В любой армейский праздник принято поздравлять мужчин.
А моя благодарность адресована женщинам!
Тем, кто служит и защищает нас, наравне с мужчинами!
Потому что сама однажды прочувствовала значение слова "служить".
Будучи совсем юной, я снялась в фильме про войну. Нет, не в главной роли, и даже ни одного слова у меня в этом фильме не было. Сначала пригласили в массовку, а потом выбрали девчонок, подходящих по типажу того времени. И меня тоже среди них.
Фильм снимали о войне на берегу и на море, про любовь, смерть и подвиги.
Про девчонок-радисток, как их обучали, как они потом воевали, как выживали, как любили и как погибали...
Многие возразят: кино - не война и не служба. Да это так.
Но в то время для меня было всё по-настоящему!
Никто из нас не готовился к армейской муштре.
В первый день съёмок пришли весёленькие, расслабленные, бодренькие.
Гордились, что в кино попали.
Это было ровно один день!
А потом для нас начались реальные армейские будни.
Никто ничего не умел.
Мы оказались новобранцами.
Нас учили всему с самых азов ускоренными темпами.
Так, как это было бы на войне.
И обмундирование было того времени.
С портянками в кирзачах, с кровавыми мозолями после многочасовой ходьбы строем в полной экипировке по песку.
Съёмки проходили сначала в Одессе, затем в Севастополе.
Да, мы шагали у побережья Чёрного моря, под Одессой, возле мужского монастыря.
На удивление монахам, вышедшим посмотреть, как мы маршируем под палящим солнцем, обливаясь потом.
А ещё были и поломаные ногти, и исцарапанные руки, и слёзы при сборке и освоении никогда нами ранее не виданного оружия.
И баня, когда солдатики пытались подсмотреть за нами.
И казарма, где надо было правильно заправлять койки, с которыми мы упорно бились, пока, наконец, не получилось по правилам.
И столовка с настоящим армейским пловом.
Почему-то именно этот момент мне запомнился больше всего.
Съемки были ночные, в реальной армейской столовой, пока солдатики спали после отбоя.
Нас в тот день вызвали с запасом по времени, чтобы всех одеть, загримировать, подготовить столовую и плов на всех.
Пока длилась подготовка, прошло несколько часов и мы все страшно проголодались.
И, сглатывая слюну от вкуснющего запаха с кухни, жужжали:
- Ну когда же!
И вот всем раздали оловянные тарелки с долгожданным пловом.
Аромат дурманил, но есть было нельзя до команды: «Мотор. Начали.»
- Садисты! Ну когда же, наконец! - хотелось заорать!
И вот свершилось.
- Начали!
Все жадно набросились на еду, уплетая с невероятной скоростью.
- Стоп мотор!
Ложки замерли в руках, а сытость ещё не наступила.
Со вторым и третьим дублем все наелись.
А потом началась пытка.
Пока переставляли свет и камеры для последующих дублей, пришла сытость и с ней желание спать.
Напоминаю, съёмки-то ночные!
Потом снимали ещё кучу моментов крупным планом, когда в кадре надо было жадно есть...
Так я больше ни разу в жизни не объедалась!
Теперь смешно, а тогда я плакала.
Может потому и запомнилось.
И рацию надо было освоить, и азбуку морзе...
Что-то из снятого попало в кадр, что-то вырезали при монтаже.
Но всё, что было, осталось в памяти на всю жизнь!
Фотки со съёмок нашли меня много лет спустя удивительным образом!
Мой сын, поступив к колледж Олега Павловича Табакова, оказался учеником Анны Гуляренко.
Одной из главных героинь этого военного фильма моей юности «Женские радости и печали».
Вот какой интересный виток сделала Жизнь! Сын рассказал Анне Юрьевне обо мне и о том, что я тоже мнималась в том самом фильме про войну - и мы снова встретились.
Я бы ещё много могла рассказать о тех съёмочных днях...
Но вернусь к тому, с чего начала.
К поздравлению женщин - воительниц и защитниц.
Женщины не должны служить и воевать. Они не для этого созданы.
Но уж если такой путь ими выбран, уважаю и преклоняюсь.
И каждый военный праздник - это и их праздник тоже!
Ибо служба Отечеству священна для всех.
Автор - Я