Работал как-то в небольшом коллективе – четыре человека, две женщины и двое мужчин. Помню, как праздники отмечали. Каждый должен был что-нибудь из дома принести.
Так, одна женщина приносила много-много разных салатов – очень старалась. Разложит по тарелкам, сделает бутерброды, расставит стаканы.
Мы, мужчины, к женам обращались: что дадут – то и принесем. Я иногда пек пироги, потому что умею.
А вторая женщина приходила с пустыми руками и при этом всегда говорила одну и ту же фразу: «Не успела, времени не было».
И вот стол накрыт, но никто еще не садится, бродят по комнате, о чем-то говорят. А вторая женщина, у которой всегда времени нет, весело скажет: «Ой, ребята, это мой любимый». Сядет, положит в тарелку львиную порцию, уплетает за обе щеки.
Наконец, все сядут, а та – уже доела, новая фраза: «Положите мне вон тот салат, тоже хочу попробовать. Нет, лучше передайте тарелку, сама положу».
Например, четыре вида разных салатов, ни один не останется незамеченным. Наестся, откинется на спинку стула, заговорит о какой-нибудь книге: «Вы читали? Сейчас все про нее говорят. Нет, правда, не читали? Ну, вы даете! Это даже неприлично».
Или то же самое про фильм, что недавно показали: «Что, не видели? Извините, но это ни в какие ворота не лезет. Нельзя же так, как вы! Человек должен интересоваться, что вокруг делается».
Закончится вечер, первая женщина достает специально приготовленные баночки и раскладывает остатки салатов, потому что много всего принесла. И каждому теплое слово скажет. Мне, к примеру: «У тебя дочь растет, поверь, что это можно давать детям, даже полезно». И так – каждому.
Убираем в сумки баночки, благодарим, а ей нравится, что приятное сделала. Вторая тоже в стороне не остается: «И мне положи, мужа вечером угощу. Мне некогда, ничего не приготовила. Ему приятно будет».
В коллективе личность не может не проявиться: каждый на виду.
После праздника возвращаем чистые баночки, а первая женщина непременно смутится и скажет: «Да что вы? Такая мелочь».
В течение дня все работают сосредоточенно, за чаем и поговорить можно. Молчание в комнате. Только слышно, как вторая женщина тяжело вздыхает, иногда резкие слова, чтобы все слышали: «Достало все, не могу уже, сил моих нет».
Останется до конца рабочего дня минут пятнадцать, встанет, схватит сумку и скажет: «Я пораньше уйду, мне надо. Пожалуйста, не говорите начальству. Если попадусь – сама все объясню».
И – странное дело – никогда не попадалась, ни разу. А та – первая – ушла как-то раньше, потому что в детском садике, где ее ребенок, прорвало трубу, забирать надо было. На рабочий телефон позвонили. Начальства на месте не оказалось, а сотовых тогда не было.
По закону подлости появился начальник, увидел, что нет сотрудницы, долго ругался, на следующий день снова ругался. Мы, мужчины, возмутились: «Не гулять ушла, в детском садике авария». Начальник отступил. А та – вторая женщина – промолчала.