Соловей- разбойник прогулочно пританцовывающим шагом двигался в нужном ему направлении, посвистывая.
А что прикажете делать? Он же Соловей разбойник! Ему положено!
Жизнь радовала. Коня богатырского свистнул. Казну свистнул. Качели свистнул!
Зачем ему качели? Смешной вопрос. Знаете, как приятно качаться, посвистывая на свистнутых качелях? Не знаете? Вот то, то и оно. А он знал.
Но сейчас перед ним стояла сложная задача.
Свистнуть хотелось пещеру Горыныча. Ага. Не много не мало. Вместе с сокровищами. Можно с, но можно и без. Горыныча.
Это было бы венцом его карьеры! О нём бы заговорили в веках! Он стал бы тем, кто усвистел целую пещеру!
Яркие мечты, сладкими картинками вставали перед его взором, и свист становился всё изысканней и художественней.
На одной из самых ярких картинок:
«Он в усвистанную пещеру всвистывает свистом принцессу. А та, впечатленная великим свистуном, сразу же падает в его объятия».
Занавес.
На этом моменте Соловей выдал такую руладу, что с елок все шишки посыпались.
Впрочем, ёлки были не обиде. Все семена в шишках уже созрели, и им было пора падать и прорастать. Соловей только облегчил работу ветру.
Но для такого масштабного дела требовалась помощь.
Вот он и решил наведать старого друга, врага, конкурента, три в одном, Тугарина.
Да, они бывало, пересекались. И да, иногда даже кое-что проворачивали вместе. Что? Нет, ну, вот как, такие вопросы задавать?! Кто же вам ответит?! Тайна разбойничья тайная! Очень.
За всеми мечтами и посвистыванием Соловей дошел до логова Тугарина. Постучал, не ответили, решил, что молчание – знак согласия, и вошел внутрь.
Да так и застыл у порога.
В логове царила неестественная чистота и порядок. Ни пылинки, ни соринки.
Посуда по полочкам блестит. Пол сверкает. Занавесочки свежие. Покрывала новые.
Соловей вышел наружу, чтобы проверить, а туда ли он попал. Туда. Вошел ещё раз.
Покашлял. Никого. Только чистота.
Позвал хозяина. Тишина. И решил его подождать. Не церемонясь, разжег шишки в самоваре, пошарил по полкам, нашел печенек, уронил на пол сахарницу. Наступил на мешок с семечками. Семечки возмущенно рассыпались по полу.
Пнул табуретку, попавшуюся под ноги.
И довольный тем, что придал логову хоть немного прежнего вида, уселся пить чай.
Пока хозяина ждёт, самое оно. Крошки сыпались на пол. Сахар туда же. Не вовремя закрытый кран самовара плевался кипятком и паром.
Идиллия! По Соловьиному.
Скрипнула, стукнула дверь, и вошла маленькая девчушка.
ААА! Сообразил Соловей. Тугарин себе служанку нанял. Понятно, откуда чистота.
За девчушкой, сгибаясь под тяжестью сумок, вошел хозяин. Увидел гостя, и начал делать ему что-то такое глазами и скошенным ртом. Хотел было махнуть руками, но те были заняты.
Девчушка, увидев, то что натворилось без них, грозно нахмурила брови в сторону гостя.
Но тот при виде чистенького, побритого, умытого, нарядного Тугарина застыл сусликом на стуле.
Тугарин пытался ещё указать ему на открытую дверь, глазами. Но гость, ничего не понимая, пошел к нему обниматься:
- Братан! Рад тебя видеть! А ты чего стоишь?! – повернулся Соловей к девчушке, - а ну, быстро, сумки у хозяина выхватила, да разобрала!
Тугарин зажмурился, и сделал жест: рука – лицо.
Девчушка улыбнулась.
Нежно. Тугарин начал медленно сползать по стеночке.
Вторая часть здесь
