Боня
Шел второй год войны. В разгар весны наши войска упорно продвигались вперёд.
Отступая, вражеские войска оставляли после себя огромное количество хитроумных ловушек. Пытаясь обмануть магнитный "нюх" миноискателей, вражеские минеры укладывали тол в деревянные ящики и глубоко зарывали их на самых стратегически важных участках дорог.
Но впереди наших солдат шли саперы со специально обученными собаками, которые отлично чувствовали запах тола и на земле и под землей. После их прохода, дорога становилась безопасной для наших войск.
Однако на войне все учатся быстро. Фашисты, пронюхав о способностях собак, принялись зарывать "сюрпризы" все глубже и глубже. Овчарки начали ошибаться...
В небе сверкали молнии. Удары грома заглушали отдаленные звуки канонады. Природа разыгралась не на шутку и грозила пролиться ливнем небывалой силы.
Отделение миннорозыскной службы под командованием сержанта Федора Климюка искало место укрытия от непогоды.
- Вон дом какой-то. Похоже пустой, - заметил рядовой Погодин.
Вместе со своей овчаркой Найдой, он отправился на разведку. Уже у самой двери, собака вдруг натянула поводок и оскалилась. Такое ее поведение ясно указывало на то, что в доме кто-то прячется.
Погодин ударом ноги распахнул дверь и Найда бросилась в сени. Через секунду оттуда послышался дикий визг и на улицу пулей вылетел лохматый рыжий пес.
Территория оказалась свободной. И вовремя! Едва саперы с собаками добежали до укрытия, небо разверзлось и хлынул невиданный ливень...
Утром выяснилось, что дворняга никуда не ушла. Когда Погодин вышел на улицу, собака робко шагнула в его сторону, но остановилась на безопасном расстоянии. Смотрела настороженно, готовая при любом проявлении враждебности дать стрекача. Рядовой с жалостью смотрел на ее сбитую грязную шерсть и втянутые от голода бока. Словно прочитав его мысли, дворняга сделала в его сторону еще два робких нерешительных шага.
Кляня себя за мягкость неуместную в суровой военной обстановке, Погодин вернулся в дом и полез в вещмешок.
- Ты чего? - поинтересовался Климюк.
- Да хочу вчерашнюю псину покормить, - усмехнулся Погодин.
- Лучше пристрели,- посоветовал рядовой Онищенко. - Мало ли их теперь скитается?
- Правильно, - согласился командир - Что толку с этой дворняги?
Но Погодин не только не позволил убить Боню - кличка сама собой слетела с языка еще в первые минуты их знакомства, но ему удалось убедить командование взять найденыша на службу и поставить на довольствие.
Но ему самому с Найдой пришлось расстаться, передав ее проводнику, у которого незадолго до этих событий погиб пес, но такова уж служебная доля военных собак и с этим ничего не поделаешь.
Не смотря на свой неказистый вид и неизвестность происхождения, Боня оказалась на редкость сообразительной собакой. Отлично помня о том, кто способствовал крутому повороту в ее судьбе, собачка ни на шаг не отходила от Погодина. А вот Онищенко она боялась и не жаловала, словно каким-то седьмым чувством угадав, что именно он предлагал лишить ее жизни. Как бы то ни было, но рыжуха ни разу не приблизилась к рядовому, который в тот момент когда решалась ее участь, настаивал на том, что дворнягу следует пристрелить.
Все то время, пока Погодин занимался с Боней, обучая ее миннорозыскному делу, все тихонько посмеивались над ним. Однако через несколько недель им пришлось прекратить свои усмешки.
Старательная Боня начала творить чудеса. Она безошибочно находила все взрывчатые вещества и на земле, и под землей.
Когда же ей удалось обнаружить "сюрприз," спрятанный на глубину семьдесят сантиметров (до нее такого не удавалось сделать ни одной собаке саперного отделения), пришлось замолчать даже самым закоренелым скептикам.
И вот пришел тот день, когда Боня официально приступила к миннорозыскной службе. Отделению поручалось проверить наличие взрывчатых веществ на участке дороги длиной в четыре километра.
Чтобы собаки не мешали друг другу, шли "ступеньками".
Поскольку Боня впервые участвовала в настоящем деле, их пустили замыкающими. Двигаться они должны были по обочине, вероятность минирования которой была минимальна.
Быстренько "проработав" свой маршрут, Боня принялась вести себя как- то странно. Она то и дело старалась утянуть Погодина на середину проезжей части.
"Опозорюсь я с ней",- невесело думал рядовой.
После проверки участка саперами и собаками, можно было давать "добро" на продвижение советских войск. Однако командир отделения не спешил. Наблюдая за поведением Бони, он заметно нервничал и в конце-концов отдал приказ Погодину:
- Пройдись - ка ты еще раз по тем местам, где твоя псина морду к середине шоссе поворачивала.
Все бойцы с удивлением наблюдали за тем, как Боня мечется по дороге. Она то ложилась, отмечая тем самым, что место ей кажется подозрительным, то вскакивала и бежала дальше, то опять настороженно замирала, опускаясь на землю.
Под первой же ее меткой, на глубине больше полуметра, было обнаружено десять килограммов упакованного в деревянный ящик тола. Начинка остальных "сюрпризов" была еще более щедрой. С такого вот удачного дебюта, началась у Бони военная служба.
Впредь, Погодина с его беспородной псиной, всегда пускали на обследование после того, как его закончат остальные - очень породистые - собаки. Перед вожатым и Боней ставилась самая ответственная задача - контрольная проверка всего участка.
Весть о необыкновенных способностях дворняжки разлетелась вокруг и дошла до генерала. Как- то, проезжая мимо расположившихся на короткий отдых саперов, он приказал шоферу завернуть к палатке Климюка и, поздоровавшись, поинтересовался:
- Говорят у вас тут объявился выдающийся сапер, который на три метра сквозь землю видит. Прям собака Баскервилей какая-то?
- Так точно, товарищ генерал, отрапортовал командир саперов, указав на лежащую неподалеку Боню.
- Вот эта?...- удивленно вскинул брови генерал.
Он замолчал, стараясь подобрать не обидное для страшненькой собачонки слово, но так и не сумел его найти.
Боня шагала по дорогам войны и не разу не ошиблась. Ее по-прежнему пускали позади всех остальных. Те бывало ошибались, а она - никогда!
Не один раз, прежде чем дать команду на движение военной техники, генерал интересовался:
- А собаку Баскервилей пускали?
И только получив положительный ответ,
он облегченно вздыхал, будучи уверенным в том, что если Боня подтвердила, значит можно быть спокойным - мин действительно нет! За все время своей службы, идущая за всеми остальными собаками саперного отделения, Боня исправила ошибки своих породистых сородичей, обнаружив после них 262 мины.
А ведь все мог испортить один единственный выстрел, который оборвал бы и без того короткую собачью жизнь.
Спасибо всем, кто со мной. Подписывайтесь, друзья, и не пропустите новые публикации. ✍️📚✍️📚✍️📚✍️📚