Я не брожу по дорогам только зимой,
Не нравится мне холод и стужа,
Зато по весне я иду по дороге любой
И рад, когда на дороге свежая лужа!
Когда всё цветёт и пахнет травой,
И тучка на небе вполне неуклюжа,
Я иду по дороге с мешком за спиной,
И бабочки над гитарою кружат.
Так было и в тот день, я шёл одиноко,
И солнцем весенним я наслаждался,
И вдруг на лугу у речного истока,
Странный посёлок мне повстречался.
Его не было раньше, а нынче широко
Он раскинулся, строился и развивался.
На краю бойцы рубились жестоко.
Присмотрелся - это кто-то тренировался.
И я дальше иду - удивляюсь всё больше -
Все мужчины с увечьем не природным,
Есть и женщины - одна другой тоньше,
Неужели всё это считается модным?
Иду не спеша, продвигаюсь всё дальше,
Мне навстречу безрукий, но дородный:
"Кто таков? Отвечай мне без фальши!"
"Пилигрим, - говорю, - я бродяга свободный!"
"Пилигрим и с гитарой? - задумчиво молвит, -
Ну-ка стой, я учителя в раз позову!"
И вдруг крикнул, как гром без молний,
Я чуть не грохнулся на молодую траву.
И тут из деревни к нам тихо подходит
Стройный мужчина, смеясь в бороду:
"А я-то думаю, кто здесь бродит?
Кто в дороге спешит обогнать весну?!"
И тогда я узнал слепого, он уж другой -
Плечи расправлены, но говорит, как льстец:
"Это твоя баллада и разговор с тобой,
Заставили меня вспомнить, что я боец!
Да, я, конечно, остался и ныне слепой,
Но, как говорил всегда - я не слепец,
И видел я в людях, побитых войной,
Кто добрым остался, а кто уж - подлец!
И бросил я зов собирая всех вместе,
Хотелось спасти искалеченных всех.
И они увидали в моём добром жесте
Спасение и собрались без потех.
И я им сказал тогда без лжи и лести,
Что будет сложно, но спасу только тех,
Кто себя не жалея, ради собственной чести,
Начнёт заниматься вопреки мнения всех.
И каждый из нас, кто в этой деревне,
Друг друга поддержит в лихую минуту,
Не каждого примет человека из вне,
Но каждый при деле и нужен как будто,
Вот этот певец, а тот повар в харчевне,
А этот кузнец даже если и трудно
Скуёт мелкий колос на тонком стебле,
И каждый с женой и живём мы дружно!"
Я молчал. Неожиданно слушать и видеть.
А слепой продолжал всё сильней распыляясь.
Я молчал, боясь малым звуком обидеть,
Бойцы окружали своих ран не стесняясь.
Разве мог я когда-то такое предвидеть,
Что бойцы будут жить с болезнью сражаясь?!
Только утром я покинул эту обитель...
Шёл не быстро, мыслями возбуждаясь!