По мнению Ричарда Рора, ученичество в конечном итоге и неизбежно приводит к кресту и отождествлению с болью мира.
Я предполагаю, что совершенно контринтуитивное послание Иисуса о кресте должно было быть послано на землю как драматический и божественный зингер, потому что Бог знал, что мы сделаем все возможное, чтобы отрицать его, избежать его, смягчить его или превратить его в теорию (именно это мы и сделали в любом случае). И все же это послание Иисуса, которое нельзя, да и не должно быть позволено отодвинуть на задний план. Мы верим в Иисуса как Христа - Бога, который идет на коврик с человечеством, а не просто представляет нам небесное, космическое видение. Если Христос представляет воскресшее состояние, то Иисус представляет путь распятия/воскрешения к нему. Если Христос - это источник и цель, то Иисус - это путь от этого источника к цели - божественному единству со всем сущим.
Немаловажно, что христиане выбрали крест или распятие в качестве своего центрального символа. По крайней мере бессознательно, мы признали, что Иисус часто говорил о "потере своей жизни". Возможно, здесь поможет различие Кена Уилбера между "восходящими религиями" и "нисходящими религиями". Мы с ним оба доверяем нисходящей религии гораздо больше, и я думаю, что Иисус тоже. Здесь основной язык - это необучение, отпускание, сдача, служение другим, а не язык саморазвития, который часто скрывается за нашими популярными понятиями о "спасении". Если мы не будем осторожны, мы снова превратим нисходящую религию Иисуса в новую форму восходящей религии, как мы уже часто делали раньше.
"Блаженны нищие духом" - это первые слова Иисуса в Нагорной проповеди (Матфея 5:3). И хотя Иисус говорил об этом совершенно ясно на протяжении всей своей жизни, мы всё равно в значительной степени превратили христианство в религию, где главной задачей было личное моральное совершенство, достижение какого-то спасения, "попадание на небеса", обращение других, а не себя, и приобретение большего здоровья, богатства и успеха в этом мире. В этом стремлении мы в конечном итоге в значительной степени объединились с империями, войнами и колонизацией нашей планеты, а не с Иисусом или бессильными. Только восхождение и мало спуска, и все это настигло нас в двадцать первом веке.[1]
Духовность "нисхождения" освобождает нас, чтобы предать Богу наши зачастую беспорядочные жизни.
Духовность - это почитание человеческого путешествия, любовь к нему и проживание его во всех его чудесах и трагедиях. В любви и страданиях нет ничего по-настоящему "сверхъестественного". Это совершенно естественно, пропуская нас через глубокое взаимодействие смерти и жизни, сдачи и прощения, во всех их основных и фундаментальных проявлениях.....
Аутентичное христианство - это не столько система верований, сколько система жизни и смерти, которая показывает нам, как отдать свою жизнь, как отдать свою любовь и, в конечном итоге, как отдать свою смерть. По сути, как отдавать - и при этом соединяться с миром, со всеми другими существами и с Богом. [2]
————
[1] Адаптировано из Richard Rohr, The Universal Christ: How a Forgotten Reality Can Change Everything We See, Hope for, and Believe (New York: Convergent Books, 2019, 2021), 216-217.
[2] Rohr, Universal Christ, 212-213.