещина, но Сетта прекрасно могла видеть себя. Зеркало в старой тяжелой раме было выше ее раза в полтора. Девушка заглянула в темную глубь, откуда на нее смотрела слегка побледневшее красиво лицо с правильными чертами. Волосы чуть разлохматились, и украшение все же сбилось, но в общем, Сетта была довольна. Она с удовольствием смотрела в зеркало, пока вдруг не заметила движение в стекле позади себя. Сетта резко обернулась. Никого. Она вновь повернулась к зеркалу и тут услыхала смех, а затем шипящий голос –Невеста пришла.
Девушка вздрогнула, почувствовав на плече ладонь, очень горячую, с тонкими сильными пальцами, практически впивающимися в кожу. За ее спиной стоял человек, выше ее и в маске. Конечно же это была именно маска ворона, ведь как иначе? Закрывающая всю голову, искусно сделанная. Сетта почувствовала страх. Она не ощущала человека сзади себя, но лишь руку и видела его в зеркале. Девушка с силой отшатнулась от зеркала и бросилась бежать, сопровождаемая смехом. Она не помнила, как выбралась из башни, как бежала по ступенькам, как упала и потеряла сознание. Очнулась она на кровати в своих покоях. Рядом сидели взволнованные мать и бабушка. Отец стоял в дверях. Было много слов, оправданий. К счастью, когда девушку нашли, гости уже разъехались. Никто и не думал осуждать молодую леди, которая устала от первого своего выхода в свет. И в принципе, то что от нее требовалось, сделала – показала себя. Но родители волновались. Сетта никогда раньше не теряла сознание. Когда отец, убедившись, что с дочкой все в порядке, ушел, мать и бабушка пододвинулись поближе и отослали служанку. –И что случилось? – спросила бабушка Сетта задумалась, а потом решилась все рассказать. –Я же говорила тебе, -обернулась бабка к матери. –Что…что случилось? – произнесла Сетта –Все началось с моей бабки, – вздохнув, сказала бабушка, – когда она была всего лишь беспечной дочерью лесника. –Моя…прапрабабушка? Но как? –А вот так. Кровь, текущая в тебе…не совсем так благородна, деточка. Бабушка задумалась на миг, а потом начала рассказывать. А Сетта слушала, словно загипнотизированная словами.
«Я любила свою бабку, но увы, в молодости она была не совсем умна. Однажды….
День был просто замечательным. Орисия, как обычно сидела в лесу у ручья. Лес был ее другом, девушка не боялась ни волков, ни даже живущего невдалеке выводка медведей. Для других лес шумел, но Орисии он рассказывал сказки и истории. Иные боялись заплутать в лесу, но Орисия знала все тропинки. Лес смотрел сотнями глаз, но это не пугала бойкую дочь лесника. В последние несколько дней ко всем глазам леса прибавилась еще одна пара – глаза чужака. Нет, это тоже не было страшно – сам лес всегда был на стороне девушки, защищая от всех пришлых. Но было любопытно и волнительно ибо Орисия догадывалась, кому могли принадлежать эти глаза. –Может выйдешь, мил человек, покажешься? – сказала Орисия нарочито смешливым тоном, а у самой колотилось сердце. И парень вышел. Лет двадцать, стройный, в дорогой одежде, перевязь с мечом, камень в кольце. Орисия вздохнула. Благородный. Нет, с таким простой девушке лучше не водиться. Для них простые – так, ничего, можно поиграться и бросить. Никаких обязательств, никакой защиты. Вон Истра из Ласточкиной деревни, что у самой кромки леса тоже связалась с таким. Потом прибегала к отцу Орисии, плакала, плод вытравливать хотела. Отец согласился, но не сразу. Так Истра кажется на несколько лет старше стала. Парень воспринял вздох видать, по–своему. И поклонился. А потом сказал тихим мелодичным голосом –Прекрасная леди не должна обижаться. Ибо как я ее увидел, уже не мог оторвать взгляда от ее красоты. Орисия засмеялась. –Боюсь, увы, моя красота не помощник в нашем общении. Дочке лесника нечего делать рядом с благородным рыцарем. –Дочь лесника может стать благородной, если достойна того. Орисия вновь рассмеялась. –Я не верю сказкам. –Они не всегда ложь. Орисии надо было бы уйти прямо сейчас. Лес бы скрыл и облик ее и следы. Но она почему–то осталась. Юноша, которого звали Зирарт, умолил ее хотя бы рядом побыть. С этого все и началось. Орисия и Зирарт встречались, ничего недозволенного не позволяя. Просто она показывала ему лес, рассказывала его тайны. А он рассказывал ей о городе, о рыцарях, турнирах, о палатках купцов, что продают товары из дальних стран, о шумных кварталах ремесленников, о гордых своим положением мещанах, которые постоянно недовольны тем, что запрещено им носить некоторые цвета благородных. А Орисия не заметила, как влюбилась. Сильно и страстно. Так, что не могла больше и дня прожить, чтобы не заглянуть в серые глаза Зирарта. Так и гуляли они под сенью леса… Пока, наконец…однажды –Я должен жениться. Так полагается рыцарю. – сказал Зирарт, когда они сидели у прохладного ручья. Осень уже вступала в свои права и ветер приносил с каждым порывом все больше холода. –Я не стану врать, – продолжил рыцарь, – ты понравилась мне, и нравишься сейчас. Я даже думал, что сделаю тебя тайной возлюбленной. Моих средств хватит, чтобы полностью обеспечить тебе безбедную жизнь. Но я не могу тебе предложить это. Моя невеста – дочь герцога Альбени. Узнай она о тебе – ни тебе ни нашим детям не жить. –А предложить мне стать твоей женой? –Ты же не веришь в сказки, да? Меня просто лишат звания рыцаря. А без него я – ничто. Без денег рыцарь прожить может, но не без герба. Это будет конец моего рода и отец не выдержит такого позора. Орисии было больно. Но она кивнула –тогда нам лучше расстаться и больше не видеться никогда, – сказала она Так молодые люди и сделали. На прощание Зирарт подарил девушке небольшое зеркало –невероятно ценный и дорогой дар. Орисия больше не видела Зирарта и мир ее стал черным. Она более не улыбалась, не пела, как птица. А в конце осени перестала есть. Отец не знал, что делать поначалу, но после вызвал духов леса что знали и видели все. И пришел к дочери. –Ты хочешь быть с ним? – только и спросил он –Больше жизни! – ответила девушка. -А согласна платить? –Да! –Хорошо. Пойдем, – отец протянул руку и Орисия встала с постели легко, как в былые времена. Вместе с отцом они вышли за порог. Ночь был лунная. Хотя Орисия всю свою жизнь в лесу жила, но даже не представляла, что лес может быть таким странным и совсем другим по ночам. Но –по прежнему не боялась, ведомая отцом. Луна светила ярко и на поляне, куда они наконец пришли, видать было чуть ли не каждую травинку. Отец посадил Орисию на пень, а сам разжег костер, быстро собрав ветви. Пламя взметнулось вверх, и отец начал ходить вокруг, что–то бормоча и иногда подбрасывая в костер порошки трав, от которых пламя меняло цвет. Наконец, оно взметнулось вверх, словно огненный столб и вновь опустилось на землю, погаснув. А на месте костра стоял высокий человек с головой ворона. Орисия вскочила, готовая бежать. Неужели это и был тот самый король–ворон. Бог–ворон из древних легенд. Дитя Хаоса, шут, проказник, который может быть как благостен, так и жесток. Говорили что под контролем у него дороги и воры, малые дети и те, кто носит чужую личину по своей либо по чужой воле. А жрецы Единственного говорили о том, что вся нечисть земная и подземная, водная и небесная, во власти Ворона. –Почему бежать хочешь? – спросил он каркающим голосом и взгляд его был обращен к Орисии, – Сама же звала. –Не..я…Не я. –Не ты, тут ума мало еще. Но пришел я на твой зов. Иначе бы тут не стоял, Или не так, скажешь? –Я… –Ну так хочешь ли ты стать ровней своему парнишке, жить с ним вместе, детей растить? Или нет? Иссохнешь же вся, уж слишком ты глупенькая. –Я… –Да что заладила, я да я. Слова забыла? –Не сердись, – ворчливо подал голос отец Орисии, – девочка в первый раз, считай, увидела старую легенду. –О да, прямо таки древнюю и страшную. А я ведь такой добрый, – рассмеялся Ворон. Потом обратился к девушке, – ну как надумала? Та кивнула. –Тогда слушай. Ты станешь ровней самым благородным из благородных. И у никого даже мысли не возникнет, что ты – всего лишь дочь лесника. Но взамен я тоже получу плату. Когда у тебя родиться дочь, шестнадцать лет ты будешь наслаждаться ее обществом. А потом я заберу ее. Иногда мне нужна жена из людей. Она останется со мной. Триста лет будет рядом, не постаревшая ни на миг, принимать похвалу и почтение от всех, кого вы считаете нечистью – духов лесных, земных и подземных. Будет скакать на коне рядом со мной во время Осенних Охот, будет мне верной женой и родит сына, который уйдет в ваш мир и станет могучим колдуном и будет прославлять мое имя, чтобы знания древних богов не угасло. А потом твоя дочь легко распрощается с этим миром, не испытывая страданий, чтобы уйти в новую жизнь, обрести новое тело в следущем воплощении. Но ты ее никогда не увидишь больше. Впрочем, у тебя будут еще сыновья. Ты согласна? –Да, – Орисия не увидела в условии ничего ужасного. –Так тому и быть. –заключил ворон А потом он исчез, и Орисия с отцом, ничего не говоря, отправились домой. Следующий день переломил всю жизнь девушки. В лесу объявились рыцари герцога, а потом и сам герцог. Уже скоро Орисия выслушивала длинную и не очень надо сказать интересную историю, как во время осады города ее спрятала старая нянька в лесу. А лесник, соответственно, подобрал. И как–то у Орисии все приметы оказались пропавшей дочери герцога. Все произошло так быстро, что Орисия и опомниться не успела, как стала величаться госпожой и ходить в роскошных платьях. Те, кто раньше бы и не посмотрел в ее сторону, целовали ее подол. И с Зирартом все получилось. Теперь он не скрывал любовь к девушке и желание женитьбы. Даже Полианн – младшая «сестра» которая как раз и предназначалась парню, была просто счастлива. Она была влюблена в другого юношу и когда Орисия так удачно перехватила Зирарта, а потом еще и свадьбу младшей сестрички устроила – «отец» был готов на все, чтобы понравится вновь обретенной дочке – Полианн была счастлива и в ее лице Орисия обрела верную подругу. Настоящий отец Орисии так и жил в лесу, отказавшись от переезда в город. Но Орисия всегда помогала ему деньгами и продуктами, да и сама иногда ездила встретиться, хотя богатой даме и не положено шататься по лесу. Все с апломбом, с целым кортежем слуг. Время шло у счастливой пары родилось двое сыновей и дочь.
2-Я часть Невеста ворона 2-я часть.